Амелия Грей - Герцог в моей постели

– За такое вас осталось только расстрелять, мисс Прим, – усмехнулся он, – но, на ваше счастье, у меня нет пистолета.

– Так я действительно дотронулась до вас… там? – переспросила она. – Впрочем, что я говорю?! Я вообще не должна была дотрагиваться до вас в любом месте…

На лице Луизы отразился такой ужас, словно она совершила некий смертный грех, за который ей вовек не будет прощения ни на этом свете, ни на том.

«Неудивительно, – усмехнулся про себя Прим, – она ведь дочь священника! Наверняка получила ханжеское воспитание…»

Но Брэю казалось, что он знает, как «вылечить» Луизу от этого раз и на всю жизнь.

– Мисс Прим, – объявил он, – вы дотронулись до меня именно в том месте, где я сам того хотел!

– Что? О господи! Нет!

Луиза почувствовала, как краска стыда заливает ей лицо, нет, все тело, все существо… Как она теперь снова сможет посмотреть в глаза его светлости?

– Да, вы дотронулись до меня именно в том месте, в каком я сам бы этого хотел, – как ни в чем не бывало повторил герцог.

– О боже! И вы еще повторяете! – прошептала она.

– Мисс Прим, – улыбнулся он, – я имел в виду сердце! Вы проникли мне в самое сердце!

Луиза замерла. Действительно ли он это сказал или она ослышалась? А если сказал, то что это – просто дежурный комплимент или нечто гораздо более серьезное? Нет, пожалуй, верить этому самоуверенному человеку нельзя…

– Я вам не верю! – сказала она.

– Вы считаете, что я лгу? – усмехнулся Брэй. – Подумайте, мисс Прим, в чем вы меня обвиняете! Вы ведь дочь священника, в конце концов… Согласно Библии, ложь – страшный грех!

– Вы хотите сказать, – усмехнулась, в свою очередь, девушка, – что у вас есть сердце?

– Ну, не знаю… может, вы и правы, но, что бы ни было у меня на месте сердца, вы это затронули!

По выражению лица герцога Луиза никак не могла определить, говорит ли он всерьез или шутит. Этот человек прекрасно умел скрывать свои чувства как никто другой. Луизе хотелось верить в то, что она услышала, но…

– Ответьте мне на тот вопрос, который я вам задала, ваша светлость! – собравшись с духом, произнесла она. – Я дотронулась до вас? Вы отлично понимаете, что я имею в виду… Я должна знать!

На каменном лице герцога вдруг отразилось нечто вроде нерешительности. Как ни старался он сдерживать свои эмоции, от взгляда Луизы не укрылось, что сейчас его светлость явно колеблется: сказать или не сказать?

– Да, – кивнул наконец он.

Луиза почувствовала, как опять вспыхнули щеки.

– Ваша светлость, – заговорила она, – я уже, кажется, говорила вам, что вы чудовище, и я вынуждена повторить это еще раз! Почему вам вдруг пришло в голову встать здесь? Почему вы не остановили меня, когда я…

– А вы как думаете, почему? – лукаво подмигнул он.

– Вы… вы даже не чудовище, я просто не знаю, как вас назвать!.. Заявиться домой к порядочной девушке и позволить себе такое… А если бы в это момент нас увидела одна из моих сестер?

– Что ж, – все так же насмешливо произнес он, – если я совершил столь ужасный поступок, то наверняка заслуживаю наказания… Не хотите ударить меня?

Эти слова поразили Луизу еще сильнее, чем все предыдущее.

– Что? – переспросила она.

– Ударьте меня! – как ни в чем не бывало повторил он.

– Если это шутка, ваша светлость, то глупая… – прошептала она.

– Я и не думаю шутить. – Взгляд герцога был серьезен. – Выбирайте, мисс Прим: либо вы меня ударите, либо я вас поцелую!

– Вы с ума сошли!

– Возможно, – дьявольски ухмыльнулся он. – Но ведь вы сами этого хотите!

Как ни противилась Луиза столь крамольному желанию, герцог был прав. Ей действительно, несмотря ни на что, нестерпимо хотелось поцеловать его.

– Но перед тем как вы сделаете свой выбор, мисс Прим, подумайте как следует: от того, что вы ударите меня, если кто-то и получит удовольствие, то разве что вы, а от поцелуя – мы оба…

Луиза хотела было пуститься наутек, но руки герцога крепко схватили ее за талию и почти насильно повернули лицом к нему. Поначалу Луиза еще слабо сопротивлялась, пока герцог не прижал ее спиной к книжному шкафу и сам не прижался к ней всем телом. Каким-то образом его светлости удалось схватить Луизу за оба запястья и завести руки за спину. Тем не менее Луиза почему-то не испытывала страха – лишь раздражение.

Луиза снова попыталась вырваться, впрочем, отлично понимая, что это бесполезно: его светлость крепко держал ее, глядя ей прямо в глаза своими бездонными зелеными глазами.

– Отпустите меня! – воскликнула она, но силы были явно неравны – герцог намного выше ее ростом и, разумеется, гораздо сильнее.

– Ну уж нет, мисс Чопорность! – усмехнулся он. – Если я, по вашим словам, чудовище, то уж пощечину наверняка заслуживаю!

Губы герцога находились так близко к губам Луизы, что, казалось, его голос проникал в самое ее сердце, самое существо… Казалось бы, это должно было раздражать Луизу, но почему ее сердце вдруг так сладко заныло в груди?..

– Мне никогда еще не приходилось давать кому-либо пощечину, – призналась она.

– Может быть, у вас на то просто не было причины?

– Да, не было.

Пальцы герцога дотронулись до ее щеки, затем обрисовали линию губ… Рука его скользила по подбородку Луизы, вниз по шее, к тому месту, где бешено бился пульс.

Все существо Луизы тонуло в сладкой истоме, и она уже не сопротивлялась, когда его ладонь коснулась ее груди, затем поднялась выше и, осторожно отодвинув локон от уха, принялась ласкать нежную, чувствительную кожу.

– Готов поспорить, Луиза, – прошептал Брэй, – что ты еще ни разу ни с кем не целовалась. Что ж, неудивительно: ведь ты дочь священника! Возможно, у тебя даже и не возникало подобного желания…

«Действительно не возникало, – подумала Луиза. – По крайней мере, до сих пор…»

– Ну так как, мисс Чопорность? – смерил ее взглядом с головы до ног герцог. – Означает ли ваше молчание, что вы хотите поцеловать меня? Или, может, все-таки предпочитаете ударить?

Луиза сама не могла разобраться в своих желаниях. Его светлость заслуживал пощечины, но действительно ли она хотела его ударить?

– Как я могу вас ударить, – проговорила она, – если вы держите меня за руки?

– Ну если дело только в этом… – Улыбнувшись, герцог разжал пальцы на ее запястьях и отошел на шаг. – Ну вот, мисс, теперь вы свободны. Если вы еще не передумали, бейте!

Свободна? Его светлость освободил ее руки, но если бы он мог так же просто освободить и душу… С точки зрения физической возможности ничто не мешало Луизе ударить герцога по щеке, но… Почему вдруг обретенная свобода пугает ее еще больше, чем недавний плен?

Луиза замерла. Сердце ее билось с такой частотой, что готово было вот-вот выпрыгнуть из груди. Прошла, как ей показалось, целая вечность, хотя на самом деле вряд ли пролетела и минута. Его светлость терпеливо ждал ее решения. Ждала и Луиза, что он сам поцелует ее…

Интересно, откуда герцог знает, что она еще ни с кем не целовалась? Или просто дразнит, почувствовав каким-то образом, что она не в силах противиться его обаянию?

– Я не буду бить вас, ваша светлость, – проговорила наконец Луиза.

Герцог с удивлением посмотрел на нее.

– Хотя и считаю, что вы этого заслуживаете! – добавила она.

– Согласен, заслуживаю, – усмехнулся он, снова придвигаясь к ней ближе. – Но вы ведь доверяете мне, мисс Прим, не так ли?

– Ничуть, – отвечала она.

– Что ж, – снова улыбнулся он, – воля ваша, но подумайте: чем вы, в конце концов, рискуете? Мы здесь одни… Ваши сестры прячутся где-то наверху. А где, кстати, миссис Колтраст? Где-нибудь в доме?

– Она ушла в некое агентство, чтобы подыскать для нас служанок.

– Отлично! – заявил он, отбросив светлый локон, упавший на ее плечо. – Говорят, что, когда теряешь ум, чувства обостряются. Вы согласны с этим, мисс Прим?

– Не знаю, возможно… – пробормотала она.

– Позвольте… – произнес он, протянув руку к платку, который совсем недавно служил Луизе повязкой, а сейчас был зажат в ее кулаке. Луиза, сама не зная зачем, протянула его герцогу.

Взяв платок, герцог сложил его в несколько раз, снова соорудив подобие повязки.

– Что вы хотите сделать? – удивилась она.