Грейс не было в комнате.

Он понял это мгновенно, едва переступив порог. Ногой захлопнул дверь, озираясь вокруг. Куда, черт побери, она могла подеваться? Понадобилось не больше секунды, чтобы понять, что в комнате не осталось ни малейшего признака ее присутствия. Рейз напомнил себе, что у нее ничего с собой не было в ту ночь, когда, потрясенная, испуганная, она появилась у него на пороге. Сквозь гнев стал пробиваться тугой комок страха. Рейз, стараясь не замечать его, отбросил покрывало с тщательно застланной постели, точно под ним мог найти ее.

В ярости он перевернул ногой стул, раскидал подушки, распахнул дверцы шкафа и выдернул все ящики письменного стола. Все его вещи оставались в том же виде, как он оставил их перед уходом. Грейс словно никогда и не было здесь.

Они заключили договор. Он ни за что не позволит ей сбежать вот так, после одной ночи.

Ни за что. В особенности после ночи, которая стоила ему так дорого.


В пансионате Харриет Голд Грейс тоже не было.

— Ума не приложу, где она, — сказала Харриет, перехватывая Рейза, когда он уже готов был взбежать по лестнице. — И мне нужно сказать тебе кое-что.

— Позже, — бросил Рейз. — Вы вообще-то видели ее со вчерашнего дня?

— Ну уж нет, Рейз Брэг. Ты от меня так не отделаешься. Стара я уже для таких штучек. Отца твоего с матерью тут нет, но я-то здесь и могу дать тебе хорошую нахлобучку, а она тебе сейчас ох как нужна!

Рейз сдался, позволил ей увести себя в кухню и закрыть дверь.

— Ты, наверное, гордишься собой, парень? Рейз был неглуп и прекрасно понял, на что она намекает. Он покраснел, как провинившийся школьник.

— Ага, краснеешь, это хорошо! Ты взял порядочную девушку и заволок ее прямо в грязь. Если б твой отец узнал об этом, знаешь, что бы он с тобой сделал?

— А как же, знаю, — угрюма пробормотал Рейз. — Шкуру с меня спустил бы.

— И женил бы тебя на ней, — добавила Харриет, не спуская с него глаз.

Рейз невесело рассмеялся:

— Х-ха! Даже моему отцу это не удалось бы!

— Ты недооцениваешь своего папашу.

— Грейс не хочет выходить замуж, Харриет, и никакие уговоры, увещевания или угрозы тут ничего не изменят!

— Так что же, она дала тебе от ворот поворот?

Он почувствовал, как кровь еще жарче прихлынула к его лицу.

— Грейс выразилась достаточно ясно. Она без обиняков объяснила мне, что не выйдет за меня. Но и я тоже, — поспешно добавил он, — больше не собираюсь на ней жениться! У нее была возможность выйти за меня замуж. Теперь я передумал, мне и так неплохо.

Харриет рассердилась не на шутку:

— Грейс слишком хороша для того, чтобы держать ее вот так, в гостинице, и ты это прекрасно знаешь. Зло совершилось, но не все еще потеряно. И ты знаешь, что делать.

Харриет была права, и это угнетало Рейза, приводило его в ярость. Но он ни за что не станет снова просить руки Грейс.

— Харриет, когда вы в последний раз видели Грейс? Старушка поджала губы:

— Вряд ли тебе понравится то, что я скажу. Ужас ледяной волной накатил на него. Он уже знал, что сейчас скажет ему Харриет.

— Она была здесь сегодня? С Алленом?

— Сразу же после завтрака, — кивнула Харриет. Рейз в отчаянии ухватился за каминную полку.

— Сам ее выдерешь из стены, сам и прикреплять будешь, — предупредила Харриет. Он резко спросил:

— Как долго она пробыла здесь?

— Не знаю, я и заметила-то ее, когда она уже уходила. Я и знать-то не знала, что она здесь. Это было прямо-таки как снег на голову: смотрю, а она выходит из комнаты Аллена.

Харриет безмятежно улыбнулась.

У Рейза просто глаза на лоб полезли:

— Дверь была закрыта? И они там были вдвоем?

— У тебя грязное воображение, — возмутилась Харриет. — Если ты с ней обращаешься без должного уважения, это совсем не значит, что такой порядочный мужчина, как Аллен Кеннеди, будет вести себя так же. К тому же все знают, что он хочет на ней жениться.

Рейз выругался, быстро повернулся и вышел. О чем они говорили? И где, черт побери, Грейс теперь? Он вспомнил, как подсмотрел тогда их страстный поцелуй в коляске, на подъездной аллее у дома Луизы Баркли. Картина эта всплыла перед ним снова, приводя в ярость. Он ведь, кажется, достаточно четко объяснил Грейс, что целый год она должна принадлежать только ему. И вот она уже нарушает уговор, болтается с другим мужчиной.

Рейз вернулся в гостиницу. Взбегая по лестнице, он в душе надеялся, что Грейс уже вернулась. Но комната была по-прежнему пуста, он старался не замечать собственного разочарования, не желая признаваться в нем даже самому себе, и проглотил второй за последние двадцать часов стакан виски. Алкоголь не произвел на него ни малейшего действия.

Он мог метаться по городу в бесплодных поисках или оставаться в номере и ждать. Он решил ждать.

Ровно через три минуты Грейс вошла в комнату. Минута тянулась тягостно, долго; они молча смотрели друг на друга.

— Где ты пропадала все это время? — требовательно спросил Рейз, чувствуя, как кровь закипает в жилах. — Мне не нравится твоя прическа.

Грейс не собиралась отступать:

— В нашем договоре ни слова не было о том, что ты будешь указывать, как мне причесываться. И я могла бы задать тебе тот же вопрос: где ты пропадал все это время?

Глаза его сверкнули. Если б только она не была столь ослепительно прекрасна, даже с упрямо поджатыми губами и с этим ужасным пучком на затылке! Даже нелепое серое платье не могло ничего поделать с ее красотой. Скорее наоборот, кожа ее благодаря блеклому пепельному цвету казалась еще нежнее, еще прозрачнее; она почти светилась, белая, как лепестки магнолий.

— Движение тут только одностороннее, моя прелесть, — протянул Рейз. — Где бываю я, тебя совершенно не касается, но где находишься ты — безусловно, касается меня.

Грейс возмущенно фыркнула.

Он был рад, что смог разозлить ее. Вызвать в ней такую же ярость, какая бушевала в нем самом, нет, еще большую! Рейз сунул руки в карманы, вытащил полные пригоршни денег и швырнул их к ее ногам. Грейс, ахнув, отскочила, а он продолжал опорожнять карманы. Вскоре весь пол вокруг нее оказался завален зелеными купюрами и золотыми монетами — всего на пять тысяч долларов.

Грейс, вся пунцовая, смотрела на него неподвижным взглядом. Он чувствовал себя довольным, как никогда, — ему удалось задеть ее за живое, отомстить ей. — Можешь пересчитать, если хочешь.

Краска залила ее лицо. Она вздернула подбородок, глаза ее как-то странно блеснули.

— Нет, спасибо, по-моему, этого достаточно.

— Достаточно? У нас неплохой аппетит, а?

Она открыла было рот — Рейз знал, что она оскорблена, и с наслаждением предвкушал ее вспышку, — но сдержалась и промолчала.

— Так где же ты все-таки была, Грейс?

— Я была в школе. И сказать по правде, мой милый, меня совершенно не интересует, с кем ты провел эту ночь! — Голос ее гневно зазвенел.

Глаза Рейза сузились. Она ревновала, и от этой мысли в нем на мгновение вспыхнуло сладостное чувство торжества.

— Что ты делала в школе? — спросил Рейз тише. Голос его не предвещал ничего доброго.

— А как ты думаешь? — язвительно усмехнулась Грейс. — Мыла полы? — Она еще выше подняла голову. — Я собрала учеников и…

— Что?!

— Я собрала…

— Ты больше не будешь работать в школе, Грейс. Она пристально посмотрела на него:

— Ты, наверное, шутишь.

— О нет, нисколько. — Рейз оглядел ее с ног до головы. — Сними платье.

Она растерянно заморгала.

— Твое время принадлежит мне, — напомнил он. — Снимай платье, Грейс. Она побледнела.

— Ты не можешь этого сделать.

— Напротив, еще как! — Он подождал. — Ну!

Грейс все еще колебалась, смотрела на него неуверенно, робко. Рейз внезапно стал сам себе противен. Оба они знали, что он намеренно, с недоброй мыслью подчеркивает свою власть над ней. Руки ее задрожали, когда она тронула верхнюю пуговку на лифе и стала вертеть ее, пытаясь расстегнуть. Рейз шагнул к ней, схватил ее за руку, не давая шевельнуться. Она подняла на него невидящие, блестящие от слез глаза.

— Я не могу.

— Я знаю, что ты не можешь! — воскликнул он. — Прости меня, Грейс… — Он с такой силой сжал ее руку, что она вскрикнула.

Этот жалобный возглас перевернул все его существо. Рейз обнял ее, привлек к себе. Она была застывшая, неподвижная, сжавшаяся в комок, точно маленькая, пойманная в силки птичка; он слышал, как отчаянно трепещет ее сердечко.