— Лиза, мы должны поговорить! — попытался он поймать мой взгляд.
— Да ладно?! — я упрямо обошла его. — Отвали, Рома.
— Нет. Это невозможно, — твердо ответил он, не отставая.
— Слушай, какого тебе на самом деле надо? — остановилась я.
— Ты знаешь, — опять упрямо повторил он и посмотрел исподлобья.
— Да ни хрена я не знаю! И знать не хочу! Уйди с дороги, пожалуйста, — уже более спокойно попросила я.
— Нет! — мотнул он светлой головой.
— Ром, я прекрасно понимаю, что ты, видимо, хочешь переспать со мной, я права?
— Да, — нисколько не смущаясь, кивнул он. — Но это далеко не все что я от тебя хочу. И близко даже не все.
— Ром, я замужем, — я произнесла это стараясь донести до мужчины четкое послание «У тебя нет шансов».
— Мои соболезнования твоему мужу, — нагло усмехнулся Рома.
— Черт, ты не хочешь понимать? Я замужем и я не собираюсь спать ни с кем кроме своего мужа. Это достаточно понятно? — ткнула я пальцем в его грудь.
— Я тебя прекрасно слышу, Лиза. Но это ничего не меняет. Ты будешь трахаться со мной, а по поводу сна тут уж как получиться? — и на губах мерзавца расплылась самодовольная улыбочка так и говорящая «Мне не отказывают, детка».
Тут он поймал мой палец, резко поднес к своему рту и, обхватив губами, втянул внутрь. Я мгновенно отдернула руку, но по телу уже ломанулась волна жара. Вот козел!
— Я? Трахаться с тобой? — я просто задохнулась от такой вопиющей наглости. — Да ты не охренел ли вообще? Ты голову давно проверял? Я сказала тебе — я замужем! — прошипела я ему в лицо.
— А я сказал, что мне искренне жаль твоего мужа, и по-мужски я его понимаю. Потерять такую женщину как ты — это охрененный удар ниже пояса. Но я, знаешь ли, эгоист и из чувства жалости делиться не собираюсь, — и Рома почти неуловимым движением обхватил мой затылок и быстро и жадно поцеловал меня.
Он сделал это так резко и отстранился так быстро, что я и среагировать не успела. Но его вкус на моих губах заставил меня задохнуться. Это был шок, словно меня саданули по затылку, и я потеряла ощущение реальности. И хотя длилось это буквально несколько секунд, я увидела в наглых синих глазах торжество от произведенного эффекта.
— Ты больной вообще, ты это знаешь? — яростно прошипела я. — Кто тебе дал право прикасаться ко мне?
— Все что у меня есть в этой жизни, хорошая моя, я взял или заработал сам. Так что мне не нужно ничьего разрешения, — дерзко усмехнулся мужчина.
— Ты просто обнаглевший говнюк с непомерно раздутым самомнением! Если тебе нужно кого-нибудь трахнуть, почему бы тебе не вернуться в тот спортзал? Там было до хрена желающих запрыгнуть на тебя, жеребец! — заорала на него я, не заботясь, что нас могут слышать.
— Ревнуешь, Лизонька? Детка если мне будет нужно просто кого-нибудь трахнуть, мне даже с места сходить не надо, поверь, просто выбрать и поманить пальцем. Но ты так не нервничай. Мне только ты нужна и пока мы будем вместе, я тебе изменять не собираюсь! — нагло рассмеялся этот придурок.
— Черт, Ромочка, а ты когда ходишь через губу не спотыкаешься?
— Нет, хорошая моя, не спотыкаюсь. И мне нравиться, как ты меня Ромочкой назвала. Хочу что бы ты называла меня так, когда я буду глубоко в тебе, — прошептал он, опять наклоняясь к самым моим губам.
— Ты больной! — отшатнулась я.
— А ты повторяешься! Что так завелась, что мысли путаются? — продолжал ехидничать Рома.
— Слушай, отвали от меня! — топнула ногой я.
— Или что? Мужу расскажешь? Так я только за. Чем быстрее он узнает о наших отношениях, тем лучше. Это ведь будет честно по отношению к нему, правда? — Рома продолжал идти, нависая надо мной и шептать на ухо.
— Нет у нас никаких отношений и никогда не будет! Я люблю своего мужа! Все. Точка!
— Ага, запятая. Детка, я ведь еще не твой муж, но мне приятно, что ты меня любишь. Это все упрощает, — продолжал паясничать наглец.
Я резко остановилась и посмотрела прямо в эти наглые синие глаза. И не смотря на все клоунские ужимки, я увидела в них железную решимость и желание на грани смертельного голода. И на этот дикий коктейль моё подлое тело снова отозвалось волной жара и тянущей боли внизу живота. Черт, смотреть в эти глаза было ошибкой! С самого начала ошибкой!
— Я тебе не детка! — как можно жестче сказала я.
— Нет? Тогда как? Милая? Дорогая? Ну-у-у-у, нет! Желанная? Любимая? Просто моя? Котенок? Цветочек? Зайка? Пупсик? Или как в детстве Ромашка? Выбери любое подходящее.
— А что по имени слабо?
— Хорошо я буду называть тебя по имени когда буду трахать. А ты в ответ будешь кричать моё.
— Во-первых, перестань жрать ошизительные таблетки и предаваться фантазиям наяву. Трахать ты меня никогда не будешь. А во-вторых, даже если бы это и случилось, то при таком богатом опыте не боишься что в самый неподходящий момент имя перепутаешь? Для того весь этот зоопарк с зайками и котятами и нужен таким как ты?
— Ромашечка, поверь я мог бы перепутать чьё угодно имя и даже при этом не испытывать ни грамма раскаяния. Но когда это касается тебя, то можешь не бояться. Тебя я ни с кем не перепутаю. Ни спросонья, ни даже если буду в, мать его, коме!
И его яростно-голодный взгляд опять прошёлся по моему лицу и губам так, что меня просто жаром облило.
— Рома, оставь меня в покое, пожалуйста, — неожиданно хрипло сказала я. — Мне ничего этого не нужно. Вокруг полно одиноких женщин, которых ты можешь осчастливить своим вниманием. Я не из них. Ты мне не нужен.
— В самом деле? Попробуй убедить меня в этом еще разок, тогда, когда твои соски не будут так настойчиво требовать приласкать их. А то, знаешь ли, я от этого страстного призыва твоего тела, на словах сосредоточиться не могу, боюсь слюной захлебнуться! — и Рома чувственно и плотоядно облизнул свои губы так, что меня словно разрядом шибануло.
Я опустила глаза и действительно увидела, что мои предательские соски торчат сквозь одежду как долбанные сигнальные буйки на ровной глади моря. Да охренеть вообще! Я вспыхнула от смущения и злости и понеслась к своему подъезду так, словно за мной черти гнались.
— Пошёл ты! — задыхаясь, заорала я.
— Можешь уже собирать вещи, Лизонька, — нагло хохоча, заявил засранец. — Хотя нет, брось все на хрен! Хочу тебя голую! Все что тебе нужно и все что захочешь я дам тебе сам.
Я яростно захлопнула дверь подъезда прямо перед носом вконец охамевшего засранца. Оказавшись в лифте, дала выход раздражению, заорав во всю мощь легких:
— Иди на хрен, придурок!!
В этот момент двери открылись, и я столкнулась нос к носу с сыном наших соседей, молодым парнем в бандане и с гитарой в чехле за спиной.
— Мощно! — ухмыльнувшись, прокомментировал он.
Мы поменялись местами, я вышла из лифта, а он вошел. Я подошла к двери и достала ключи. Парень же, имени которого я даже не помнила, вдруг остановил уже закрывавшиеся двери лифта и высунул голову.
— Эээ, знаешь, соседка, ты реально клевая. Давно хотел сказать, — и двери лифта захлопнулись.
Я вздохнула. Сегодня явно не мой день. Надо было вообще не выходить. Тут запел мой сотовый. Сашка.
— О ты решил вспомнить что у тебя есть жена? — не смогла я сдержать раздражения.
— Лиза, я никогда об этом и не забывал. И что за тон? Что ты такая злая? Случилось чего?
А да, милый, случилось, так и подмывало сказать меня. Милый белобрысый мальчишка — друг из моего детства превратился в оборзевшего роскошного самца и хочет поиметь меня. Да, и еще, он поцеловал меня, и я возбудилась от одного его взгляда и слов так, как будто пару лет голодала.
— Ничего не случилась. Немного перестаралась на тренировке. Сейчас полежу в ванной, и все пройдет. Как ты? Там весело?
— О да! У меня уже мозг кипит. А впереди еще столько дней. Хочу домой, к тебе под бочок. Скучаю по тебе, — только голос сухой, как по бумажке читает.
Черт, я уже видимо ко всему придраться готова. Надо остановиться и взять себя в руки. Я выдыхаю и отвечаю:
— Я тоже скучаю.
— Ладно, давай, меня уже зовут, — и муж отключается.