Амелия Грей - Герцог в моей постели

– Успокойтесь, не расскажу. Если вы не хотите, чтобы ваша сестра это знала, дело ваше: сами решайте, рассказывать ей или нет. Мое дело – сторона.

«А со Стандишем я разберусь!» – добавил Брэй мысленно.

– Спасибо, ваша светлость! – слабо улыбнулась Гвен.

Через плечо девушки Брэй вдруг увидел удалявшегося Стандиша.

– Мисс Гвен, сядьте вот сюда, – указал герцог на стоявшую неподалеку скамейку, – постарайтесь успокоиться и привести себя в порядок. А я немного прогуляюсь и скоро к вам вернусь. Только никуда не уходите! Хорошо?

Девушка молча кивнула.

Брэй быстро пересек лужайку и настиг негодяя.

– Вот вы где, Стандиш! – произнес он непринужденно. – А я везде вас искал… Позвольте на пару слов.

– Я слушаю вас, ваша светлость!

– Это разговор не для посторонних ушей, Стандиш. Пройдемте-ка вон за тот угол, чтобы нас никто не слышал…

Молодой человек последовал за герцогом.

Когда они завернули за угол, Брэй вдруг резко развернулся, схватил Стандиша за жабо, да так, что тот начал задыхаться, и довольно сильно ударил его о стену.

– Я знаю, приятель, что ты не из тех, кто привык, чтобы ему читали мораль, но позволь все же преподать тебе один урок, который я в свое время получил от отца. Мой отец, помнится, тогда сказал: «Не трогай невинных девушек, сынок, – к твоим услугам полно вдов и чужих жен. На худой конец можешь даже пойти в бордель, только не трогай молоденьких и невинных!» Надеюсь, я понятно изъясняюсь, Стандиш?

Стандиш попробовал было что-то ответить, но из горла его вырвался лишь невнятный хрип. Лицо у него пошло красными пятнами. Брэй схватил Стандиша за жабо еще сильнее, так что почти оторвал от земли.

– Ты все понял, приятель? В следующий раз, если я, не дай бог, снова поймаю тебя за чем-нибудь подобным, буду разговаривать с тобой уже гораздо серьезнее!

Брэй наконец отпустил Стандиша, и тот бессильно сполз по стене, пытаясь ослабить воротник и жадно глотая воздух.

– Вы с ума сошли?! – прохрипел он, когда к нему более или менее вернулся дар речи.

– И еще, приятель, – добавил Брэй. – Завтра же ты отправишь письмо мисс Гвен, в котором напишешь, что отказываешься от любых притязаний на нее, потому что такая порядочная девушка, как она, не заслуживает подобного негодяя.

– Я не стану писать никаких писем… – забормотал было Стандиш, но тут Брэй врезал ему ногой по колену.

– Что? – сердито прищурился Брэй. – Не слышу! Говори громче!

– Завтра же напишу, – пробормотал тот.

– Погоди, это еще не все. После того как убедишься, что мисс Гвен получила это письмо, сразу же уберешься из Лондона по крайней мере до конца этого бального сезона. Ты все понял? Иначе, как я уже сказал, у меня с тобой будет уже иной разговор!

– Я все понял, ваша светлость! – корчась от боли, простонал Стандиш.

– Ну вот и отлично!

Брэй вернулся к Гвен.

– Надеюсь, вы чувствуете себя уже лучше, мисс? – спросил он.

– Кажется, получше… У меня по-прежнему красный нос?

– Немного. Если кто-нибудь вдруг спросит почему, скажите, что, должно быть, от выпитого шампанского.

– Так и скажу. Спасибо, ваша светлость!

– Не за что. Я всего лишь исполнил свой долг. В конце концов, я все-таки ваш опекун… Я всегда к вашим услугам, мисс Гвен!

Девушка вдруг привстала и быстро поцеловала его в щеку. Это было так неожиданно, что Брэй даже опешил.

– Простите… – засмущалась Гвен. – Я, наверно, не должна была этого делать. Просто вы напомнили мне Натана – он тоже всегда заботился обо мне…

Гвен сравнила его с братом? Это показалось Брэю очень странным. Сам он никогда не воспринимал сестер Луизы как своих сестер.

– Не стоит благодарности, мисс Гвен, я всего лишь исполнил свой долг, – снова произнес он. – Вернемся лучше в зал!

Гвен послушалась, а Брэй еще некоторое время стоял, рассеянно потирая щеку. Каждый раз при общении с Луизой и ее сестрами он испытывал целую гамму каких-то совершенно новых для него чувств, которым затруднялся подобрать название.

Что делать с этими чувствами, Брэй не представлял, но противиться им ему с каждым днем становилось все труднее.

Луиза не знала, сколько еще сможет притворяться, будто ей безумно весело, потому что на самом деле отнюдь не веселилась. Бальный зал казался ей каким-то уж слишком переполненным, музыка, разговоры и смех присутствовавших били по ушам, ожидание, когда вернутся миссис Колтраст и Гвен, нестерпимо затянулось. Луизе хотелось лишь одного – поскорее вернуться домой. Мысль о том, что ей предстоит посещать подобные балы еще целых две недели, казалась невыносимой. Неужели другие способны выдерживать целый месяц постоянных балов? Что ни вечер – одно и то же…

Танцевать Луиза любила, с новыми людьми знакомилась охотно, да и выпить бокал шампанского была не прочь – он поднимал настроение, – но сейчас все это уже начинало надоедать. С гораздо большим удовольствием она провела бы этот вечер дома с сестрами, играя с ними в какую-нибудь игру, занимаясь вышиванием или читая им на ночь сказку. Бонни, Сибил и Лилиан сейчас наверняка скучают по ним с Гвен…

– Спасибо вам за танец, – галантно поклонилась Луиза молодому человеку, с которым только что танцевала. – А теперь прошу извинить, мне нужно найти миссис Колтраст.

– Мисс Прим! – раздался вдруг чей-то голос.

Луиза обернулась. Перед ней стоял высокий полноватый джентльмен.

– Добрый вечер, – произнес он. – Не уверен, помните ли вы меня – мы с вами встречались на вашем первом балу, а потому позвольте представиться. Меня зовут Альфред Хопскотч.

– Простите меня, сэр, но я действительно вас не припомню. На том балу я познакомилась со многими…

– Возможно, вы не запомнили меня, мисс: нам тогда так и не пришлось поговорить как следует. С вами жаждали побеседовать столько людей, что мне это просто не удалось… Вы не могли бы уделить мне несколько минут?

Луиза, окинув взглядом зал в поисках Гвен и миссис Колтраст, спросила:

– Прямо сейчас? Простите, сэр, но мне нужно найти свою сестру и компаньонку…

– Уверяю вас, мисс Прим, я отниму у вас не больше пары минут! Дело в том, что я имею честь выполнять распоряжения его высочества, и он просил меня кое о чем поговорить с вами. Но нам придется уединиться – это разговор не для посторонних ушей.

– Вы не ошиблись, сэр? – спросила Луиза, удивляясь, с чего вдруг у принца мог возникнуть к ней интерес.

– Ничуть, мисс, – невозмутимо ответил тот. – Отойдем вон в тот угол, если не возражаете.

– Хорошо, – пожала плечами она.

После того как они отошли и спрятались за какую-то огромную вазу, Хопскотч еще раз огляделся вокруг, чтобы убедиться, что их действительно никто не слышит, и начал:

– Мисс Прим, еще раз предупреждаю, что весь этот разговор должен остаться между нами. Как я уже сказал, дело очень важное и касается самого его высочества.

– Да, конечно, – кивнула Луиза, – я никому не скажу. Но, простите, мистер Хопскотч, я ума не приложу, какое дело может быть у его высочества к моей скромной персоне!

– В принципе дело не очень срочное: я мог бы встретиться с вами и завтра, принц не настаивал. Но я не привык медлить, когда речь идет о поручениях его высочества!

– Может быть, вы все-таки расскажете мне, в чем дело? – нетерпеливо перебила его Луиза.

– Его высочеству стало известно, что его светлость герцог Дрейкстоун поклялся вашему брату жениться на вас, а сам до сих пор не женился…

– Да об этом уже знает весь Лондон!

– Его высочество пытался напомнить герцогу, что если настоящий джентльмен дал клятву, то обязан ее исполнить. Но его светлость, похоже, не торопится…

– Позвольте полюбопытствовать, чем вызван столь пристальный интерес его высочества к этой истории? Поженимся мы с его светлостью или нет – наше личное дело! Осмелюсь предположить, что у принца наверняка есть дела поважнее.

– Личная жизнь подданных тоже составляет заботу его высочества, особенно если этот подданный – герцог. Своим нежеланием исполнять данную им клятву его светлость ставит под угрозу не только свою личную репутацию, но и честь всего семейства Дрейкстоунов.

Хопскотч умолк, выжидательно глядя на Луизу, но та молчала. На вопросы, когда же состоится ее свадьба с герцогом, Луиза давно уже перестала отвечать.