Кэролайн Нолан - Это любовь

Провожу так еще несколько минут и заставляю себя встать. Одна нога, затем другая — начинаю медленной трусцой, а после перехожу на полноценный бег.

Как только вхожу в свой дом, начинаю снимать одежду. К тому моменту, когда добираюсь до ванной, на мне остаются только трусики и спортивный лифчик. Настраиваю воду в душе максимально горячо, как только могу выдержать, и помещение начинает наполняться паром. Протираю зеркало полотенцем и смотрю на свое отражение. Я выгляжу усталой и знаю, что это не просто от бега. Я истощена и боюсь, что это будет происходить и дальше, если буду продолжать в том же духе.

Я никогда не думала, что буду чувствовать себя более одинокой, чем в первые несколько ночей после смерти Бена. Никогда я не чувствовала себя такой подавленной, такой испуганной, как тогда. Я бы, наверное, до сих пор так себя чувствовала, если бы Бен был единственной любовью, которую я потеряла.

Теперь жить с двойной утратой почти невыносимо.

Сегодня я хорошо напрягла свое тело бегом, чтобы легко заснуть. Если бы мой разум так же устал, как и тело, шанс был бы хорошим. Я остро нуждаюсь в этом каждую ночь в течение последних нескольких недель. В определенности. Вере. Понимании. В уверенности в том, что я сделала все правильно.

В завершенности.

После душа я надеваю шорты и футболку. Завязав волосы на макушке, ложусь в постель, ворочаясь, пока не нахожу удобную позицию.

Чувствую, что мое тело, наконец, расслабляется, а веки тяжелеют.

Прежде чем полностью погрузиться в сон, я тихо прошу Бена прийти.

Оттенки зеленого и розового качаются на легком ветру, шелест ветвей — единственный звук, который я слышу. Со спины дует легкий ветерок, отчего мои волосы взлетают к лицу. Я смотрю на свое запястье и нахожу резинку для волос — как раз то, что мне нужно. Убираю волосы с лица и завязываю в хвост.

Я сижу на деревянной скамье и терпеливо жду. Обычно для появления Бена требуется всего лишь момент, но на этот раз ожидание дольше обычного. Легкая паника начинает расползаться по моему позвоночнику, отчего ощущаю на плечах тяжесть. Я ищу вокруг, смотрю, жду.

Наконец, вдалеке вижу его. Одетый в черное, Бен бежит в мою сторону. Я встаю со скамейки и, подняв обе руки, размахиваю ими в воздухе, давая понять, что я здесь. Он продолжает бежать, все ближе и ближе, но затем поворачивает налево и убегает в другом направлении.

— Эй! Куда ты? — Я кричу ему вслед.

Бен не оглядывается назад. Он просто продолжает бежать все дальше и дальше. Я пытаюсь свистнуть, положив два пальца в рот, но звук едва слышен. Раздраженная, я готова снова кричать ему вслед, но голос позади останавливает меня.

— Ты никогда не умела свистеть.

Я поворачиваю голову и вижу, как Бен небрежно сидит на скамейке, одна нога лежит на другой, руки сложены на животе. Он улыбается, почти смеется.

Я смущаюсь и моргаю. Оглядываюсь туда, где видела его бегущим всего несколько секунд назад, но теперь местность пуста, только деревья и трава. Человек в черном пропал. Я указываю туда, оглядываясь на Бена, одетого в легкие джинсы и белую футболку с надписью «Чикаго Кабс».

— Как ты это провернул?

— Что провернул?

Я стою несколько секунд, потом качаю головой, решив забыть об этом и сосредоточиться на Бене. Я приближаюсь и сажусь рядом с ним. Бен поднимает руку, обнимает меня за плечи и прижимает к себе.

— Где ты был? — тихо спрашиваю я, поднимая руку и переплетая наши пальцы.

— Что ты имеешь в виду? — Бен поворачивает голову в мою сторону.

— Я ждала тебя, — говорю я ему. — Неделями. Почему ты не приходил?

Бен приподнимает брови.

— Детка, я уже говорил, я не могу контролировать это. Это все ты.

Его ответ не дает мне утешения. Я хотела услышать, что он борется, чтобы вернуться ко мне. То, что он так же нетерпелив. Бен видит мою реакцию и сжимает мою руку.

— Сейчас я здесь, — говорит он.

Я киваю и стараюсь выбросить все остальное из головы. Бен прав. Он здесь сейчас, и это все, что имеет значение.

Мы оба смотрим на пейзаж вокруг нас. Тут столько зелени и красоты. Брызги белого и розового от лепестков магнолии нежные, но при этом яркие.

— Мне нравится здесь, — говорю я, закрывая глаза и вдыхая теплый воздух.

— Мило. Кажется, я никогда не был здесь раньше.

Я распахиваю глаза.

Как Бен не узнал, где мы находимся? Эта скамья, эти деревья, цветы. Все так знакомо. Я удивлена его словами.

— О чем ты говоришь? Мы приходили сюда раньше, — говорю я Бену и смотрю на него, ожидая, когда он вспомнит, что это за место.

Бен трет лицо, его короткая щетина издает тихий скрежет с каждым движением пальцев. Он смотрит слева направо.

— Уверен, что проезжал мимо много раз, но никогда не сидел здесь. Тут мило. Спокойно.

Я еще больше путаюсь. Почему он так говорит? Я оглядываюсь вокруг. Все в этом месте согревает мое сердце. Как Бен может этого не помнить? Может быть, он хочет пошутить, посмеяться надо мной. Но когда смотрю на него, вижу, что он серьезен. Он оглядывается, как будто восхищается этим видом в первый раз.

Бен убирает руку с моего плеча и наклоняется вперед, переплетая свои пальцы. Он снова смотрит на меня, и на его губах появляется легкая понимающая улыбка.

— Это не одно из наших мест, — говорит он.

Я снова осматриваю парк. Недалеко детская площадка, тропинка вдоль озера, ряды деревянных скамеек по обе стороны дорожки, деревья магнолии, снова в полном цвету, как и несколько недель назад.

Вот когда меня поражает. Магнолия. Теперь я понимаю, что сделала. Я привела Бена в место, напоминающее мне о Джаксе.

Мужчина в черном.

Желудок начинает скручиваться в невероятно плотный шар, и кажется, что кто-то сжимает мою грудь, пока я изо всех сил пытаюсь сделать вздох. Бен сразу замечает мое состояние, быстро вскакивает на ноги и опускается на колени передо мной. Руками начинает растирать мои ноги.

— Просто дыши. Все будет хорошо.

Я отрицательно качаю головой. Я позволила этому случиться снова. Боже, Бен, должно быть, ужасно себя чувствует, ведь Джакс снова брошен ему в лицо. Я показала Бену свою жизнь без него.

— Детка. Посмотри на меня, — тихо говорит Бен.

Я поднимаю глаза, чтобы встретить его взгляд. Его глаза полны понимания, любви и поддержки. В моих он видит панику, неуверенность, чувство вины.

— Я не злюсь, — пытается успокоить меня Бен. — Все хорошо.

Я качаю головой.

— Ты должен быть в бешенстве, — говорю я. Должен, но это не так. — Почему ты не злишься? — спрашиваю я, понизив голос.

Бен смыкает губы в тонкую линию и сжимает мои бедра, а затем встает и садится рядом. Краем глаза я вижу, как его грудь поднимается, когда он глубоко вздыхает.

— Ты знаешь почему, — отвечает он.

Я смотрю вверх, глаза пекут он непролитых слез. Надеюсь, если буду так держать голову, смогу сдержаться. Но мое зрение становится все более размытым. Я опускаю голову и чувствую, как слезы стекают по щекам.

— Но я люблю тебя, — шепчу я.

Бен выглядит грустным, но больше за меня, чем за себя.

— Я знаю. И я люблю тебя. Больше, чем кого-либо. Больше, чем я когда-либо считал возможным. Больше, чем я когда-либо верил, что способен. В ту минуту, когда я увидел тебя... — говорит он, поворачиваясь ко мне. — Я понял, что ты мне нужна. Ты притягивала меня с каждым шагом, который делала. И я помешался на тебе. — Бен замолкает и улыбается от собственных слов. — Я хотел бы это будущее для нас больше всего на свете.

Я всхлипываю, вытирая слезы рукавом.

— А сейчас?

Бен осматривает мое лицо, фиксируя в памяти, и я подозреваю, что это последний раз.

— Ты знаешь мой самый большой страх?