Ругнувшись про себя, Брэй помотал головой, отгоняя эти воспоминания.
В комнату вплыла миссис Колтраст, широко улыбаясь.
– Спасибо за нашу новую служанку, ваша светлость! – объявила дама. – Она произвела на меня самое благоприятное впечатление! Думаю, со следующей недели она уже может начать…
Сибил, выхватив спаниеля из рук Луизы, подбежала к миссис Колтраст, очевидно, чтобы показать. Остальные девочки устремились за ней, но дама отчаянно замахала руками:
– Нет, нет, уберите! Терпеть не могу собак!
– Но его светлость сказал, что мы можем его забрать! – запротестовала Сибил.
– Он будет жить у нас! – добавила Бонни.
– Нет-нет! Ради бога, только не это!
– Но его светлость…
– Пусть его светлость лучше оставит его себе. – Миссис Колтраст была неумолима. – Хватит с меня и полудюжины девчонок…
– Но мы все хотим, чтобы он жил с нами! – Бонни готова была расплакаться. – Скажи ей, Луиза!
У Брэя снова запершило в горле.
– Это собака Натана, – объяснила Сибил.
– Он будет жить с нами! – не терпящим возражений тоном заявила Луиза.
– Я отдаю его вам, – подтвердил Брэй.
Миссис Колтраст передернула плечами с таким видом, словно была чем-то оскорблена.
– Послушайте, ваша светлость… – начала было она, но Брэй решительно перебил ее:
– Я больше не собираюсь нести ответственность за эту собаку, миссис Колтраст. Нравится вам это или нет, но я отдаю ее мисс Прим и ее сестрам!
Брэй посмотрел на Луизу. Теперь на ее лице уже не осталось и следа недавнего гнева – он полностью сменился выражением благодарности к нему.
Герцог облегченно вздохнул. Впервые за сегодняшний день он был абсолютно уверен, что поступил правильно.
Глава 9
Разум зрел, хоть юн твой вид.
– «…и мальчик обещал маме, что никогда, никогда больше не убежит от нее…»
Закончив чтение, Луиза закрыла книжку и посмотрела на милое личико улыбающейся во сне Бонни, на спокойно спящую Сибил и на Сайнта, свернувшегося калачиком рядом с ее кроватью. После того как девочки провели весь остаток дня в веселых играх со вновь обретенным четвероногим другом, Луиза была немного обеспокоена, что в таком возбужденном состоянии они еще не скоро заснут. Однако ее опасения оказались напрасны: не успела она прочесть и пяти страниц выбранной на ночь сказки, как заметила, что сопение уложенных спать девочек сменилось тихим, ровным дыханием, что свидетельствовало о том, что малышки уснули. Тем не менее Луиза все-таки дочитала сказку вслух – просто потому, что чтение успокаивало ее саму.
Луиза подошла на цыпочках к столу, чтобы задуть свечу. Сайнт, подняв голову, посмотрел на нее.
– Спи, спи! – прошептала Луиза.
Но спаниель начал подниматься со своего места.
– Да спи же ты! Все хорошо…
Сайнт снова лег, но его большие темные глаза продолжали неотрывно смотреть на Луизу.
– Лежи, лежи! Отныне ты будешь спать здесь.
Пес посмотрел на кровати девочек, словно желая убедиться, что с ними все в порядке, и наконец положил голову на лапы.
Луиза знала, что Бонни и Сибил скорее всего расстроятся, если, проснувшись завтра, не обнаружат Сайнта в своей спальне. Задув свечу, она вышла из комнаты, закрыв за собой дверь.
Проходя сначала мимо комнаты миссис Колтраст, а затем миновав спальню Гвен и Лилиан, Луиза заметила, что в обеих комнатах все еще горит свет. Прошло уже несколько лет с тех пор, как Луиза перестала заходить перед сном в спальню старших девочек, чтобы пожелать им спокойной ночи, – после того как Гвен заявила, что они уже взрослые, чтобы продолжать соблюдать этот ритуал. Теперь Луиза вдруг пожалела об этом…
Несмотря на поздний час, Луизе почему-то не хотелось спать, и она решила спуститься в гостиную и посвятить часик-другой чтению какой-нибудь книги. Это нужно ей было в первую очередь для того, чтобы отвлечься на что-нибудь и перестать наконец думать о его светлости герцоге Дрейкстоуне. Иначе она просто не заснет спокойно…
Вынув из ящика секретера любимую книгу, Луиза устроилась поудобнее в кресле рядом с камином, который еще не совсем остыл, хотя последние угольки догорели в нем еще час назад.
Поджав под себя ноги, Луиза открыла книгу, однако погрузиться в чтение не получилось, ибо не прочла она и пары страниц, как красавец герцог, словно дразня ее, предстал перед ее мысленным взором.
Еще до встречи с герцогом Луиза была наслышана о его скандальной репутации, но ей все равно не хотелось верить, будто его светлость настолько плохой человек, что скрывал от них целых два года домашнего любимца семьи. Может быть, ему было просто не до этого, так как его отвлекали неотложные дела? Герцог Дрейкстоун – богатый влиятельный человек, наверняка ему приходится тратить много времени на общение с сильными мира сего и на различные указания управляющим его многочисленными имениями… Если уж даже Натану, у которого было гораздо меньше денег, имений и связей со власть имущими, приходилось уделять довольно много внимания просматриванию журналов своих приходов и расходов, деловой переписке, встречам с нужными людьми, то что уж говорить о его светлости…
Впрочем, подумала Луиза, по крайней мере часть вины за то, что Сайнт вернулся к ним только сейчас, лежит и на ее дяде. Если бы он действительно тщательно разыскивал собаку, как клялся в этом ей, и расспрашивал всех подряд, то наверняка давно бы нашел. Но если уж дядя не проявлял особой заботы о племянницах – о чем свидетельствует тот факт, что он уехал из Англии неизвестно куда, оставив их целиком и полностью на милость герцога, – то что уж говорить о каком-то псе?
Теперь, когда первая вспышка гнева давно прошла, сменившись радостью по поводу того, что Сайнт жив и здоров, Луиза готова была простить его светлость за то, что за эти два года он так и не сообщил ей об этом. Тем более сегодня, когда она набросилось на него с обвинениями, в его глазах, кажется, промелькнуло что-то похожее на раскаяние.
«Что ж, – подумала Луиза, – если так, то, пожалуй, еще не все потеряно…»
Поразмыслив еще немного, Луиза еще сильнее склонилась к выводу, что слишком сердиться на герцога все-таки не стоит. В конце концов, он ведь взял Сайнта в свой дом, а не бросил на улице…
Когда Сибил и Бонни сегодня ложились спать, Сайнт устроился в их спальне, нисколько не сомневаясь в том, что его не прогонят. Очевидно, точно так же когда-то он устраивался на ночь в спальне Натана… Интересно, позволял ли его светлость ему ночевать рядом с собственной кроватью, когда Сайнт жил у него?
Как бы то ни было, одно во всяком случае было бесспорно: когда Сайнт жил у герцога, за ним явно хорошо ухаживали. Судя по упитанным бокам, пса кормили сытно, и шерстка оставалась все такой же мягкой, чистой, кудрявой и лоснящейся… Но почему же герцог не сообщил, что собака теперь у него?
«Похоже, ваша светлость, – усмехнулась про себя Луиза, – судьба животного беспокоит вас больше, чем моя и моих сестер! Впрочем, учитывая то, что о вас рассказывают, оно и неудивительно. Чувства молодых девушек вас, видно, не сильно волнуют. Скольких из них вы уже успели обольстить… А что до детей, то вы и сами не скрываете, что не любите их… Что ж, одного этого уже более чем достаточно, чтобы я не вышла за вас замуж, ваша светлость, как бы вы ни упрашивали меня, как бы обворожительно ни улыбались…»
Впрочем, Луиза была почему-то уверена, что на самом деле герцог горит желанием жениться на ней ничуть не в большей степени, чем она выйти за него замуж.
Она рассмеялась, вспомнив вдруг, как морщился герцог всякий раз при визге Бонни. Да, у Бонни действительно высокий, пронзительный голос, но Луиза давно привыкла к нему. А когда Бонни обняла его, он, похоже, и вовсе не знал, как отреагировать, как и не знал, что делать, когда Сибил вдруг расплакалась из-за уроненного ключа. Да, его светлость явно не привык общаться с детьми: ни утешить плачущего ребенка не может, ни как следует отреагировать на детскую теплоту и благодарность.
Из общения со своим братом и отцом Луиза успела сделать по крайней мере один вывод: мужчины во многих ситуациях обычно ведут себя совсем не так, как женщины. Мужчины, как правило, считают нужным скрывать свои эмоции. И в основном им это удается. Его светлость, казалось бы, владеет этим искусством в совершенстве, однако своей нелюбви к детям он все-таки не в состоянии скрыть. Натана или отца Луизы тоже порой раздражали Бонни и Сибил, но гораздо чаще девочки получали от них любовь и ласку.