Кэролайн Нолан - Это любовь

— Самое смешное, что я даже не знаю. В одну минуту — горячие разговорчики и срывание одежды друг с друга. В следующую, Пол говорит, что мы живем в разных мирах, смотрим на жизнь по-разному и прочая ерунда. Он ушел сегодня утром, сказав, что нам нужно «немного охладиться». Что бы, черт возьми, это ни значило.

Я не могу поверить, что у Тесс и Пола была такая же ссора, как у нас с Джаксом. Это какая-то странная сумеречная зона, направленная на то, чтобы причинять мне только горе. После произошедшего утром, я не думала, что моему сердцу будет еще больнее, но когда вижу Тесс такой грустной и растерянной, понимаю, что сердце еще может продолжать ломаться. Видимо, край еще не достигнут.

— Это случилось сегодня утром?

Тесс медленно кивает.

— Ага. После того как я поговорила с тобой. Но ничего про тебя не сказала Полу. Я соврала и сказала, что на работе случилась неполадка, которую только я могу исправить. Ну и кто, черт возьми, злится на подобное? Не успела опомниться, как Пол все высказал мне и вылетел за дверь.

— Тесс, мне очень жаль! Это не похоже на Пола. Что-то еще его беспокоит. Я могу поговорить с ним, узнать, что происходит...

— Нет! — выкрикивает Тесс.

— Может быть, он...

— Может быть, он просто мудак! — прерывает она меня. Вздыхает и снова начинает: — Как бы там ни было, это дело Пола. Он должен сам в себе разобраться.

Я сдаюсь и медленно киваю. После нескольких секунд молчания Тесс начинает смеяться. И это грустный, жалкий смех.

— Посмотри на нас, — начинает она. — Я не могу удержать мужчину, а у тебя их слишком много.

Я грустно усмехаюсь.

— Довольно жалко, да?

Тесс кивает в знак согласия, потом на несколько секунд опускает голову на сложенные руки.

— Я не хочу быть одной из дам, у которых остались только кошки, — говорит она грустно.

— Я тоже, — отвечаю я.

Она откидывает голову назад, и я повторяю ее положение. Через несколько секунд ее лицо смягчается.

— Бен хотел, чтобы ты была счастлива.

Я выпрямляюсь, не желая это слышать.

— Просто позволь мне закончить, — говорит Тесс. — Я наблюдала за тобой последние несколько месяцев. Ты была счастлива. Джексон вернул улыбку на твое лицо, когда никто другой не смог.

Да, это так, но все равно ничего не меняет.

— Я знаю, — шепчу я. — Но я не могу быть с одним, когда не могу отпустить другого. — Мои мысли блуждают между Беном и Джаксом, туда-сюда, снова и снова. Я чувствую, что мое сердце разбивается все больше и больше. — Кто бы мог подумать, что любовь может быть такой душераздирающей?

Тесс фыркает.

— Вот так и узнаешь, что это реально.

— Вы нашли облегчение, которое искали? — спрашивает доктор Эмбри, закрывая блокнот и положив его на колени.

Я хмурю брови от ее выбора слов. «Облегчение» — это не то, что я бы выбрала.

— Облегчение?

Она слегка кивает.

— Вы сделали свой выбор. Вы закончили свои отношения с Джексоном... э-э-э… — Вижу, как она мысленно отсчитывает время.

— Две недели назад, — тихо говорю я.

— Да. Две недели назад, — повторяет она. — Вы нашли облегчение, которое, как считали, принесет ваше решение?

Я сижу и рассматриваю свои ногти, но, услышав вопрос, смотрю на нее. Доктор Эмбри наблюдает за мной, ожидает реакции, признания истины. Истины, которую она уже знает — правду легко увидеть.

Каждое утро я просыпаюсь с тяжелым грузом на сердце. Печаль. Бремя. Оно не прекращается. Я просыпаюсь, думая о мужчине, которого потеряла. Засыпаю, думая о мужчине, от которого отказалась. Раны, оставшиеся от Бена, все еще в рубцах, свежие порезы от Джакса глубоки.

Я говорю себе, что приняла правильное решение. Что существует причина, по которой я поддерживаю жизнь Бена во сне. Причина, по которой мы продолжаем встречаться и быть вместе. Причина, которую я не совсем понимаю, но не могу игнорировать.

Я говорю себе, что Джаксу лучше без меня. Он заслуживает большего. Он встретит другую, ту, кто даст ему все те чувства, которые, как он когда-то сказал мне, ищет. Ту, кто даст их легко, без усилий, без колебаний. Каждый раз, когда я говорю себе это, по щекам начинают катиться слезы от того, что это может стать реальностью.

— Рэйчел?

— Я знаю, что вы делаете, — говорю я.

Доктор смотрит на меня с недоумением.

— Что вы думаете, я делаю?

— Вы пытаетесь заставить меня признать, что я допустила ошибку. Что я ошиблась. Признать другую истину.

— Есть ли другая истина?

Я смотрю в окно на пасмурный день. Серые облака парят над городом, обещая дождь. Мой разум уплывает в воспоминания о том, как мы с Беном попали под ливень. Ни один из нас не подготовился к дождю, ни зонтика, ни капюшонов, чтобы спрятаться.

Сначала мы оба бросились искать укрытие, но дождь лил так сильно, что за секунду мы промокли насквозь. После этого искать убежище казалось бессмысленно. Бен взял меня за руку и замедлился, и небрежно повел нас по улице, останавливаясь, чтобы посмотреть в витрины магазинов, как будто ничего не случилось.

— Как думаете, можно одновременно влюбиться в двух мужчин? — спрашиваю я, слушая легкий стук капель дождя, которые начинают ударять по окну.

— Я верю, что жизнь полна возможностей, — начинает доктор Эмбри. — Когда дело касается любви, в одном из вариантов можно найти самую большую из всех.

— Это кажется... неправильным. Вероломным.

— Возможно, вы так себя чувствуете, потому что не разлюбили. — Я вопросительно смотрю на доктора Эмбри. — Ваши отношения с Беном. Они закончились не по собственному выбору. Они закончились не потому, что любовь прошла. Их отняли. Несправедливо, нечестно. Так не должна была закончиться ваша история с Беном. Вы не потеряли любовь. Вы потеряли мужчину. Но затем снова влюбились. — Доктор Эмбри смотрит на меня, и в первый раз я чувствую, что кто-то другой понимает меня. — Должно быть, очень сложно сбалансировать эти чувства. Вновь не контролировать ситуацию.

— Иногда мне кажется, что не могу дышать, — признаюсь я. — Будто сейчас сердце взорвется. Ходить туда-сюда и выбирать между Беном и Джаксом, это слишком.

— Почему вы думаете, что нужно выбирать? Разве не может быть места для обоих?

— Я даже не знаю, как это сделать.

— Рэйчел, сам факт признания, что вы снова влюбились, доказывает, что сможете.

От ее слов в горле появляется ком, который трудно проглотить.

— Он сделал это так легко, — шепчу я.

Мне даже не нужно разъяснять, о ком я говорю.

— Он, должно быть, особенный.

Я думаю о Джаксе. Думаю о чувствах, которые испытываю к нему, чувствах, которые казались абсолютно невозможными еще так недавно.

— Я думаю, что в нашей жизни есть события, которые помогают нам. Формируют нас. Помогают нам стать людьми, которыми мы должны быть. Уроки, которые мы извлекаем, шансы, которые используем. Они приходят в нашу жизнь, чтобы научить нас. И иногда урок не ясен до самого конца.

— Вы имеете в виду Джакса? — спрашиваю я тихим и дрожащим голосом.

— Возможно, Джакса. Может, Бена. Это непросто, — сочувственно говорит доктор Эмбри, — двигаться вперед, восстанавливаться. — Она наклоняется, и впервые за время всех наших сеансов накрывает мои руки своими, легонько сжимая. — Впустить кого-то в свое сердце — не означает, что нужно отпустить другого. Это значит, что ваше сердце просто увеличится. Появится больше места.

Какими бы ужасными ни были для меня прошедшие две недели, наблюдать за тем, как Тесс переживает собственное горе, было так же сложно. Хоть она и намного лучше скрывала свои чувства и нацепила маску смелости, я видела печаль в ее глазах. С момента ссоры они с Полом толком не разговаривали. Знаю, что она шла на контакт, звонила и отправляла сообщения, но получала короткие односложные ответы. Я снова предложила Тесс поговорить с Полом, но получила тот же ответ:

— Черт возьми! Пусть он отрастит яйца и расстанется со мной, глядя в лицо! Гребаный мудак.

Ненавижу видеть ее такой. А еще больше раздражает, что я ничем не могу помочь ей. Даже постепенно начала бояться потерять самого Пола. У нас была своего рода связь, узы. Дружба. Мне трудно представить, что могу потерять еще кого-то.