Дана Алексеева - Гадкий Утёнок

— Ничего плохого не будет в том, если ты поправишься. — сказал Дима и тем самым закинул камешек в мой огород. Может и не специально. Но факт остается фактом.

— Хочешь сказать, я худая? — с высокой интонацией спросила я.

Дима понял, что разговор пошел не в ту сторону и быстро забрал свои слова обратно.

- Нет, конечно, у тебя отличная фигура.

— Но округлить формы не помешало бы, да? — захотелось подразнить его.

— Нет.

— А я думала, лифчик третьего размера был намеком.

— Перестань, Женя…

— Знай, что ОНИ не растут. Их можно искусственно увеличить… Но надо быть отбитой, чтобы решиться на такое. — с обидой закатила глаза.

— Да не надо тебе ничего увеличивать, успокойся.

Из меня вырвался хохот. Дима и вправду подумал, что я переживаю из-за своих не пышных форм. Сейчас он смотрел на меня, как на сумасшедшую. И ничего не понимал.

— Я пошутила. — Все нормально.

— Знаешь, что? У тебя несмешные шутки. Я бы сказал дурацкие.

— Да-да. Как и твои намеки.

— Понял. Тему веса больше не поднимаем.

— А ты сообразительный.

Словесная перепалка не только забавляет, но и помогает понять человека намного лучше, чем вежливые разговоры, за которыми может скрываться совершенно незнакомая личность.

На выходе я поблагодарила официанта, молодого симпатичного мальчика:

— Спасибо, все было очень вкусно.

— Рады стараться, приходите к нам еще.

— Обязательно. — кивнула я и напоследок вежливо улыбнулась.

Рука Димы легла мне на талию и крепко и властно обхватила ее. Я даже ахнула от неожиданности. Это был жест, сулящий ничего хорошо. Когда мы вышли из кафе, он развернул меня к себе, и его горящий взгляд сверкнул недовольством.

— И что это было?

— Когда?

— Заигрываешь с парнями прямо на глазах у мужа, тебе не кажется это слишком? Или специально дразнишь меня?

— Какие глупости… — возмутилась я и попыталась вырваться из его хватки, но он не отступал.

— Чтобы больше я такого не видел.

— Ладно. — фырнула я и специально подкинула дров в огонь — Не увидишь. Не узнаешь.

Как же изогнулись его брови и вздулись ноздри! Бог мой, еще секунда, и он взорвется от гнева.

Желваки заиграли, а глаза в безумстве бегали по моему лицу, которое замерло в ожидании исхода.

Дима проглотил скопившийся гнев и отпустил меня. Не дожидаясь ответных действий и слов с моей стороны, он засунул руки в карманы и направился вперед без меня. Взбесился? Обиделся? Да что с ним такое!

Я пошла следом, пытаясь разговорить ранимого человека.

— Я пошутила, слышишь? — задела его плечо, но он резво его одернул… Значит, точно обиделся. А еще говорят, что это удел девочек.

— Ну, я не специально, извини… — еле поспевала за ним. — Ладно, вру, специально.

Я перегнала его и преградила путь. Мой палец вонзился в ткань его пиджака в районе груди.

— Но ты увидел повод для ревности, там где его не должно быть, это же смешно.

— Отчего же ты не смеешься? — съязвил Дима.

— Уже становится не смешно. Мне кажется, твоя ревность переходит всякие границы.

— А мне кажется, что всякие границы переходит то, что ты строила глазки этому смазливому официанту. Конечно, он молод, горяч, это не ревнивый старый муж!

Ах, вот в чем дело! Комплексы по поводу разницы в возрасте, кто бы мог подумать, что его это волнует. Не знаю почему, но меня даже веселит его отстраненное обиженное лицо, которое он хочет скрыть за маской безразличия. Просто у него это не получается сделать, либо я вижу его насквозь.

— Двадцать девять — это старость?

— Почти тридцать. — угрюмо уточнил он.

— Ты опытный, но уж точно не старый, не наговаривай на себя. Еще чуть-чуть нарвёшься на комплименты…

— Вот только не надо меня успокаивать. — он прервал меня и расставил руки по бокам. — Думаешь, я в чем уступаю этому мальчишке?

— Конечно, нет. — заверила я.

— Ты видела, какой он костлявый? Спорт это не про него.

— Не обратила внимания.

— Я тебе заверяю, под его футболкой скрывается дряблое тело, требующее разминки.

— Наверно, ты прав. — вздохнула я, сдерживая улыбку.

— А лицо? На нем же была написана глупая наивность… Почти уверен, что у него даже девушки не было.

— Это плохо?

— Определенно. Он же парень.

— Ты уже успокоился? — ненавязчиво, между делом спросила я.

— Пока нет. Это парень работает в пиццерии не от лучшей жизни, может он даже бросил университет, может, не хватает мозгов и упорства…

— Все возможно. — я поддакивала и снисходительно пропускала мимо ушей слова Димы.

Мы дошли до фонтана, и я предложила ему присесть на скамейку. Я закинула камешек в фонтан, и тот грустно опустился на дно.

— Как ты думаешь, Дима… Самоутверждаться за счет других — это нормально?

— Я не идеальный, Женя, и ты знала это с первого дня, как мы с тобой познакомились.

— Ты так и не ответил на вопрос.

— Нет. Но со мной что-то происходит в последнее время… Наверно, я боюсь тебя потерять. Отсюда и неуверенность в себе.

— Боишься, что я могу взять и уйти…

— Мне больно это слышать, не то, что представить.

— А ты не представляй. — я накрыла ладонью его руку. — Никогда.

Наши взгляды встретились. Я погрузилась в глубину его синих глаз, в которой была готова утонуть. Пропасть бесследно.

— Порой я не понимаю тебя, Женя. — почти шепотом сказал он и приблизился ко мне. — Чего ты хочешь… Что тебе нравится, а что нет.

— Не надо понимать, наверно это невозможно. Не трать понапрасну время, лучше отдай его своим чувствам. Этого будет достаточно.

— Хорошо. — Дима сжал мою руку и прислонил ее к щеке. — Я чувствую, что не хочу отпускать эту руку. Никогда.

— Так не отпускай.

Вернувшись домой затемно, мы стояли около моей комнаты и продолжали нести какую-то туманную неважную чушь, лишь бы не разойтись по разным спальням. Я прижималась к двери и чувствовала спиной ее прохладу. И это помогало хоть как-то остудить мой внутренний пожар, вспыхнувший так внезапно. Дима нависал надо мной, опираясь одной рукой на стену, и не сводил с меня зачарованных глаз. Между нами пробегали искры взаимного притяжения, и от этого в груди сильнее билось сердце, и становилось трудно дышать.

— Спасибо тебе за прогулку. — его томный голос разрезал тишину. — Это незабываемый вечер.

— Не думай, что так просто отделался от аттракционов. — отшутилась я и опустила глаза.

Мне легче не смотреть на него, иначе начинаю терять себя.

— Ты маленькая бездушная девочка. Тебе совсем меня не жалко? — он приподнял мой подбородок, и я расплылась в улыбке.

Мы заходили в парк аттракционов, и после моих безуспешных попыток затащить Диму на какой-нибудь безбашенный аттракцион, выяснилось что он боится высоты и не переносит всех этих верчений. Поэтому даже такое безобидное развлечение, как катание на колесе обозрения пришлось отложить на неопределенное время.

— Надо бороться со своими страхами, а не избегать их. — неуверенно и спотыкаясь сказала я.

Я волнуюсь. Не знаю, отчего. Его пальцы нежно поглаживают щеки, и я начинаю дрожать. Как маленький птенчик. Нет, я не боюсь. Или боюсь? Чувства, которые завладели мной, сводили с ума… Что это? Я никогда такого не испытывала.

— Все ты знаешь, моя куколка. — он вложил в эти слова столько страсти, что на мгновенье я перестала дышать.

Его руки спустились на шею и слегка сдавили ее, чтобы я поддалась и изогнула ее, приподнимая голову.

— Не могу просто смотреть на тебя. — он сглотнул и склонился ко мне.

Между нашими губами остались сантиметры, и я сильно закусила губу.

— Спокойной ночи. — прошептали его губы, и его горячие дыхание обожгло лицо

— Спокойной. — вторила я и закрыла глаза, предвкушая желанный поцелуя.

— Сладких снов.

— И тебе. — я открыла глаза и увидела, что Дима отстранился.

Он отпустил меня, и мои ватные ноги почувствовали слабость. Я схватилась за ручку и повернула ее.

— Да завтра. — сказала я, и внутри все заныло.