— Я должна увидеть его! — воскликнула Грейс, пытаясь сесть.
— С ним врач. А ты отдыхай, — мягко проговорила Харриет, удерживая ее за руку.
Грейс чувствовала, что вот-вот заплачет. Она ни о чем больше не могла думать, как только об угрозе Форда убить Рейза.
— О, Харриет, пожалуйста!
— Все равно он без сознания и даже не узнает, что ты рядом, — твердо сказала Харриет. — И перестань вертеться, а то эти ужасные шрамы никогда не заживут.
Грейс снова легла на живот, обхватив руками подушку. Она была так измучена и все еще ужасно напугана. Столько крови, и все это была кровь Рейза. Грейс почувствовала на голове руку Харриет: та ласково поглаживала ее по волосам. Глаза ее сами собой закрылись.
— Обещайте мне, — прошептала она, — что, если я буду нужна ему, вы меня позовете.
— Обещаю.
Грейс окунулась в целительный сон.
Голова его пульсировала болью. Первой мыслью, когда вернулось сознание, было: «Боже, что же произошло? Неужели я напился так, что свалился под стол?» Затем Рейз вдруг все вспомнил, открыл глаза и попытался сесть. Боль пронзила грудь и голову.
— Доброе утро, — ласково улыбнулась Харриет, внося поднос.
— Грейс…
— С ней все хорошо, спит себе спокойно. Бедняжка так измучилась! Ложился бы ты лучше, — посоветовала она.
Попытка сесть отняла слишком много сил, и Рейз послушался. Он понял, что находится в пансионате Харриет, а не в гостинице «Силвер леди».
— А Грейс тоже здесь?
— Да, сюда было ближе везти. — Харриет потрогала его лоб. — Лихорадки нет. Доктор сказал, ты вынослив как бык. Сказал, тебе надо полежать недельку, а то у тебя на голове шишка больно большая — с куриное яйцо.
Рейз удрученно скривился:
— А с Грейс все в порядке?
— Парочка рубцов останется, когда все подживет. Лицо его исказилось от гнева.
— Да ничего страшного, она хорошо себя чувствует, — успокоила его Харриет. — Могло быть куда хуже! Он и сам понимал это.
— Я хочу ее видеть.
— Ты не должен вставать с постели.
— Я должен увидеть ее. — Рейз снова попытался сесть. Только из чистого упрямства ему это удалось.
— Если мне, чтобы удержать тебя, придется перевернуть на живот и отшлепать, то, можешь не сомневаться, я это сделаю. Но ты останешься в постели, как велел доктор.
Рейз сумел улыбнуться.
— Вот вы какая хитрая, Харриет. Так и норовите заглянуть куда не полагается!
— Ох! — воскликнула Харриет, не в силах сдержать улыбки. — Ты просто невозможен! И как только мать с тобой справлялась?
На этот раз он улыбнулся во весь рот:
— Насколько я помню, ей приходилось нелегко. — На этот раз он попытался улыбнуться во весь рот.
— Рейз, — Харриет нахмурилась, — они сожгли негритянскую церковь.
— Когда? — Прошлой ночью.
Он почувствовал, как в нем разгорается бешенство.
— А Грейс знает?
— Что ты, никто и не станет ей говорить. Мы с Алленом решили, что она и так достаточно вытерпела. Не хватает ей еще и таких плохих вестей.
При упоминании об Аллене Рейз представил себе, как тот будет рядом с Грейс, пока он сам не поправится. Искорка ревности вспыхнула в нем помимо его воли, но ее тут же заглушили другие, более сильные чувства.
— Когда увидите Аллена, попросите, чтобы он зашел ко мне.
— Опоздал, — сказал Кеннеди, появляясь в дверях. — Я уже здесь.
Рейз взглянул на него:
— Как Грейс?
— Она только что проснулась. — Аллен посмотрел на Харриет:
— Вы обо всем ему рассказали? Та покачала головой.
— О чем это обо всем? Аллен нахмурился:
— Эйбл Смит, этот матрос, мертв.
— Как это случилось? — спросил Рейз, и желваки на его скулах напряглись.
— Самоубийство, если верить Форду.
Рейз выругался и мрачно уставился в спинку кровати. Смит мертв. Самоубийство… Это просто невероятно! Рейз не сомневался, что матрос не покончил с собой: у Смита не было никаких причин для этого. Неужели Форд серьезно надеется, что ему таким образом удастся выкрутиться, что он, Рейз, отступится? Если так, то шериф поторопился. Рейз теперь будет следить за каждым его шагом.
— Скажи мне, как там Грейс?
— Она еще слаба и не совсем успокоилась, как мне кажется. Не полностью еще оправилась от потрясения.
Аллен замолчал. Он не мог заставить себя сказать этому человеку, которого уважал и которому в то же время завидовал, что она спрашивало нем.
Рейз снова выругался.
— Я должен поблагодарить тебя, Аллен. Тебя и Джорджа. Если б вы не подоспели… — Рейз оборвал себя на полуслове. Чувство острой вины обожгло его. Он не смог помочь Грейс, когда она больше всего в нем нуждалась. Фаррис и Кеннеди оказались героями, а он — нет.
— Тебе не за что благодарить меня, — сказал Аллен. — Ты знаешь, как я отношусь к Грейс и… к школам для негров. Но если бы не Фаррис, я бы даже не знал, в какую беду вы попали.
— И все-таки! — упрямо настаивал Рейз. — Ты ведь и сам только-только выкарабкался. Так что спасибо. Аллен просто кивнул. Рейз пристально посмотрел на него:
— Ты знал, что Грейс продолжает работать в школе?
— Да. — Увидев, как исказилось лицо Рейза, Аллен продолжил:
— Я пытался удержать ее, но ты же знаешь Грейс. Уж если она что вобьет себе в голову, ее невозможно остановить. И она взяла с меня слово, что я не скажу тебе.
Рейз чертыхнулся.
— Расскажи мне обо всем, Аллен. Я хочу знать подробно обо всем, что тут происходило без меня.
— Грейс! — укоризненно воскликнула Харриет.
Та ответила ей решительным взглядом, потом посмотрела мимо нее на Рейза. Он спал. С лица его словно смыло все краски, он был очень бледен. Грейс поспешила к нему. Села рядом с ним на край постели и, не заботясь о том, что на нее смотрят, погладила его по щеке, по спутанным густым волосам. Рейз слегка пошевелился.
Сердце ее сжалось. Он был самым отважным человеком, какого она когда-либо знала. Грейс наклонилась и нежно поцеловала его в губы.
Она заметила, как дрогнули его ресницы, как легкая улыбка тронула уголки его рта; бледное лицо повернулось к ней. Рейз растерянно моргнул:
— Грейс?
— Я тут, — шепнула она, снова касаясь его щеки. Он еще больше повернул голову, лицом прижимаясь к ее ладони, закрыв глаза. Когда снова взглянул на нее, в глазах его не осталось уже и тени сна.
— Ты хорошо себя чувствуешь?
— Я?! — Грейс попыталась рассмеяться, но безуспешно. — Я чувствую себя прекрасно! Но я беспокоюсь о тебе. Взгляд Рейза стал суровым.
— Тебя могли убить.
— Они не собирались убивать меня, — сказала она как можно спокойнее.
— Черт побери! — крикнул Рейз и схватил ее за руку. От резкого движения поморщился, но продолжал сжимать ее руку крепко, словно в тисках.
— Грейс, ты лгала мне!
— Прости меня! — Она вздрогнула и снова погладила его волосы. — Прости меня, я не хотела! — В ее голосе звучало отчаяние.
Рейз просто не мог этого вынести.
— Как ты могла лгать мне?
— Мне было очень трудно.
Грейс всхлипнула, на глазах ее блеснули слезы.
Он закрыл глаза, готовый сдаться.
— Ох, Рейз! — воскликнула она, обнимая его. — Из-за меня тебя чуть не убили!
Позже, подумал он, осторожно сжимая ее в объятиях. Они поговорят об этом позже. Они живы, они вместе — этого пока достаточно.
Несколько дней спустя Рейз лежал в постели, свободно вытянувшись на спине.
Заслышав ее шаги, тотчас же лег ничком, повернулся лицом к стене и закрыл глаза. Он уже научился различать шаги Грейс. Улыбнулся, услышав, как дверь открылась, и тут же согнал с лица улыбку.
— Рейз? — окликнула она как-то вопросительно, точно не знала, стоит ли его будить.
Он слегка застонал.
Было слышно, как она поставила поднос и подошла к постели. Вот повезло, подумал Рейз, что она не застала его внизу сегодня рано утром, когда он искал, что бы ему такое почитать. Он уже три дня не вставал с постели и, если бы не Грейс, просто сошел бы с ума. Но она постоянно была рядом. Рейз опять застонал и повернулся к ней, моргая, точно со сна.
Улыбка ее была такой нежной и ласковой, что у него перехватило дыхание.
Грейс подошла и сразу же дотронулась рукой до его лба, пробуя температуру. Вчера у него был небольшой жар, но нежный уход и неустанные заботы Грейс делали пребывание в постели даже приятным. Единственное, на что он мог пожаловаться, так это на то, что Харриет не позволяла Грейс обтереть его влажной губкой. Когда он заикнулся об этом, Харриет пришла в ужас и закричала, что о них двоих уже и так достаточно сплетничают и что, пока они тут, в ее доме, она не позволит никаких вольностей. И она торжественно договорила: «Надеюсь, ты скоро женишься на ней!»