Ядвига Благосклонная - Это — вызов

Мои руки начали затекать, и я ими пошевелила. Глеб, наконец, отпустил их, и я смогла обнять его шею, между тем осыпая ключицу поцелуями. Мои трусики скользнули вниз по ногам, и поняла, что момент настал.

— Секунду, — пробормотал Глеб, отстраняясь от меня.

Он встал с кровати и, открыв тумбочку, что-то оттуда достал.

Я услышала звук фольги.

Он разорвал ее зубами, а затем посмотрел на меня.

— Ты на этот раз не будешь отворачивается? — ухмыльнулся Баринов.

Я словно зачарованная покачала головой.

Черноволосый, ни разу не стесняясь, поддел резинку трусов, будто устраивая какое-то шоу, а затем они упали к его ногам. Я наблюдала, как зачарованная, как он скользит руками, одевая презерватив. Было в этом что-то изощренно сексуальное. Я всегда думала, что секс это неловко, но Баринов делал его особенным. Комфортным, интимным и возбуждающим.

— Если тебе так нравится, ты можешь его даже потрогать. Обещаю, он не кусается, — подмигнул Глеб, между тем, оперся коленом в кровать, а после снова оказался на мне.

Я, осмелев, прошлась рукой по его груди, прессу, а затем сжала в руке член.

Сероглазый всхлипнул, словно не ожидал, что я и правда это сделаю, но мне не хотелось быть уж совсем бревном. Это был Глеб, он никогда меня не осудит и не станет смеяться.

Его руки развели мои бедра шире, и я впервые почувствовала его кожа к коже. Это ни с чем несравнимые ощущения. Между нами не было никаких преград. И было так тягуче сладко ощущать, как его тело движется напротив моего.

Его пальцы, снова оказались во мне, и я двинулась на них сама, простонав, между тем, ненароком сжав его достоинство сильнее, однако не настолько, чтобы было больно.

Глеб вытащил из меня пальцы, и я чувствовала его член напротив моего входа.

— Будет больно, — предупредил парень, внимательно на меня, смотря.

— Хорошо, я доверяю тебе, — прошептала я.

Он убрал мою руку, а затем нежно двинул бедрами, аккуратно входя.

Я почувствовала странную наполненность и дискомфорт, но больно не было. Он продвинулся еще немного и остановился у преграды. Его глаза поймали мои, а после он одним резким движением двинулся. Это заставило дернуться меня от боли. Она была резкая, не то, что бы невыносимо больно, однако не приятно. Я поморщилась.

— Ты как? — спросил черноволосый.

— Я нормально, — прошептала я.

Через полминуты боль отошла, и я сама попыталась немного двинуться. Глеб понял меня и начал двигаться в такт вместе со мной. Я по-прежнему ощущала дискомфорт, но вместе с тем приятное, ранее неизвестное чувство. С каждым разом его становилось все больше и больше. Когда этого чувства стало больше боли, я схватилась крепче за плечи Глеба, сжимая их.

Баринов начал раскачиваться быстрее, между тем покрываю мою грудь, лицо, плечи, шею, поцелуями и засосами. Его губы нашли мои, и я уже стонала, не в силах сдерживать себя.

Его рука протиснулась между нами, и он нашел мой центр, начиная его поглаживать в такт нашим движениям. Я застонала и выгнулась, прижимая его крепче себе. Узел завязывался и завязывался во мне. Я начала видеть звезды и, не совладав с эмоциями, укусила парня за плечо.

— Глеб! — простонала я.

Он толкнулся еще раз, и я распалась на тысячи мелких кусочков. Моя голова кружилась, я никогда прежде не ощущала свое тело таким.

Парень сделал еще пару толчков и последовал за мной, утыкаясь мне в шею, низко простонав.

Мы оба тяжело дышали, и спустя секунд двадцать Баринов проговорил:

— Камила, я понимаю, что любимый кусочек, но ты сейчас откусишь мне плечо.

Я ахнула, а затем отстранилась.

— Прости, — улыбнулась я, как блаженная. Впрочем, я ей и была.

— Ничего, — прошептал парень, скатываясь с меня.

Наши ноги переплелись, Глеб взял мою ладонь, а затем, переплетая наши пальцы, начал целовать мой каждый пальчик.

Я легла на бок.

— Я не о чем не жалею, — сказала я.

Сероглазый потерся своим носом о мой.

— Хорошо, потому что я намерен повторить.

Я засмеялась и стукнула засранца по груди. Парень схватил мои руки, и они снова оказались в его плену, а затем навис надо мной. Его лицо внезапно стало серьезным.

— Я много занимался сексом, Камила. Очень много, — произнес он, а я между тем насупилась, но Баринов продолжил, — но никогда не занимался любовью. Это лучшая ночь. Спасибо тебе за это.

Эти слова были особенные. В них так много хранилось. И пусть я пропустила свои подростковые годы, и пусть в двадцать я была девственницей, но если это означало, что я получу такую награду в виде этого моего личного «проклятья», то я готова проживать так каждую жизнь.

— Хорошо, — прошептала я, — потому что я намерена повторить.

Мы синхронно улыбнулись, а затем его губы накрыли мои в проникновенном поцелуе.

Прошло две недели с нашего первого раза, и все казалось уж слишком хорошо. Словно в сказке. Впрочем, я пыталась не задумываться об этом и лишний раз себя не накручивать, что мне с успехом удавалось. Полагаю, я научилась жить моментом.

Баринов очень устал и спал, как убитый, смешно морща нос и посапывая.

Сегодня выдалась тяжелая для него тренировка, ко всему прочему, он познакомил меня с ребятами из команды, все они казались хорошими парнями. Хоть и было в них капелька самодовольства и заносчивости, полагаю, они это заслужили потом и кровью, в прямом смысле этого слова.

Я все чаще замечала новые синяки или небольшие ушибы, но тяжелый труд и профессиональный спорт не щадит никого.

Глеб был душкой, но порой ему удавалось меня взбесить. Особенно когда ревновал к Егору. И что он к нему так прицепился?! Парень лишь отмахивался, но мне казалось, за этим больше стоит, но оба держали эту «тайну» за семью печатями.

Я вздрогнула, когда услышала, как громко бахнула дверь, а затем крики.

— Ты где была?

— Я не обязана перед тобой отчитываться!

— Да что ты?! Я постоянно вижу с тобой парней! Эти долбанные переписки! Тебе нравиться надо мной издеваться? Ты получаешь кайф от того, что водишь меня за нос?!

— Успокойся! Он просто друг!

— У тебя все друзья!

Дальше послышалось шарканье, и я предполагала, что блондинистая бестия целует парня, а после шепчет ему слова о любви и что он «единственный» и неповторимый. Мне оставалось, только поражаться насколько искусно Злата вертела Данилом. Ни для кого не было секретом, что у нее есть еще несколько романов, но Данил позволял себя выставлять дураком. Должно быть, он сильно ее любит.

Как однажды мне рассказывал между делом Баринов, парень до одури любил её с детства, а та лишь вертела носом. В начале лета они случайно встретились, и все закрутилась, завертелось. Мне кажется, у Данила была какая-то мания, но я сомневалась, что любовь может быть такой.

— Что, опять? — сонно пробурчал Глеб, прикрывая один глаз, недовольно морщась.

— Угу, — промолвила я, а затем поцеловала его в грудь, — не обращай внимания.

— Как же они достали, — проворчал сероглазый, прижимая меня крепче к себе, — и чего он не бросит эту сумасшедшую?!

— Ну, она красивая, — предположила я.

Парень усмехнулся и потер подбородок о мою макушку, а после поцеловал.

— Таких красивых знаешь сколько.

— Ну, значит, любит, — пожала я плечами.

— Если бы ты такое вытворяла, я бы тебя прибил. Хотя, нет, — помотал головой он, а после продолжил, — сначала любовника твоего, а потом тебя.

Из меня вырвался смешок.

— Так ты у нас Отелло? — подразнила я его, переворачиваясь и нависая над парнем.

Глеб убрал волосы с моего лица и злобным шепотом промолвил:

— Молилась ли ты на ночь, Дездемона?

Я засмеялась в голос.

— Дурак, — толкнула я его легонько в плечо, на что парень потерся носом о мой и втянул меня в протяжный поцелуй.

Руки парня ловко перешли на мою спину, а затем сжали мою весьма пикантную часть. Баринов уже перешел в наступление, но, увы, у меня не было времени. Пора возвращаться домой. Да и Глебу вольность дашь, так он бы вообще меня из постели не выпускал. Клянусь, этот парень какой-то вечный двигатель. Откуда у него силы только берутся?!