Сероглазый кивнул, соглашаясь с моими словами, после чего уверенным голосом сказал:
— Да, не обязан. Но я хочу. К тому же, если я буду с тобой заниматься химией то, возможно, мы однажды перейдем от теории к практике.
Я не поняла что Баринов имел в виду, однако блеск в его глазах и дерзкая ухмылка не оставляли сомнений, что это что-то неприличное. И как только до меня дошло, что подразумевала «практика», я в тот же миг покраснела, а мои глаза неестественно расширились.
— Да ладно, тебе, зайка, — усмехнулся Баринов. — Что ты краснеешь, как девственница?!
Мои слова застряли в горле, поэтому я фыркнула, пытаясь за этим скрыть ту неловкость, которую испытывала.
Если бы он узнал, насколько правдивы были его слова, то вряд ли так нагло ухмылялся, как сейчас. Хотя, полагаю, это помогло бы избавиться от него. Я бы непременно раскрыла ему свой маленький «секретик», но стоило мне представить, как я буду заикаться и бормотать себе под нос, прежде чем ему об этом сообщу, то вздрогнула. Это была плохая идея. Я найду другой способ, где мне не нужно будет робеть и краснеть за каждое произнесенное слово.
— Ладно, — проигнорировала я его слова, а затем поспешила попрощаться. — У меня еще много дел, так что пока.
Прежде чем, я развернулась, я увидела его заинтересованный взгляд на мою весьма странную реакцию, видимо, он все же заметил, что я была напряжена.
Ради Бога, этого парня хоть что-то отталкивает?!
Я знала, что Глеб смотрит мне в спину, но не хотела показывать ему мое взволнованное лицо, поэтому когда он мне крикнул:
— Увидимся!
Я лишь помахала рукой, так и не оглянувшись.
На самом деле я лгунья. У меня нет никаких дел. Помню, перед тем, как мы уехали, у меня день был расписан по минутам. Я даже ела по часам, спать ложилась в одно и то же время, а гуляла изредка. Моя жизнь крутилась вокруг школы, занятий скрипкой, затем уроки итальянского, поэтому я его и хорошо знала. А по выходным «день искусствоведения», как называла его бабушка. В такие дни, то бишь, каждые выходные, бабушка составляла программу для меня. Иногда это были театры, опера, балет, музеи, порой выбирались на экскурсии. Даже бывало, в походы ходили. И хоть, казалось бы, такая скука смертная для подростка, я искренне наслаждалась этим временем. Со сверстниками мне просто было неинтересно, поэтому я и не жаловалась. Сейчас, увы, не было времени на это. Конечно же, я могла бы и сама пойти в театр, кинотеатр, в музей, но это совсем не то. Мне нужна была компания. Как ни кстати, я вспомнила Глеба. В очередной раз.
«Нет, его я точно не стану звать», — тотчас же отмела я эту дурацкую, но такую заманчивую, и то и дело, навязчивую мысль.
Я даже не могу представить Баринова в музее, или в театре, или на опере. Нет, я не думала, что парень глупый. Ни в коем случае, несмотря на стереотип о футболистах. Однако парень был больше похож на соседского мальчишку разбойника, нежели маменькиного сынка, который ходит в очках. Впрочем, этот парень умел удивлять.
Да и Яну я позвать не могу. Хоть я и сомневалась, что она действительно болела, однако, думаю, у нее были более чем уважительные причины для пропуска пар. Мысли о Яне натолкнули меня позвонить ей. Мы, конечно, не лучшие подружки, одевающие одинаковую одежду, но, полагаю, друзьями нас назвать можно. Поэтому, подойдя к остановке, я набрала ее номер. Спустя несколько гудков трубку сняли, и я услышала тихий голос: — Привет.
— Привет, как ты там? — спросила я.
— Хорошо, — несколько грустно прозвучали ее слова. — Я много пропустила?
— Да, нет, — ответила я, между тем, смотря на номер подъехавшего автобуса. Это был мой, поэтому я поспешила зайти, благо он был свободный, поэтому я заняла место у окна. — Я потом дам тебе все списать.
— Окей, — она на несколько секунд замолчала, а затем спросила, — как там Данил?
— Эм-м, не знаю. Я его сегодня мимоходом видела, когда Глеб подходил, — поговорила я и тотчас же прикусила язык, понимая, что сболтнула лишнее.
— Ага, что не отстает наш местный красавчик? — усмехнулась девушка.
— Да, уж. Сегодня лилии подарил, — невольно я посмотрела на букет, который по-прежнему был у меня в руке.
— От дурочка ты. Я бы давно согласилась, — прокомментировала девушка.
— Может и дура, — вздохнула я, а затем поспешила перевести тему на красавца, которого встретила в доме Глеба.
Оказалась, Яна видела Тима, а еще сообщила, что тот бабник, каких поискать надо. В свою очередь я ей вкратце рассказала, как прошло наше занятие с Бариновым, а затем про ужин. Про девушку Данила я не обмолвилась ни словом. Несмотря на то, что Яна в него влюблена, мне казалось, что будет неправильно рассказывать ту сцену, свидетелем которой я стала. Это личное дело Данила и его девушки.
Вплоть до своей остановки я проговорила с Яной, а дома меня встретила оглушающая тишина, и я грустно вздохнула.
Внезапно я вспомнила о маме. И поняла, что совсем не вспоминаю о ней в университете. Конечно, перед сном она всегда в моих мыслях. Перед сном я буквально чувствую тот уют, то тепло, которое она мне дарила, а затем засыпаю, и мы снова вместе. Я почувствовала, что по моим щекам текут горькие слезы. Знаю, бабушка была бы недовольна мной. Она хотела заставить меня жить заново, но как я могу?! Прошло не так много времени. И хоть жизнь идет своим чередом, легче от этого не становится. Стоит остаться наедине, как мысли тотчас же одолевают меня, и я вспоминаю, как на самом деле мне плохо.
Мой телефон внезапно зазвонил, и я, не смотря на него, подняла трубку.
— Алло, — прошмыгнула я, руками вытирая слезы, словно кто-то мог увидеть мои слезы.
— Камила? — спросил знакомый голос.
Я оторопела. Глеб? Какого черта ему нужно?! Он же никогда не звонит. Только пишет.
— Гм, да, я, — откашлялась я, уже говоря более или менее нормальным голосом.
— Что случилось? Тебя кто-то обидел? — обеспокоенно начал парень задавать вопросы.
— Нет, все в порядке, — ответила я, не собираясь вдаваться в подробности.
Я услышала, как он недовольно вздохнул в трубку.
— Хорошо, если не хочешь — не отвечай. Только скажи, тебя никто не обидел? И есть ли у меня поводы для беспокойства?
Я не смогла сдержать улыбку.
— Нет, Глеб, — ответила, а затем добавила, — правда.
— Хорошо, — уже более спокойно произнес сероглазый.
— Зачем ты звонил? — спросила я.
— А, да, точно. Меня завтра не будет. У нас матч перенесли, поэтому ты не могла бы завтра отметить меня?! Там народу все равно много будет, а то с этим освобождением нет времени возиться.
— Эм, да, конечно. Без проблем, — произнесла я и отчего-то немного расстроилась. Должно быть, гормональный сбой на нервной почве. — В субботу все в силе? — спросила я.
— Да, в субботу я уже буду дома. О, — вспомнил что-то парень, — не могла бы ты захватить тетрадь по астрономии, чтобы я лекции переписал?
— Угу, хорошо, — пробормотала.
— Отлично, все я побежал, зайка.
Я не успела даже ответить, как услышала гудки. Должно быть, и вправду спешил.
Я посмотрела свою квартиру и поняла, что у меня проблема с вазами. Цветы некуда ставить. Почему бы Глебу вместе с цветами не дарить еще и вазы?! Букеты были повсюду. На кухне, в коридоре, у бабушке в спальне, у меня. Представляю, как удивится бабушка, когда заметит, что за неделю я превратила нашу квартиру в оранжерею.
Остальную часть дня я готовила, затем училась, а после читала у себя в постели. Ну, как читала. Я ожидала смс. Чего уж таить. Около одиннадцати, когда я уже засыпала, я услышала звук смс, и мой сон как рукой сняло.
«Надеюсь, ты не спишь, зайка)»
Я покачала головой и фыркнула, сама себе не признаваясь, что проснулась бы и в три утра, если бы он мне написал.
«Нет, но собиралась. Что-то поздно ты сегодня. Я уж думала, что ты образумился и оставил меня в покое. Увы, мое счастье недолго длилось»
Да, может быть я чуть-чуть и приврала?! Ему же можно меня разыгрывать, так почему мне нельзя?!
«Уверен, ты лукавишь, зайка) Но я учту, не буду больше так поздно писать»
Вот откуда он знает?!
«Ты почему еще не спишь?» — перевожу я тему.
«Беспокоишься?;) Я в только добрался, у нас выездная игра. Завтра матч. Ты будешь за меня болеть?»