— Тут я насчитал двадцать две камеры, новейшая система охраны и люди с автоматами, которые каждые десять минут обходят периметр. В общем, попасть внутрь будет также сложно, как и выйти наружу. Без помощи я не обойдусь. Однако, если учесть, что мы будем вторгаться на чужую территорию, то понадобится помощь тех, кто не побоится преступить закон, — Юрий показывал вид сверху, вид сбоку, указывал на скрытые камеры, которые без тренировки и не заметишь.
— Слушай, а ты знаешь, я рано тебе сказала, что мне не к кому обратиться. Ведь у меня есть пара таких людей. Если их позвать, то они вряд ли откажутся, — Наталья положила руки на плечи Юрия и задумчиво смотрела на экран.
— А если сейчас им позвонить? Или уже дождемся завтрашнего дня? — программист взглянул снизу вверх на Наталью.
— Думаю, что не поздно. Сейчас позвоню, — Наталья достала телефон.
Она на несколько мгновений замерла, решая, кому первому позвонить.
Согласятся ли? Справятся? Или не рискнут, и Наталья с Юрием останутся одни? Телефон, как средство связи подходил мало. Надо было глаза в глаза… Но оба человека согласились, и Наталья облегченно выдохнула.
Юрий, как главнокомандующий операцией, наказал всем выспаться и подал пример, улегшись на диване в гостиной. Наталья поймала себя на мысли, что в этой квартире никогда не ночевал мужчина. Всегда только они с Серёжкой.
С Серёжкой…
От мысли о сыне защемило в груди, и она большую часть ночи провела, ворочаясь в постели. А как только горизонт посветлел, то раздался громкий голос Юрия, и они выехали на его «Лексусе» в сторону Рублевки. Наталья ехала и искала взглядом тот самый дом, в котором должен находиться сын. Дома, в большинстве своем, напоминали дворцы. В одном из таких домов Золушка вполне могла потерять туфельку, пока убегала от нового русского принца.
Камеры, заборы, вежливые, но хмурые лица охранников наталкивали на мысль о том, что люди здесь не живут, а содержатся в шикарных тюремных камерах. Наталья смогла отыскать взглядом тот самый дом, который показывал Юрий на фотографиях. По размерам он напоминал тот дом, в котором она провела своё детство. Только в том доме было два подъезда и двенадцать квартир. А этот дом всего для одной семьи…
Юрий ещё в квартире, по телефону Натальи, раздал необходимые указания людям, которые отслеживали их путь и находились у компьютеров. Он постоянно с ними переговаривался, консультировал и планировал дальнейшие действия.
Наталья слушала вполуха, оглядывала в бинокль дом, в котором прятали Серёжку. Их машина остановилась поодаль от этого места, и дом был как на ладони. Внутри сновали охранники, дорогие машины то заезжали внутрь больших ворот, то выезжали оттуда. Жизнь в доме кипела. Горел свет и мелькали силуэты.
Тараев предложил такой план — человек, который остался у компьютеров, в нужный момент обесточит весь дом и выключит камеры. Юрий за это время переберется через забор и проникнет внутрь дома. Сережку должны держать в комнате для гостей, оттуда Тараев выведет его при полной темноте. Наталья же заберет их из условного места.
— Безумный план, дурацкий план, идиотский план, — проговорила Наталья, когда Юрий его озвучил.
— Милая, именно идиотские планы всегда срабатывают. Их никто не ждет, поэтому они гораздо выигрышнее тех, которые вынашиваются месяцами. Ладно, теперь нам надо перестать мозолить глаза и поехать чего-нибудь перекусить. Ты как на это смотришь? До вечера ещё далеко, а под наступлением темноты…
— Мне вряд ли кусок полезет в горло, — ответила Наталья.
— А вот это зря! Нужно, чтобы руки не дрожали. Поехали, сейчас съедим чего-нибудь вредного, где есть много черного перца — он успокаивает.
— Я…
Наталья слышала много раз фразу, что человек предполагает, а Бог располагает. Много раз она видела, как распланированное действие переходит в разряд неконтролируемого. Но то, что произойдет дальше — она никак не могла предположить. Она собиралась ещё раз высказать своё негативное отношение к предложенному плану, но не успела… Зазвонил телефон.
Звук в машине раздался резко, словно телефон превратился в младенца, уснул в теплоте кармана и проснулся от звука заводимой машины. Трель заставила вздрогнуть обоих. Наталья осторожно вытащила телефон из кармана и посмотрела на экран.
Номер не определен…
Три слова, которые в данной ситуации внушали страх.
Номер не определен…
Если сейчас уже нельзя испугать человека различными монстрами и кровью из кетчупа, то вот эти три слова на экране мобильного телефона заставили сжаться сердце Натальи. Она неуверенно перевела взгляд на Юрия.
— Возьми трубку, вдруг, там что-нибудь важное, — ответил Тараев.
Наталья аккуратно провела пальцем по экрану. Так сапер может поддеть кусачками нужный провод и тихонько щелкнуть, перекусывая поводок смерти. Из телефона послышалось деликатное покашливание, словно человек стеснялся потревожить своей назойливостью.
— Алло? — спросила Наталья у невидимого собеседника, чей номер был не определен. Она включила громкую связь.
— Хм, кхе-кхе. Здравствуйте, Наталья Георгиевна, — раздался в динамике вкрадчивый голос, и Наталья чуть не отшвырнула телефон, как мерзкую жабу, неожиданно возникшую в руке.
Она узнала голос. Он раздавался в ресторане, где Наталья ждала Серёжку после учебы. Он слышался в подъезде, когда она вышла из машины Дмитрия и Анны. Возможно, именно этот голос Серёжка слышал в наушниках, пока ходил по виртуальным просторам компьютерной игры. Человек без лица. «Гиневра»…
— Слушаю, — ответила Наталья.
Чего-чего, а желать этому человеку здоровья никак не хотелось.
— Наталья Георгиевна, на улице холодно. Хотя в серебристом «Лексусе» и должно быть тепло, но вряд ли там так удобно, как в мягком кресле возле камина. Да к тому же ещё и со стаканом теплого глинтвейна в руке, — журчал вкрадчивый голос. — Приглашаю вас пройти в дом и немного согреться.
— Мне и тут неплохо, — Наталья смогла преодолеть удивление.
Она видела, как Юрий закусил губу, и как дрогнули крылья носа. Их конспирация раскрыта и теперь даже дурацкий план летел ко всем чертям. Наталья постаралась дышать спокойно, но легкая дрожь заставляла телефон вибрировать в руке.
— Ну что вы, Наталья. Я же приглашаю вас для обычного разговора. Ничего криминального не случится, даю слово. Мы быстро переговорим, и вы нас покинете. Либо одна, либо с сыном… Если он захочет, конечно, — голос продолжал сочиться медом, но Наталья знала, насколько этот мед горек.
Рука Юрия сдавила её ладонь.
— Она никуда одна не пойдёт, — вмешался в разговор Тараев.
На несколько секунд в телефоне воцарилась тишина. Затем вкрадчивый голос вернулся.
— Слышу голос старого знакомого. Здравствуйте, Юрий Валентинович!
— Не могу пожелать вам того же. Повторяю — Наталья никуда одна не пойдет! — с нажимом проговорил Тараев.
— Что же, это похвально, Юрий Валентинович. Настоящий мужчина всегда должен заступаться за настоящую женщину. В таком случае законы гостеприимства распространяются и на вас. Прошу вашу пару к нашему огоньку. Поторопитесь, а то глинтвейн остывает, — усмехнулся невидимый собеседник и отключился.
На долгую минуту в салоне «Лексуса» воцарилась тишина. Лишь едва слышно урчал мотор. Наталья смотрела на желтый дом, на пороге которого появился тот самый мужчина, который только что разговаривал с нею. Он смотрел в их сторону.
— Глупо соваться к ним, — проговорил Юрий.
— Глупо, — со вздохом согласилась Наталья. — Но разве есть выбор?
— Выбор есть всегда, — ответил Юрий. — Мы можем сейчас уехать, а потом…
— А потом Серёжка останется у них, останется с моим мужем. Нет, Юрий, ты можешь оставаться, а я пойду.
— Я тебя никуда одну не отпущу, — повторил Тараев.
— Тогда не будем откладывать наше посещение, глинтвейн же стынет, — Наталья открыла дверь и вышла на улицу.
Она не видела, как Тараев открыл бардачок и достал оттуда небольшой пистолет с коричнево-рыжей рукояткой. Он засунул оружие за пояс и поспешил за Натальей.
Наталья шла по мерзлому асфальту, слышала позади топот догоняющего Юрия, но даже не обернулась. На душе стояло то мерзкое ощущение, когда надо идти туда, куда тебе не хочется. Человек испытывает это ощущение, когда начальство вызывает его «на ковер», и ноги с радостью пошли бы в другую сторону, но есть такое слово «надо». Гораздо острее оно ощущается, когда человека ведут в тюрьму на неопределенный срок. И самый край, когда человека приговаривают к смертной казни, он делает неторопливые шаги и старается продлить последнюю прогулку. У Натальи было что-то среднее между походом в тюрьму и прогулкой на электрический стул. Лишь присутствие Юрия добавляло смелости сделать следующий шаг.