– У меня к тебе необычное предложение. А может, не необычное. Но… В общем слушай. Я долго думал и предлагаю тебе гражданский брак. Не перебивай. Я сейчас поясню, что я под этим понимаю. И вместе решим.

Дальше Саша принялся высказывать ну просто ее собственные мысли.

Что они оба обеспеченные люди.

Что им друг от друга ничего не надо, кроме них самих с их удивительной редкой любовью.

И зачем тогда глупый и унизительный штамп в паспорте?

Зачем вмешивать пошлое государство в дело их любви?

Сколько он замечал, наблюдая за личной жизнью друзей, штамп ни от чего не спасает.

Кроме того, у него, например, очень ревнивая, просто сумасшедшая мама. Она вполне способна разрушить семейную жизнь. Поэтому лучше ей вообще ничего не знать. Всем спокойнее.

– Теперь смотри – я тебе сегодня предлагаю считать друг друга мужем и женой. Мы заключаем между собой гражданский брак. Я – твой гражданский муж. Ты – моя гражданская жена. Мы обещаем друг другу верность, любовь, радость, помощь… Но афишировать-то зачем? Столько зависти вокруг… Шум поднимется…


Что удивительно – совсем недавно Неля спорила со своей знакомой девушкой о том, что под словами «гражданский брак» сейчас понимают обыкновенное сожительство. Потому что гражданский брак – это как раз и есть штамп в паспорте, законная то есть регистрация отношений. Она, Неля, уговаривала эту самую девушку подумать о будущем, о детях и на сожительство не соглашаться. И даже, кажется, убедила ту в собственной правоте.

Но в тот вечер она и не вспомнила о своих доводах. Саша говорил более чем убедительно. И главное – мысли-то его совпали с ее раздумьями абсолютно. Как это, впрочем, случалось между ними постоянно.

– Я хочу тебя. Я люблю тебя. Я хочу от тебя обещания верности – вот почему предлагаю тебе такой брак. Наш. Личный. И никого это касаться не должно. Согласна?

Саша выглядел невероятно красивым в эту минуту. Его глаза сияли. В них отражалась явная, несомненная любовь.

– Я согласна! Я обещаю тебе верность на всю оставшуюся жизнь. Я хочу быть твоей женой.

– Тайной? – уточнил Саша.

– Тайной, – подтвердила Неля.

Он снял руку с коробочки, открыл ее. Из красной бархатной глубины сияло огромным бриллиантом колечко.

Это был первый подарок такого рода от Саши. Нелька строго-настрого с первых дней их любви запретила делать ей подарки. Цветы – да. Счет в ресторане – пусть, хотя она вполне способна поучаствовать. Но никакого этого золотишка, шмоточек… Ей не надо. То, что легко приходит, легко и уходит. Так мама учила.

Саша послушался и ничего такого не дарил. Уважал ее принципы. Даже как-то сказал, что гордится ею.


– Возьмешь? – спросил он, нерешительно пододвигая в ее сторону коробочку с дивным кольцом.

– Да! – засмеялась Нелька. – Это же обручальное! Конечно, возьму.

Те посиделки в ресторане они называли теперь днем свадьбы. Обещали друг другу отмечать годовщины. Надеялись в том же ресторане справить серебряную и золотую свадьбу. Это Саша и предложил. Он вообще много фантазировал об их будущем, придумывал всякие смешные эпизоды, истории.

– А дети? Сколько я должна родить тебе детей? – спрашивала Нелька.

– Давай к этому вопросу вернемся в первую годовщину нашей свадьбы. Я этот год предлагаю считать медовым годом. А потом спланируем, идет?

– Идет! Медовый год – круто!

Такого счастливого дня в жизни Нельки еще никогда не было.

И надо сказать, что отношения между ними изменились. Странно, до этого казалось, что лучше быть не может. Оказалось – может! И еще как! Нелька полностью отдалась своей любви. Больше между ними не существовало никаких барьеров. Она и думала теперь о Саше «муж». Он же, лаская ее, всегда говорил «жена моя».

Кольцо она носила не снимая. Кстати, никто не спрашивал, не помолвлена ли она, часом. Кольцо видом своим несколько отличалось от традиционных обручальных колец, выглядело значительно массивнее, да и камень Саша выбрал, не скупясь, редкой величины и чистоты.

Никому Неля про свой «гражданский брак» не рассказывала. Даже Сане. Уговор, так уговор.

И эта тайна ее брака в сочетании с полной открытостью между ней и мужем очень возбуждала.

Где и как только они ни любили друг друга! Саша мог прилететь на несколько часов – и начиналось.

Любые фантазии, любые острые ощущения – все они привыкли проговаривать и осуществлять.

Саша любил повторять, что между мужем и женой запретных тем и ласк быть не может. Иначе это не муж и жена.

Неля сначала стыдилась, а потом поняла, насколько же муж ее прав. Они созданы изначально друг для друга. И какой тогда стыд? Какое стеснение? Если они – единое целое? Это ж чудо, что нашлись! Теперь их главная задача – радовать друг друга. Искать источники радости и радовать.

Что еще умиляло Нелю – это его трепетное отношение к ней. Он, например, поставил очень жесткое условие: никаких игр в кухарку и хозяюшку.

– Ты создана для любви, а не для плиты и пылесоса. Поэтому никаких готовок, никакого запаха кухни. Ты – чудо! Я к тебе не жрать прилетаю. Я к счастью своему лечу. А счастье и быт – вещи несовместимые.

Неля гордилась своим мужем. Кто еще решит вести себя с женой именно так? Именно не губить любовь бытом, а наоборот – усиливать любовь и тягу жены к мужу невероятными ласками.

Тут, конечно, Саше равных не было.

Жаль, виделись они не очень часто. Не так, как хотелось, не так, как ей было нужно… Опять же – на помощь приходили их видеосеансы. Саша любил, когда она перед ним раздевалась, говорила о своих желаниях, ощущениях… Тогда словно и не существовало расстояния между ними.

Кстати, к тому времени Неля купила дом с красивым старинным садом в двух часах езды от Парижа. Это обошлось гораздо дешевле, чем маленькая парижская квартирка. Провинциальная глушь мало кого интересовала. Все стремились в столицу, ясное дело. А она подумала и решила, что, когда у них с Сашенькой пойдут детки, им хорошо будет расти на свежем воздухе, в просторном доме… Дом обновили, привели в прекрасное состояние. Они любили оказаться там вдвоем, разжечь камин, улечься на ковре…

Красивая жизнь! Удивительно красивая сказочная жизнь…

Неля не переставала повторять про себя эти слова.

Как-то, набаловавшись, нарезвившись, устав, они лежали в обнимку, переводя дух, набираясь сил…

– Какой ты красивый, муж, – полусонно забормотала Неля, – вот все в тебе такое… мое… лучше быть не может…

– А ты вся моя, – в полудреме шептал в ответ муж. – Вся – и тут, и тут, и тут – моя девочка…

– Я бы хотела, чтобы все наши дети были похожи на тебя, – принялась мечтать любящая жена. – Чтоб твои глаза, твои губки…

Саша вдруг проснулся. Она почувствовала исходящее от него странное напряжение.

– Слушай, детулик, мы же договорились… Даже ни слова о детях до первой годовщины. Да я бы и потом подождал. Посмотри, как ты юна, прекрасна, упруга… Ты сейчас – само совершенство. Я тебя хочу не переставая. Сам удивляюсь – так не бывает. Думаю. «Нелька, жена» – и все. Пропал… Зачем тебе эта гинекология? Эта обвисшая грудь, живот дряблый… Ты еще птенец. Учись любви. Детей вообще можно и нужно после тридцати заводить. Когда все-все уже испробовано…

Нелька тогда поняла, насколько же сильно любит ее Саша. Любит ее тело, ее красоту… Не хочет ей хлопот или проблем. Да, она, как и он, не хотела теперь всей этой гинекологии. Рано ей. Незачем.

И как удивительно он умел убеждать! Одним противным словом убил в жене всю тягу к материнству!

Гинекология… Нет-нет! Ей рано! Ей точно совершенно рано даже думать, даже мечтать о детях.

– Ты же не самка животного, чтобы к размножению стремиться неосознанно. Ты – прекрасный образец женщины – человека думающего женского пола. И если ты хочешь любить кого-то, кто будет похож на меня, – зачем? Люби меня. Вот он я, перед тобой. Под тобой, над тобой… Люби, бери…

О да! Она любила!

О детях и «гинекологии» думалось ей теперь с гордой брезгливостью. Саша все хорошо и мудро разложил по полочкам.


Но почему-то любое счастье кончается.

И случается полное дерьмо.

Как раз когда она, сидя в душистой пенной ванне, думала о том, как она сильно изменилась, как счастье превратило ее в мягкую и нежную кошку, которой не нужны когти, ибо она под защитой, как раз через несколько часов после этих разнеженных мыслей дерьмо случилось.

И именно в Париже, городе ее любви.