Но почему «некогда любимая»? Как бы ни настраивал себя Ричард против Элен, его преследовали воспоминания о ее лучезарной улыбке, подобной солнечному блику на стене комнаты или лесному светлячку в июньской ночи. И еще он не мог забыть ее нежное ровное дыхание, когда она засыпала в его объятиях после любовных ласк. Она утверждала, что любит его, но преданность другому мужчине ставила выше преданности мужу.
Какая часть того, что говорила она, не была ложью? Ради какой цели она согласилась стать его женой?
Он отодвинул от себя чашу с вином. Лучше получить ответы на эти вопросы поскорее и дать отдых воспаленному мозгу. И тело тоже нуждалось в отдыхе. Завтрашний день и, вероятно, все последующие он проведет в седле.
После неудачной охоты на Лиса он вернулся в крепость лишь для того, чтобы взять запас еды и продолжить поиски. За час до рассвета они уже должны быть в пути. На этот раз его отряд обеспечил себя провиантом на целый месяц.
Ричард собирался обшарить каждое ущелье и каждую долину, все леса и рощи, все горы и пригорки. Даже самый жалкий кустик он не обойдет вниманием. Если этот ублюдок зарылся в землю, Ричард его откопает.
Двое стражников с каменными лицами охраняли вход в спальню. Как и все прочие солдаты гарнизона, они удивились долготерпению своего начальника. И теперь, хотя и не показывали виду, были довольны, что Ричард наконец явился, чтобы разобраться со своей преступной женой.
Ричард намеренно не стал предупреждать ее о своем приходе. Иначе она бы имела время приготовить какой-нибудь новый дьявольский трюк. Но он как ему показалось, не застал ее врасплох. То, что увидел Ричард, вполне могло быть Сценой из разыгрываемого ею спектакля.
Она сидела в кресле перед металлической зеркальной пластиной, в роскошном алом халате, подаренном Элеонор, и слегка касалась гребнем распушенных по плечам своих великолепных волос. Эта. процедура почти всегда предшествовала их занятиям любовью.
Увидев смутное отражение в зеркале, Элен обернулась. Гребень выпал из ее руки, звук удара его о каменный пол резко прозвучал в тишине.
Ричард прислонился к дверному косяку. Выпитое в большом количестве явно подействовало на него расслабляюще, но он постарался придать своему голосу надлежащую холодность:
— Я слышал, что вы заболели, мадам? Но выглядите вы отлично.
Элен медленно приподнялась. Как она молилась, чтобы настал этот момент, но сейчас ее мысли разбегались в разные стороны. Ей никак не удавалось сосредоточиться на главном, на том, что она так давно готовилась ему сказать.
— Тебя обманули. Я в порядке.
Ричард вгляделся в нее внимательнее. Они оба лгали. Элен выглядела отнюдь не хорошо. Лицо ее совсем побледнело, от бессонницы глаза глубоко запали. Она смотрела на него с жалобной покорностью, и это вывело его из себя. Боже правый, неужто она рассчитывает, что трогательный ее вид заставит его припасть к ее ногам после всего того, что она натворила?
— Мы отправляемся поутру ловить твоего сердечного дружка Дилана. Я подумал, что тебе следует об этом знать.
Она по-прежнему ощупывала его взглядом, явно отыскивая в нем слабину. Пусть не надеется. Ричард был тверд. То, что он назвал беглеца настоящим именем, и то, что поиски будут продолжены, не вызвало у нее никаких эмоций.
— Я этого ожидала, — произнесла она бесцветно. Ричард заметил на столике поднос с нетронутым ужином.
— Ты рассчитываешь, что, голодая, добьешься моего сочувствия?
— Я ем достаточно. На этот счет не беспокойся.
Проклятие! Почему она не скажет что-нибудь такое, отчего он мог бы взорваться? Не разрыдается или не накинется на него в ярости? Ко всем возможным ее выходкам он себя подготовил. Но ее самообладание его поразило. Каяться она вроде бы не собиралась. Бремя вины своей она несла с печалью, но и не без гордости. Как будто предательством можно гордиться! Сломить ее проклятую гордость ему и раньше не удавалось, а так ли уж он хотел сломить ее? Пожалуй, нет. Гордостью своей она покорила его сердце. Они были бы подходящей парой. Если б только она любила его.
Он резко повернулся на каблуках, собираясь уходить. Жаркая эта комната в зыбких отблесках свечей слишком о многом напоминала — о радостях любви и о его доверчивой слепоте. Здесь его охватывала слабость, впрочем, даже находиться с Элен под одной крышей было для него опасно. Если он уступит сейчас, она будет править им вечно.
— Готовься к отъезду из Гуинлина. Жиль проводит тебя в твое поместье Беллстер. Хам ты будешь жить, пока я не решу, что с тобой делать.
Это был смертельный удар. Ричард отсылал ее прочь. Никаких шансов на примирение, на то, чтобы начать жизнь заново. До этого момента она и не представляла истинную цену того, что теряет.
Ее взгляд уперся ему в спину. Он уже взялся за ручку двери. Еще одно движение, еще шаг, и его здесь не будет, порвется последняя нить и… В памяти ее вдруг всплыла зловещая улыбка Дилана, когда речь зашла о резне в Бофорте. Боже милостивый! Неизвестно, как закончится их противоборство. Чащи лесные густы, ночи темны. Если Ричард падет от руки Дилана, то она будет к этому причастна.
— Ричард… будь осторожен. Он предпочитает устраивать засады у речных бродов…
Ричард задержался на пороге:
— Опомнись, женщина! Какую сторону ты защищаешь?
— Обе… и в том мое несчастье.
Все притворство вмиг закончилось, и напряжение спало.
— Почему, Элен? Почему ты так поступила? Почему ты пустила по ветру то, что мы вместе обрели?
— Потому что… — она запнулась, — я спасала человеческие жизни…
Ее ответ был честен. И не заучен заранее. Жизни? Не одна жизнь? В каком-то уголке его мозга отложились эти слова — признание или оговорка?
— Эдуард советовал не вынуждать тебя насильно сделать выбор, но я пренебрег советом. Я так верил тебе, так уверовал в твою любовь.
— Но это не был мой выбор! — воскликнула Элен. — Я спасла человека от смерти, от жестокой казни. Я не предпочла его тебе. Ведь твоя жизнь не была поставлена на карту.
— А если б тебе пришлось выбирать? Кому из нас жить, кому умирать? Кого бы ты выбрала?
— Не спрашивай. Это то, чего я боюсь больше всего.
— И все же я спрашиваю. Каков был бы твой выбор, Элен?
— Тогда выбора не будет. Я отдам свою жизнь, и жизнь любого, защищая твою, если так встанет вопрос. Ты это хотел от меня услышать?
Ричард промолчал, потому что не осмеливался поверить. Доверие к этой женщине стало для него непозволительной роскошью.
— Ты знал, на чьей я стороне, когда брал меня в жены. Я не делала из этого секрета, — продолжала она. — Я говорила с самого начала, что из нашего брака ничего не выйдет, умоляла, чтобы мне позволили посвятить себя служению церкви. Но твой король не пожелал со мной согласиться.
Отражения от свечей множились в ее глазах, полных слез.
— И что же! Мы все-таки почти стали любящими супругами. Ты и я. Мы старались оба, как могли. Но ты настаиваешь на слепой преданности, требуешь, чтобы я не вмешивалась, когда друзей моих, многократно рисковавших за меня жизнью, убивают ради развлечения мстительного короля.
Она прервала речь, чтобы перевести дыхание.
— Значит, то, что мы создали, — лишь пустая скорлупа, видимость счастливого брака, а твоя любовь — насмешка над настоящим чувством.
То, что слетало с языка Элен, было чистейшей воды безумием и никак не могло поколебать убеждение Ричарда в том, что именно он потерпел урон, что его предали и его чувство втоптали в грязь. Однако некоторые сомнения он ощутил, слушая ее, и поэтому стал приводить свои доводы:
— Ты моя жена, Элен. Мой долг — это и твой долг. Мои враги — твои враги. Таков порядок вещей.
— Кто установил такой порядок, Ричард? Кто объявил, что женщина должна оставить все свое прошлое за порогом мужнего дома? Где в Святом писании сказано, что только от женщины требуется жертва, но не от обоих супругов? Я все отдала, от всего отказалась ради твоей любви. А теперь и любви твоей лишилась в наказание за то, что спасала жизнь друга. Где же справедливость, Ричард?
Справедливость? Элен не часто с нею сталкивалась в последний год. У нее отняли дом, семью, друзей и даже выдали замуж за человека, ответственного за многие ее несчастья. С этим не поспоришь. Она не скрывала от него своих привязанностей. Он знал, на что шел. Почему же ей надо ставить в вину то, что она повела себя иначе, чем покорная английская жена? Он забыл, кто она такая, ему и надо расплачиваться.