— Я люблю тебя, — шепнула Грейс, наклоняясь и целуя его спокойные губы. К ее удивлению, он застонал. Рука его сжала ее руку, и губы открылись навстречу ее губам.
Проснулся ли он?
Она никогда этого не узнает.
Грейс оставила письмо, в котором говорила что любит его, но что из этого никогда ничего не получится В писки она пыталась объяснить, как дорога ей ее независимость» что она не может оставаться с человеком, который хочет отнять ее. Она понимает, что Рейз старался защитить ее уберечь от опасностей. Но точно так же, как он не мог не восстать против Форда, она должна была учить детей, несмотря на угрозы Роулинза. Она никогда не сможет выйти замуж и oставить работу. Учительство — частица ее существа так же как и вера в необходимость избирательного права для женщин и в то, что негры имеют право учиться. И то и другое впитано ею с молоком матери.
До соседнего города путь был неблизкий. Там вдали от любопытных глаз жителей Натчеза, она сядет на первый ж поезд, идущий на север, который увезет ее обратно в Нью-Йорк. Она представила, в каком бешенстве будет Рейз когда обнаружит ее исчезновение. В бешенстве? Нет, она слишком хорошо знала его — прежде всего он будет глубоко оскорблен. «О, Рейз, — подумала она с горечью, — какое ужасное пробуждение я уготовила тебе! Лучше бы мы никогда не встречались и никогда не любили друг друга, тогда мне не пои шлось бы так поступать с тобой!» Но тут же поняла что обманывает себя. Она будет бережно хранить память о днях проведенных вместе, до самого своего смертного часа
Грейс безрадостно задумалась о своем будущем Она ушла от Рейза, но жизнь продолжается. С пятью тысячами долларов она обеспечит матери постоянный уход. Она уже давно стала членом «Национальной ассоциации борьбы женщин избирательное право» и находится в хороших отношениях с ее руководителями Элизабет Стэнтон и Сьюзан Энтони Она продолжит просветительскую работу. Полностью отдастся это му делу. Будущим летом в Филадельфии будет отмечаться столетие со Дня независимости, и Грейс знала, что «Ассоциация…» собирается развернуть обширную пропагандистскую работу. Она тоже примет в этом участие.
Грейс на минутку остановилась там, где дорога огибала сияющую свежей древесиной новую церковь. Ее еще нужно было покрасить. Сейчас, в лунном свете, от нее исходило бледное свечение, чудесно пахло сосновыми стружками. Это сделал Рейз. Ее Рейз. Но настанет день, когда он будет принадлежать другой…
Ее слух внезапно уловил уже знакомый цокот копыт принижающихся лошадей. Грейс не стала дожидаться, пока они подъедут ближе, и метнулась в лес. Ведь этого же не может быть думала она в отчаянии, и все-таки это так.
Грейс, вся дрожа, притаилась за широким стволом дуба. Выглядывая, она прислушивалась к голосу Форда. Слезы ярости и бессилия навернулись ей на глаза, когда всадники объехали вокруг здания, поливая его какой-то горючей жидкостью, голоса их звучали хрипло, приглушенно, угрожающе. Через мгновение пламя занялось со всех четырех углов. Грейс не могла пошевелиться, почти ослепнув от слез, а огненные языки трещали, взлетая все выше.
Она сдавленно застонала. За спиной у нее олень метнулся прочь, в заросли.
— Что это там? — прошипел кто-то.
Грейс замерла.
— В лесу кто-то есть, — ответил другой.
— Наверное, черномазый, — сказал Форд. — Выкурите его.
Всадники начали подступать к ней. Грейс вскрикнула и повернулась, чтобы бежать, но один из них перерезал ей путь. Увернувшись от лошади, она вырвалась на поляну, где уже вовсю полыхала новая школа.
— Это девчонка Брэга! Хватай ее! — крикнул Форд. Грейс подхватила юбки и бросилась через поляну, мимо этого пекла, в лес.
Она ни о чем не думала, неслась наугад. В лесу было темно. Ветки били и хлестали ее по лицу. Грейс споткнулась, но удержалась на ногах. Нарвалась на колючки и невольно вскрикнула. Она задыхалась, хватая ртом воздух, припав к земле запутавшись в кустах шиповника. Она напрягла слух, но услышала только ночные звуки над Миссисипи: кваканье лягушек, стрекотание цикад, крик совы. Прошло некоторое время, прежде чем Грейс отдышалась и поняла, что, слава Создателю, они потеряли ее след. Осторожно выбралась из кустов только сейчас заметив, что потеряла туфельку Нога ее начинала болезненно пульсировать. Грейс стянула изодранный чулок и, дрожа, опустилась на землю Что-то скользнуло у нее по ноге. Она вскочила и побежала. Этому нет конца, думала она. Наверное, этот ужас и эта ночь никогда не закончатся.
В конце концов Грейс остановилась и попыталась понять где находится. Она потеряла чемоданчик со скудными пожитками. Но деньги и аметистовое ожерелье были при ней. Она дотронулась до подарка Рейза и сжала его, закрыв глаза, радуясь, что он не отобрал ожерелье, когда она потребовала деньги. Это было все, что осталось у нее от Рейза, кроме воспоминаний. Грейс была уверена, что безнадежно заблудилась. И тут за деревьями разглядела громадный дом с колоннами. Еще секунда — и она вздохнула с непередаваемым облегчением.
Это был Мэлроуз.
— Мне нужна ваша помощь.
Луиза, великолепная в пышном, пенистом водовороте из розового атласа и перьев, смотрела недоверчиво. Грейс сглотнула:
— Я знаю, что вы не любите меня. Я понимаю…
— Ну что еще с вами приключилось? — презрительно спросила Луиза, оглядывая разорванное платье и всклокоченные волосы Грейс.
— Я хочу уехать из Натчеза, — внешне спокойно сказала Грейс, переставая дрожать. — И для этого мне нужна ваша помощь.
Луиза прищурилась и улыбнулась недоброй улыбкой:
— Вы шутите.
Грейс молча смотрела на нее.
— Посреди ночи… пешком… — Луиза усмехнулась, взглянув на босые, окровавленные ноги Грейс. — Вы бежите! Грейс не ответила, да это было и не нужно.
— Что произошло? — требовательно спросила Луиза. — Рейз ничего не знает, не так ли?
— Да.
Луиза расхохоталась.
— Расскажите мне, что произошло. Как вы потеряли туфлю? Почему у вас в волосах ветки, а на платье колючки?
— По дороге из города я проходила мимо церкви. Ночные мстители приехали и подожгли ее, и они увидели меня. Мне удалось убежать.
— Какой ужас! — воскликнула Луиза. — Хуже не придумаешь.
— Вы не могли бы одолжить мне коляску и дать кучера, чтоб он довез меня до ближайшей станции? — Грейс была в отчаянии. — Я должна оказаться как можно дальше отсюда, прежде чем Рейз обо всем узнает.
— Ну разве я могу вам отказать? — насмешливо произнесла Луиза. — Я сейчас же пошлю за кучером. Я хочу, чтобы вы убрались отсюда, пока не пришел мой гость.
— Спасибо. — «Интересно, кого ждет Луиза?» — Вы не могли бы мне одолжить еще и туфли? И мне бы хотелось умыться.
— Можете пройти на кухню, — Луиза махнула рукой в глубину дома, — вы знаете дорогу. Грейс колебалась.
— Чего вы ждете? Я же сказала вам, что в любую минуту ко мне могут прийти.
— Пожалуйста, не говорите Рейзу, что вы меня видели. Луиза улыбнулась:
— И не подумаю.
Торжествующие нотки в ее голосе больно ранили Грейс, и она, повернувшись, побрела по коридору в кухню. Она ничего не могла с собой поделать, воображение тут же нарисовало ей ужасную картину: Луиза в объятиях Рейза. «Господи, — молилась она, — только бы он не бросился к ней за утешением, когда меня здесь уже не будет!»
Луиза не принесла ей туфли. Взяв серебряное блюдо и используя его как зеркало, Грейс поправила прическу, вытащила из волос прутики и колючки, отряхнула и расправила юбки. Затем пошла обратно в переднюю половину дома. Если бы Луиза соизволила принести ей туфли, она бы тихонько выскользнула через заднюю дверь. А вот теперь… ну и положение, хуже некуда! Впрочем, что ей за дело до нового любовника хозяйки Мэлроуза!
В коридоре она вдруг замерла, потрясенная, почти не дыша. Не было сомнений в том, кому принадлежал голос, доносившийся из гостиной… Форд говорил:
— И девчонка Брэга была там, но мы упустили ее. Интересно, какого дьявола ей приспичило одной слоняться по ночам?
— Она здесь, — объявила Луиза. — Она оставляет Рейза и я помогу ей добраться до станции.
Наступило молчание, потом Форд засмеялся. Грейс повернулась и бросилась бежать.
— Эй, какого черта? — заорал Форд. Он поймал ее раньше, чем она успела выбежать через массивные парадные двери. Хмыкнул, притягивая ее к себе-
— Гляди-ка! Вот так добыча!
Луиза стояла, скрестив руки на груди, сердито нахмурившись.
— Что ты делаешь, Уилл? Отпусти ее! Она уезжает и пусть себе катится!