— О, — вдруг вспомнила я, — что ты делаешь в среду? — задала ему вопрос.
Парень задумался, словно вспоминая в голове, какие у него планы, а затем пожал плечами и произнес:
— Ничего, а что?
— Я хотела вас с Яной позвать на футбол, — промолвила я и неловко помялась на месте.
— А кто играет? — тотчас же оживился блондин.
— Гладиаторы и не знаю, кто еще.
— Вообще можно, — согласился парень.
— Отлично! — проговорила я, пожалуй, с излишним энтузиазмом.
— Что «отлично»? — появилась словно из ниоткуда подруга, а я вместо того, чтобы ответить на её вопрос, уставилась на нее.
Сегодня она выглядела по-иному. Её волосы из светлого превратились почти в оранжевый, или же это такой странный оттенок рыжего. Я не могла точно понять. Однако стоить отметить, ей шло. Её зеленые глаза, казалось, светились, а улыбка с ямочками на щеках придавала особый шарм. Она выглядело весьма дерзко, но вместе с тем, как фея. Словно персонаж из мультфильма. Яна была чуть выше меня, но я была более фигуристая, она же напротив, была худенькая, словно щепка.
Молчала не только я, но и Егор. Мы потеряли дар речи от такой «неожиданности».
— Ну, скажите уже хоть что-нибудь, — простонала Яна.
Я очнулась первой и промолвила:
— Тебе идет.
— Правда? — недоверчиво спросила та, на что мы как болванчики синхронно покачали головами.
— Хорошо, — лучезарно улыбнулась она, — так что «отлично»?
Я хлопнула себя по лбу. С появлением Яны все напрочь вылетело из головы, поэтому я повторила свое предложение для нее, всей душой надеясь, что рыжая (или же оранжевая), согласится.
На её лице отразилось сомнение.
Впрочем, это было неудивительно, ведь Данил тоже играл за «Гладиаторов».
— Ну, давай же соглашайся, — подтолкнула ее, смотря на девушку умоляющим взглядом.
Она поджала губы, затем вскинув руки вверх, сдалась, произнеся:
— Хорошо.
— Спасибо, — пропищала я, словно умалишенная, а затем бросилась в объятия, возможно, своих будущих хороших друзей.
Нынче мы были приятелями, но я надеялась, что однажды станем друзьями. Впрочем, время все расставит на свои места.
— О, — ущипнула меня за бок Яна, чем заставила отпрянуть от ребят.
— Ты чего? — возмущенно промолвила я, потирая ушибленное место.
— Красавчик идет, — прошептала она, подмигивая.
Я насупилась.
— Кто? — не поняла я, а затем кто-то притянул меня за талию в свои объятия, складывая руки в замок.
Я удивленно обернулась и узрела за собой ухмыляющееся лицо Баринова. Он, не стесняясь друзей и всеобщего внимания, поцеловал меня в щеку, а затем прошептал на ухо:
— Доброе утро!
— О, эм-м, — пыталась сказать я хоть что-то, однако тщетно.
— Привет, — уже обратился он к ребятам, особое внимание задерживая на Егоре, и снова меня поцеловал, однако на этот раз в шею.
«Чертов собственник! » — возмутилась я мысленно, пока таяла в руках парня.
— Привет, — несколько заторможено ответили они.
Ребята впали в ступор. Впрочем, не удивительно. Еще несколько дней назад я кричала, что он мне никто, а сейчас мы стоим в обнимку. Я из-под волос посмотрела на них, те смотрели на меня укоризненным взглядом, на что я лишь пожала плечами, отводя взгляд.
Стоило мне только вырваться из объятий Баринова, он в тот же миг по-хозяйски положил руку мне на талию. Мы направились в здание. На нас то и дело обращали внимание, однако Глебу было все равно.
— И что это должно значить? — тихо спросила я, дабы услышал только он.
— Это значит, что мы вместе, - ухмыльнулся парень.
Я поморщилась.
— Но мы сходили всего на одно свидание, — резко остановилась.
Глеб вздохнул.
— И что? — спросил он, в упор на меня смотря.
— Я не знаю, это как-то слишком, — замолчала я на несколько секунд, пытаясь подобрать нужное слово, — быстро.
— Быстро? — сдвинулись его брови к переносице, а затем, как-то невесело рассмеявшись, он снял руки с моей талии и отошел на шаг, нервно проводя рукой по волосам. — Я не понимаю тебя. Нам хорошо вместе, мы много времени проводим в обществе друг друга!!! — чуть ли не кричал парень. Его глаза пылали. Баринов сделал шаг обратно ко мне, приближаясь вплотную, а затем, взяв за подбородок, заставил посмотреть в глаза, которые я тот и дело норовила отвести. — Позавчера ты так не думала, — прошипел он, — я не собираюсь, как тринадцатилетний мальчишка зажимать тебя по углам. Все, что происходит между нами, это между нами. И мне все равно, где мы находимся. Если я хочу целовать тебя, и ты меня, почему мы не можем это делать?
— Глеб, прекрати, — попросила его.
— Отлично, — опустил он руки, — ты, очевидно, не хочешь меня так, как я тебя, — сглотнул парень, тяжело дыша.
— Глеб, — прошептала я, пытаясь взять его за руку, но тот лишь обреченно покачал головой, пятясь от меня.
— Если бы я тебе нравился хотя бы вполовину настолько, насколько ты мне, мы бы не возвращались к одному и тому же по десять раз. Я знаю, Камила, к чему ты готова, а к чему нет. И пытаюсь идти тебе на уступки. Как придурок спрашиваю у всех, как можно удивить девушку. И после всего ты говоришь, что слишком быстро?! Я могу сделать первый шаг, второй, третий, но смысл, если ты каждый раз отходишь все дальше. Я не вижу больше смысла.
После этих слов он ушел. Развернулся и ушел.
Я дура. Я все испортила.
Я провожу дрожащей рукой по волосам. Ком застрял в горле, и его слова эхом отдаются в моей голове. Я словно в бреду, иду на первую пару, вторую, третью и пропускаю все мимо ушей. Ребята пытаются меня развеселить, но тщетно. Я замкнулась. Я решаю не идти на астрономию. Не могу. Глеб будет там. Это слишком. Я возвращаюсь домой подавленная. Я всего боюсь. Боюсь настолько, что позволяю страху руководить моей жизнью. Глеб был прав. Я словно потребитель. Я ничего не сделала для него, не важно, нравился он мне или нет, но я только получала, ничего не отдавая взамен. Боже, какая я эгоистка! Я только брала, брала, брала!!! Вопреки тому, что он мне, до дрожи в коленях, нравится.
Я шмыгнула носом и потрогала свое лицо. Должно быть, я плакала. Я не хотела, чтобы это заканчивалось, не успев начаться. Это лучшее, что происходило со мной за последние месяцы. Я почувствовала себя живой. Даже когда он меня раздражал, я чувствовала в себе ту увядшую искру. Я чувствовала в себе тот живой огонек. Я была круглой идиоткой. Он мог выбрать любую из девчонок, но выбрал меня, а я лишь носом воротила. Глеб был честным, не давал
обещаний, но наслаждался моментом. Не относился ко мне, как к развлечению и уважал. А уважала ли я его?! Я вспомнила все, что между нами было. Все, на что я была способна, это сделать ксерокопии лекций. Я фыркнула от собственной глупости и дурацкого характера. Парень радовался им больше, нежели любой бы другой радовался сексу.
Я покачала головой и, смахнув слезы, посмотрела на телефон. Я взяла его в руки и разблокировала, открыв сообщения.
Я хотела написать, что парень для меня значит. Хотела сказать, что он нравится мне, но я трусиха.
Я резко заблокировала и откинула его в сторону, словно он был виновен, что его владелица - припадочная недотрога.
Я встала и села за уроки. К сожалению, даже они мне не помогли. Также не помогал и новый роман, и чай с мармеладом. Ничего.
Я осмотрела комнату. Повсюду стояли цветы. Некоторые уже подвяли, некоторые я уже успела выбросить, но один стоял. Кактус. Я была такой же колючей, как он.
Когда бабушка вернулась домой, она заметила мое поникшее лицо и попыталась расспросить, но я не желала рассказывать.
Сегодня я не получила привычной смс, хоть и держала телефон под боком всю ночь.
***
Утром я, словно зомби, брела по университету, лишь изредка кивая головой на какие-то вопросы Егора. Я была тише воды, ниже травы. Мне довелось увидеть Глеба на входе в универ, однако тот лишь отвернулся от меня, не обращая внимания. Мое сердце сжалось, но я предпочла этого не показать.
Мы сидели на второй паре. Еще вчера я собиралась идти на футбол и вроде как обещала им, однако не уверена была, что буду там делать.
— Так, ты не пойдешь, Камила? — спросила меня Яна.