– Конечно, было бы здорово, – сказала я.
Мы с Ханной подошли.
– Мам, пап, это Саванна, она… – Ханна замялась.
– Друг, – вмешалась я, протягивая руку, – я друг Джорджа.
– Очень приятно познакомиться с тобой, Саванна, – сказала миссис Смит, – Джордж много нам о тебе рассказывал. Здорово, что в новой школе у него есть такой хороший друг. Спасибо тебе за это.
– Да нет, скорее, это он помог мне больше, чем я ему, поверьте, – сказала я.
– У нас есть несколько минут до выступления Джорджа, – сказал мистер Смит, посмотрев на часы. Мне показалось прикольным то, что он все еще носил часы и узнавал время по ним, а не на телефоне.
– Давайте двигаться, – сказала миссис Смит.
Мы пошли по коридору, и Ханна пристроилась сбоку от меня.
– Давай отправим фотку Джорджу на удачу! – сказала она, подняв камеру так, чтобы мы обе попали в кадр селфи. Потом подняла большие пальцы вверх, а я попыталась успеть улыбнуться, прежде чем она убрала телефон.
– Мне кажется, я моргнула, может переделаем? – засомневалась я.
– Ты очень хорошо выглядишь, не переживай, – успокоила она, и это заставило меня залиться краской.
Помещение, в котором выступал малый ансамбль, было намного меньше, и музыканты точно могли видеть зрителей. Я села в переднем ряду между Ханной и миссис Смит, и мы стали ждать появления ансамбля.
– Очень мило, что ты пришла, Саванна, – сказала миссис Смит. – Я знаю, как много это значит для Джорджа.
– Мне ужасно хотелось послушать, как он играет. Я бы ни за что это не пропустила.
В комнату вошла девушка, держащая листок бумаги. Ее руки нервно подрагивали, когда она зачитывала текст: «Следующим выступает малый джазовый свинг-ансамбль старшей школы Спрингдейла».
На этот раз, войдя в комнату, Джордж сразу отыскал меня взглядом и улыбнулся, и так заразительно, что и я не смогла удержаться от улыбки, растянувшей мои губы. Я так и улыбалась до конца выступления.
Джордж окинул всех взглядом, теперь уже как настоящий лидер. Он много двигался во время выступления, как будто дирижируя всем своим телом. Эта музыка показалась мне более сложной и быстрой, и я смотрела в восхищении, как искусно двигались пальцы Джорджа по клапанам. Интересно, сколько часов он посвятил тому, чтобы довести до совершенства исполнение этих пьес? И сколько понадобилось репетиций, чтобы добиться полной слаженности всего ансамбля?
Как только прозвучала последняя нота, я тут же начала хлопать и даже издала неприлично громкий ободряющий вопль! Разве на джазовом концерте не принято одобрительно вопить? Мне было все равно – я была так впечатлена и горда, что это показалось мне лучшим способом выразить свои чувства.
– Джордж сказал, что встретит нас в холле, – сказала миссис Смит, легонько похлопав меня по ноге. Я последовала за ними, с нетерпением ожидая, когда увижу Джорджа. У меня было к нему столько вопросов! Как он стал лидером? Как это называлось, когда он так долго держал очень высокую ноту? Как ему удавалось быть таким уверенным, когда он солировал? Как он знал, как не накосячить? Так. Много. Вопросов.
Мистер Лощеный Саксофонист вышел из-за угла, неся футляр с инструментом, где-то через десять минут после того, как Ханна успела предложить мне новую тему для Инстаграма. Миссис Смит притянула сына к себе и крепко обняла, поздравляя, и мое сердце сжалось, когда она громко поцеловала его в щеку. Джордж отстранился от матери и посмотрел на меня. Мне стало нечем дышать, и, клянусь, в течение нескольких секунд я не слышала ничего, кроме биения сердца в ушах.
Он подошел ко мне, и мы неловко замерли, не зная, должны ли обняться или нет. Это было издевательство над моими нервами. В результате я скрестила руки на груди и улыбнулась ему, опасаясь не получить ответного объятия.
– Ты потрясающе выступил, – сказала я, – не знала, что занимаюсь репетиторством с музыкальным гением.
– Ну, гений – это перебор, – сказал Джордж, потирая рукой шею, и стало видно, что он нервничает.
– Нет, правда, ты был великолепен. И все остальные просто следовали за каждым твоим движением. Это было просто невероятно. Я и не подозревала, что джаз-банд – такое большое дело в Спрингдейл, – заметила я.
– Ты явно общалась не с теми людьми. Но если серьезно, то спасибо, что пришла. Это… ммм… много для меня значит.
– Разумеется, – сказала я. Мне ужасно хотелось взять его за свободную руку, ту, в которой он не держал футляр с саксофоном. Мы стояли и улыбались друг другу, пока мистер Смит вежливо не покашлял у нас за спиной. Мы оба быстро повернулись, и я почувствовала, как краснеет мое лицо.
– Саванна, не хочешь ли присоединиться к нам за ужином? Я приготовлю праздничные домашние спагетти с митболами. Конечно, если ты не вегетарианка. Тогда мы можем обойтись без митболов, – предложила миссис Смит.
– О нет, я большая поклонница митболов, – сказала я. Ханна захихикала, и Джордж бросил на нее предупреждающий взгляд. По правде говоря, я и сама еле сдерживалась, чтобы не засмеяться над подтекстом фразы, которую только что обронила перед родителями парня, который мне нравился.
– Ну и отлично! Джордж, почему бы тебе не поехать вместе с Саванной, чтобы показать ей дорогу до нашего дома? Мы встретимся с вами там!
Ханна выразительно приподняла брови, когда уходила с родителями. Как только все они зашли за угол, я разразилась смехом.
– Деликатность не самая сильная сторона моей семьи, – заметил Джордж.
– Понятно, – сказала я, приходя в себя после приступа смеха. – Норма в той стороне.
– Норма? – удивился он.
– Разве я тебе не говорила, что мою возлюбленную машину зовут Норма? – спросила я.
– Ты дала своей машине имя!
– Ей нужно имя на тот случай, когда я нечаянно въезжаю в бордюр и мне нужно перед ней извиниться.
– Разумеется. Глупо было с моей стороны подумать, что ты не дашь ей имени.
Джордж закинул футляр с саксофоном назад и забрался на пассажирское сиденье. Нам было ехать где-то минут пятнадцать, и я обдумывала, с какой из заготовленных мной тем лучше начать разговор.
– Ханна собирается помочь мне завести страницу в Инстаграме, – сказала я, – ей кажется, что мне идет голубой. Ты как думаешь?
– Я думаю, что я не разбираюсь в Инстаграме.
– Слава богу, я не одна такая.
Джордж нервно покачивал ногой, а я пыталась сосредоточиться на дороге и забыть, что в машине рядом со мной сидит очень симпатичный и талантливый Джордж.
– Я просто…
– Когда…
Мы заговорили одновременно.
– Ты первый, – предложила я.
– О, ну ладно, – согласился он, – я собирался спросить, когда ты приехала. Ты видела первое выступление?
– Да! Я сидела сзади. Ты, наверное, меня не видел.
– Пожалуй, это и к лучшему. Я нервничал намного меньше, не зная, что ты там.
– Я заставляю тебя нервничать? – удивилась я.
– Ну да. Я получил этот снэпчат от Ханны и думал, что мне станет плохо.
– Подожди… Что? Почему? Ты так здорово играл!
– Ну, я хочу сказать, ты хорошо делаешь все, за что берешься. Мне хотелось доказать, что я тоже в чем-то хорош, – сказал он и стал смотреть в окно. Я чувствовала, как у меня приоткрылся рот от удивления.
– Джордж, какое у тебя второе имя? – спросила я.
– Сэмюэл.
– Джордж Сэмюэл Смит, ты хоть осознаешь, насколько ты классный? Тебе не нужна официальная хайпвумэн? Потому что если да, то я готова.
– Ты правда думаешь, что я классный?
– Да. Теперь, я думаю, мы исчерпали лимит сентиментальности на эту поездку. Я буду буквально истекать сахаром, если мы продолжим нахваливать друг друга. Вот тебе шнур. Выбери лучше прикольную музыку, – сказала я.
Он поставил Эминема, и я рассмеялась, когда он начал читать весь текст песни «Lose Yourself». Если бы я не знала, что это не так, то решила бы, что он готовился. И от этого мое сердце забилось еще сильнее.
Мы каким-то образом доехали до его дома быстрее, чем его семья, и он провел меня внутрь. Там все еще стояло несколько нераспакованных коробок, но прелестные фотографии маленьких Джорджа и Ханны уже висели на стенах. Я остановилась, чтобы рассмотреть их все, и мне особенно понравилась фотография двухлетнего Джорджа в ванной с резиновыми уточками.
– Мне нужно пойти забросить это наверх. Пойдешь со мной? – спросил он.
– Джордж Сэмюэл Смит, неужели ты просишь меня подняться с тобой в твою спальню? – спросила я, старательно имитируя акцент красотки с юга.