Ядвига Благосклонная - Это — вызов

— Никак не могу понять, — окидывая меня задумчивым взглядом, словно загадку, проговаривает черноволосый.

— Что именно? — с набитым ртом спрашиваю я, совсем позабыв, что это неприлично.

— Как так получилось, что у тебя не было парня?

Мармелад застревает у меня в горле, стоит этим словам прозвучать из его уст.

Я резко пережевываю, а затем залпом выпиваю бокал вина.

Я пожимаю плечами.

— Они были слепым? Строгие родители? Не понимаю, — покачал он головой.

Я сглатываю ком в горле и с силой сжимаю виски пальцами.

Не знаю, то ли вино ударило мне в голову, то ли обстановка располагала к откровениям. Впрочем, не столь важно. Одно я знала точно — слова не прерывающимся потоком лились из моего рта. Я уже не могла себя контролировать.

— Я воспитывалась довольно строго и консервативно, — начала я, — поэтому в пятнадцать лет я не думала о мальчиках, а когда уже настала пора, мне было не до этого. Моя мама заболела, как только мне исполнилось семнадцать. Я тогда только закончила школу, мама сперва лечилась здесь, а затем один знакомый моей бабушки посоветовал отправиться в Италию. Это не было проблемой, тем более, там у нас семейный бизнес. Маме сделали операцию. И вроде, все было хорошо. Или быть может, она хотела, чтобы я так думала. Не знаю. Но сердце, в итоге, не прижилось, и несколько месяцев назад она умерла. Поэтому мне было не до парней. Другие заботы, — закончила я свой рассказ.

Я и не заметила, как оказалась на руках у парня, расположившись у него на груди. Его руки гладили меня по спине. К счастью, я не плакала. Я почувствовала некое облегчение. Облегчение, что смогла разделить свое горе с кем-то. Что не несла, в данный момент, это бремя в одиночку.

— Я… — заикнулся парень, — я не знаю, что говорить в таких случаях, — криво улыбнулся Глеб, вздыхая.

И поняла, что это были самые нужные слова. Он разрядился обстановку. Не говорил, что жаль, и всякое тому подобное клише. И я была ему благодарна.

Я закатила глаза, а затем привстала, взяв снова бокал в руки. Глеб тот же час наполнил его.

— Кстати, — вдруг что-то вспомнив, произнес черноволосый, — у нас в среду игра. Мы играем на стадионе «олимп», придешь? — спросил Баринов, смотря на меня с надеждой.

— А я могу взять кого-то с собой?

— Только не этого, — сморщился Глеб, — твоего дружка.

Я фыркнула.

— Я хотела взять его и Яну, — настояла я на своем.

— Нет. Только Яну, — отрезал сероглазый.

Я недовольно сложила руки на груди, сверля этого красавца взглядом. Он уставился на меня так же.

Спустя минуту парень все сдался.

— Хорошо, — прорычал Глеб крайне недовольно.

— Отлично, — сказала я, улыбнувшись победной улыбкой.

— Но ты тогда пойдешь с нами на пикник.

Я подавилась, так как именно в этот момент отпила из бокала.

— Какой пикник? — непонимающе моргнула я.

— Каждый год, мы с парнями отправляемся на пикник. Это на следующие выходные. Мы выезжаем в пятницу днем, приезжаем в воскресенье вечером. Палатки, рыбалка, шашлыки. Все по стандарту.

— Я подумаю, — пообещала я, хоть в большей части уже и знала ответ. Впрочем, свойственная мне вредность не позволяла согласиться сразу.

— Вредина, — подразнил сероглазый меня.

Я показала тому язык.

— Ах, так! — воскликнул парень, а затем набросился на меня.

Я внезапно оказалась в крепком захвате его рук.

— Отпусти, окаянный, — засмеялась я, пытаясь вырваться.

— Не-а, — ухмыльнулся Баринов и, кусая меня за плечо, потерся об него лицом, медленно переходя на шею.

Смех стих, стоило черноволосому начать осыпать мою шею поцелуями. Незаметно губы перешли на подбородок.

— Господи, — простонал он, а после, уже не сдерживая свой пыл, ворвался в мой рот.

Внезапно он поднялся, и я оказалась верхом на парне. Благо, мое платье не было коротким, и моего нижнего белья не было видно. Его рука потянула меня за волосы, наклоняя голову, пока я ощупывала рельеф его груди. Его язык боролся с моим. Прежде я боялась, что не умею целоваться. Но кажется, опыта Баринова хватало за двоих. Все выходило само собой, мои руки то и дело переходили с его шеи на грудь и обратно. Руки парня гладили мои ноги, но не позволяли себе лишнее. Я инстинктивно придвинулась еще ближе к нему и почувствовала твердость под собой, это заставило меня вспыхнуть, однако не отпугнуло. Мне хотелось большего. Низ живота по-странному ныл. Я знала, что такое возбуждение. И ни с чем бы его не перепутала. Я, не отдавая себе отчет, потерлась об парня, чем вызвала его стон, прямо мне в рот. Его хватка стала крепче на моих бедрах, и он отстранился от меня.

Я открыла глаза и заметила, что он крепко зажмурил глаза.

— Глеб? — позвала я парня, погладив его щеку ладонью.

— Зайка, — простонал сероглазый, открывая глаза, — мне больно от того, что приятно. Попытайся не двигаться, — сжал он бедра еще сильнее.

Я смущенно отвела взгляд и предприняла тщетную попытку встать, однако парень не дал мне этого сделать. Вместо этого он перевернул меня спиной к себе и посадил между ног, обняв за живот, накрывая ласково пледом.

— После такого, зайка, — прошептал Глеб мне на ухо, — я тебя точно не отпущу.

И я ему поверила. С каждым разом становилось легче. Легче на него реагировать. Не думать о каждом сказанном слове. Не анализировать. Я просто была собой. Я открывалась ему. Не доверяла, но была на пути к этому.

В воскресенье мы с Глебом не видимся. У него тренировка, а затем ужин с родителями. Я только вчера узнала, что парень из уважаемой семьи врачей и профессоров. Не удивительно, что сам он учится на химфаке. Он был единственным ребенком и в хороших отношениях с родителями. Впрочем, его воспитание говорило само за себя.

Вечером вместо смс он позвонил, и я, улыбнувшись, сняла трубку.

— Да? — произнесла я.

— Зайчик, привет, — услышала его голос, и мой живот перевернулся.

— Привет, — ответила я.

— Соскучилась по мне? — несколько ехидно произнес он, на что я не удержалась, закатив глаза.

— С чего бы? — язвительно промолвила.

— С того, что я великолепен и неотразим, — тут он понизили голос, — а еще хорошо целуюсь.

Горло внезапно пересохло, и я была уверена, что покраснела. Однако его слова и голос заставляли не только щеки мои гореть, но и все тело.

— Зайка, ты еще тут? — проворковал этот змей искуситель.

— М-м-м, угу, — невнятно пробормотала, на что услышала его смех.

— Как с химией? — спросил он, переводя тему, между тем я прерывисто вздохнула. — Мы с тобой не подготовились.

Мне нравилось, как он говорил «мы». Будто у нас есть общее дело, или же мы пара. Несмотря на наше свидание, я не знала, можно ли считать нас парой или нет. Он ничего не говорил про то, что мы встречаемся или вроде этого. Полагаю, женщины любят ушами. Я не была уверена, что готова считать его своим парнем.

— Все хорошо. Я пока все понимаю, поэтому нет необходимости, — пожала я плечами.

— Жаль, — хмыкнул Баринов.

Я нахмурилась, а затем произнесла:

— Почему?

— А как по-другому я затащу тебя в свою берлогу? — промолвил он. Хоть это и звучало как шутка, однако интимности в его фразе все же было больше.

Я фыркнула.

— Можно подумать, ты что-то не придумаешь.

Это была чистая правда. Глеб был тот еще стратег, и ко всему прочему уперт, как баран. Если бы он захотел «затащить меня в свою берлогу», он бы непременно что-нибудь придумал.

— И то верно, — усмехнулся парень.

Я услышала какой-то стук, а затем Глеб с кем-то начал говорить.

— Зайка, я пойду. Приятных снов, — я слышала в его голосе заботу и улыбку, отчего тотчас же улыбнулась сама.

— Спокойной ночи, — прошептала я.

Я прижала телефон к груди, по-прежнему улыбаясь. Этой ночью мне снился Баринов. Его поцелуи, глаза, сильные руки.

***

Я подходила уже к универу вместе с Егором, разговаривая о сегодняшнем тесте по математике. Мы почему-то стали ездить вместе, впрочем, я была вовсе не против хорошей компании.