– Значит, тебе никогда не говорили правды.
Кортни поверить не могла, что сказала это. Этими словами она заслужила еще одну пощечину. На этот раз от боли на глазах выступили слезы, но в нее будто вселился дьявол, и она уже не могла остановиться.
– Ты кое о чем не подумал, Красавчик, – тяжело дыша, произнесла она. – Сейчас был последний раз, когда ты убил кого-то один на один. Команчи так не убивают. Если они захотят твою голову, на тебя нападет сразу пять-шесть человек. Чем тогда тебе поможет твой быстрый пистолет?
– Так вот чем ты запугала мексиканца, что он был готов бежать, куда глаза глядят? – спросил он с ухмылкой.
– Нет, – покачала головой она. – Я сказала ему, что Чандос скорее всего придет один, потому что ему не нужна помощь, чтобы раздавить такую гадину как…
Она закричала, оттого что его пальцы сдавили ее грудь. Вторая рука Красавчика быстро накрыла ее рот, но она укусила его, и он отдернул руку.
– Чандос! – закричала Кортни, цепляясь за последнюю надежду.
– Сука! – прорычал Красавчик. – Мне нужно было…
Он не договорил: в это мгновение раздался ужасающий вопль, заставший их обоих замереть. Это был предсмертный вопль, крик боли, человеческий. А потом раздался еще один крик, еще более жуткий, чем первый. Потом они услышали, как кто-то продирается сквозь кусты, и в лагерь ввалился Фрэнк.
– Проклятье! – задыхаясь, выпалил Фрэнк. – Они поймали Эванса!
Красавчик вскочил на ноги, выхватив пистолет.
– Может, это медведь. Или пума.
– Ты сам в это веришь? – сказал Фрэнк. – Это старый трюк. Они будут пытать его всю ночь, чтобы мы слышали его крики. Это должно свести нас с ума, чтобы к утру мы стали легкой добычей.
Красавчик навел пистолет на Кортни.
– Вставай, мы уходим отсюда.
Она медленно поднялась с земли.
– А мне казалось, ты хотел сразиться с ними, – невинно проронила она и получила новую пощечину.
Она упала и больно ударилась спиной. Держась одной рукой за щеку, а второй прикрывая грудь, она посмотрела Красавчику прямо в глаза. В ее взгляде было столько ненависти, что он даже слегка опешил.
– Потише, – сказал Фрэнк. – Она наш единственный щит.
– Мы уходим, – уверенно бросил Красавчик. – Нам не понадобится щит, если нас здесь не будет.
– Куда уходим? Ты что, думаешь, они не поставили никого следить за нами? Если мы попытаемся уйти, нас перережут. Нам придется пробиваться с боем. А они тут как у себя дома.
Красавчик знал, что Фрэнк прав. Он повернулся, пытаясь увидеть цель. Кортни, ощутила какое-то неестественное удовольствие, видя его страх, хоть у самой поджилки тряслись от ужаса. У них у всех были причины бояться, только причины были разные.
Фрэнк ошибся насчет Эванса. Следующие десять минут криков не было слышно, и они решили, что Эванса уже нет в живых. Бандиты были уверены, что индейцам нужна Кортни. Но сама Кортни подозревала, что эти индейцы случайно попались им на пути. А если это не друзья Чандоса, то скоро она умрет так же, как Красавчик и Фрэнк.
– Мне нужен пистолет, – сказала Кортни, вставая.
– Черта с два, – прорычал Красавчик.
– Господи, ты так и умрешь дураком? – выпалила она. – Я не очень хорошо обращаюсь с оружием, но не промахнусь, если кто-то окажется прямо передо мной.
– Да, например я.
Фрэнк хохотнул, и Кортни заскрежетала зубами от злости.
– Послушайте, никому из вас не пришло в голову, что там может быть кто угодно? Даже зверь. Крики прекратились. Может, с Эвансом что-то случилось. Упал или…
– Мужчины не кричат так, когда падают, – отозвался Фрэнк.
– Ну хорошо, – согласилась Кортни и, подумав, продолжила: – Но я должна вам кое-что сказать. Вряд ли это Чандос. По крайней мере, он не мог оказаться здесь так быстро. Его ужалила змея, и когда Эванс нашел меня, он еще не оправился. Вот почему я не хотела, чтобы Ромеро встречался с Чандосом. Чандос еще не готов. И если тут есть индейцы, я правда не думаю, что они пришли спасать меня. Вы можете представить, чтобы настоящие команчи пришли на помощь к белой женщине?
– Я могу представить, что белая женщина будет говорить что угодно, чтобы заполучить оружие, – ответил Красавчик. – Можешь говорить, сколько угодно, ответ все равно: нет.
– Ты…
Тут он не выдержал.
– Заткнись! Я не слышу, что там происходит.
Кортни заткнулась, но в ту же секунду заговорил Фрэнк.
– Я не верю своим глазам. Этот ублюдок спятил. Он идет сюда один!
Красавчик и Кортни повернулись. Это был Чандос, и он был один, верхом на Верном. Раздвигая ветки, он не спеша выехал из леса футах в десяти от них. У Кортни защемило в груди. Он приехал за ней! Больной, но бросился ее спасать!
Выглядел он ужасно. Двухдневная щетина и мятая одежда подчеркивали его изнуренный вид. Он даже не переоделся.
Красавчик хищно улыбнулся. Фрэнк крепко держал пистолет.
Чандос держал поводья. Его пистолет был в кобуре. Когда его взгляд переместился на Кортни, которая собирала на груди разорванную блузку, он напрягся, губы его сжались.
– Ты приехал сюда один, мистер?
Чандос не ответил на вопрос Фрэнка. Он спешился и медленно встал перед лошадью. Кортни затаила дыхание, потому что он до сих пор не достал пистолет, и Фрэнку достаточно было лишь слегка поднять дуло и выстрелить в него. Но потом она заметила, что Фрэнка встревожило его хладнокровие, и он медлит. Красавчик тоже ничего не предпринимал. Кортни догадалась, что оба мужчины, наверное, считают, что из зарослей в них целятся индейцы. Они не верили, что Чандос мог явиться в их лагерь один, без прикрытия своих друзей команчи.
– Ты Чандос? – спросил Фрэнк.
Чандос кивнул.
– Ваши следы говорят о том, что вас четверо. Где четвертый?
Красавчик усмехнулся.
– Ты не захочешь знать.
– Мексиканца убили, Чандос, – сказала Кортни.
– Я велел тебе заткнуться! – заорал Красавчик и шагнул к ней, чтобы ударить.
– Я бы не делал этого.
Голос Чандоса остановил его, и Красавчик медленно опустил руку, одновременно поворачиваясь к Чандосу лицом. Кортни подозревала, что он собирался выхватить пистолет. Но его остановил Фрэнк, который обратился к Чандосу.
– Ты не спрашиваешь про Эванса, значит, это ты его убил.
– Он не умер, – ответил Чандос.
– Что ты с ним сделал – он так орал?
– Мне не понравилось, что он говорил…
– Я не хочу этого слышать, Чандос! – в ужасе закричала Кортни.
– Ладно, – кивнул Фрэнк. – Так он жив?
– Я оставил ему его ружье.
Кортни не поняла значимость этого сообщения, но мужчины поняли. Чандос это сказал, чтобы прекратить переговоры, ибо теперь не осталось сомнений насчет его намерений. Напряжение росло. Трое мужчин смотрели друг на друга в ожидании первого движения. Первым двинулся Фрэнк. Он выстрелил.
Кортни закричала. Нервное напряжение дало о себе знать, и пуля, выпущенная Фрэнком, пролетела мимо цели. В то же мгновение пистолет Чандоса покинул кожаную кобуру. Красавчик сделал то же самое, но Чандос бросился на землю, одновременно произведя два выстрела. Первая пуля попала в грудь Фрэнка. Он умер сразу. Второй выстрел заставил Красавчика дернуться. С изумленно округлившимися глазами он нажал на спуск, но пистолет вылетел у него из руки – это Чандос выстрелил в третий раз. От удара в руку Красавчик крутанулся, и, упав на колени, оказался лицом к Кортни.
– Пожалуй… нужно было… поверить тебе, дорогуша. Вот черт… он убил меня.
Он еще не умер. Он проживет еще какое-то время, но умрет. Когда в тебя попадает пуля, тебя уже ничто не спасет, и он знал это. Красивые фиалковые глаза наполнились ужасом.
Чандос встал и с лицом неподвижным, как гранит, пошел вперед. Сначала он поднял пистолет Красавчика. Потом встал перед ним. Не сводя с него глаз, он медленно вложил свой пистолет в кобуру, потом засунул за пояс оружие врага. Начиная погружаться в туман, Красавчик все понял.
– Ты оставил Эвансу оружие, – со стоном произнес Красавчик. – Оставь мне мое.
– Нет.
– Чандос, нельзя его так оставлять! – воскликнула Кортни.
Он даже не посмотрел на нее. Его глаза смотрели прямо в глаза Красавчика.
– Он обидел тебя. Он заплатит.
– Это я должна решать!
– Нет. – Он бросил на нее быстрый взгляд и опять стал наблюдать за поверженным врагом. – Садись на лошадь, леди. Мы уезжаем.
Она побежала к лошади, но Чандос почувствовал, что в это мгновение творилось у нее в голове. Она не собиралась его ждать. Она хотела сбежать, умчаться прочь как можно скорее от него и от его жестокой справедливости. Он бросился за ней и поймал ее.