Бонни Дж. Перри - Голая суть

— Томас и я встретились на пау-вау вроде этого. — Тита быстрым взглядом окинула Скай. — Ночная Птица принадлежал к оставшимся Осаге.

— К кому?

— К оставшимся Осаге, — пояснила Тита, — к той части племени, что осталась здесь, в Миссури.

— А Крадущийся За Добычей Волк тоже принадлежит к оставшимся Осаге?

— Нет. Волк вырос в Похуске с отцом и находился с ним до самого развода.

— И вы вынуждены были его отдать, — добавила Скай, вспомнив, что Тита растила Крадущегося За Добычей Волка после смерти матери.

— Нелегко было отпустить его к народу его матери, но в бумаге судьи говорилось, что Крадущийся За Добычей Волк обязан посещать школу в Сен-Луи.

— Схватка за право опеки над девятилетним ребенком, — проговорила Скай. — Это, должно быть, выглядело весьма болезненно для вас всех.

— Ой-ой-ой, закон решил поделить его, как одеяло.

Ясно, почему Вулф так яростно сражался против развода. Ибо его знакомство с законом «англо» привел к трагическому разделению личности.

— Война в суде, должно быть, глубоко задела и его, и тебя.

Тита кивнула.

— В конце концов, договорились, что Крадущийся За Добычей Волк будет проводить лето в Оклахоме, в племенном центре Похуска.

— А остальную часть года?

— Это время отдавалось Логанам.

Логанам? Скай попыталась вспомнить, что ей рассказывали о Логановской ветви семьи Крадущегося За Добычей Волка. Логан Вулф. Совершенно верно. Мать нарекла его своим девичьим именем.

— Волк учился в частных школах в Сен-Луи?

— Пока не умерла бабушка Логан, и тогда он вернулся домой, чтобы жить с отцом в Оклахоме, — объяснила Тита, а потом понизила голос: — Но вернувшаяся к нам часть Волка оказалась чужой.

Скай нахмурилась. Она представила себе, каким разорванным надвое рос мальчик, находящийся на грани двух культур. Каким-то образом мужчина нашел способ войти в контакт с прошлым, со своим индейским наследием. Его присутствие на пау-вай доказывало это. Остальное время он тренировал своих клайдсдэйлов, ежедневно трудясь в мире «англо», как он это называл.

Он умудрился создать в себе равновесие между двумя культурами. И не просто умудрился. Во многих отношениях он позаимствовал лучшее из обоих миров. Как ему удалось достичь внутри себя сплава прошлого с настоящим? Хотелось бы знать. Скай предстояло вернуться к прошлому, как только развод станет окончательным.

Скай разглядывала рисунки на типи, размышляя, как бы выглядела ее с Вулфом жизнь, если бы ее изобразили художники Осаге.

— Можно мне потрогать рисунки?

— Если хочешь. — Глаза у Титы сузились, точно она попыталась прочесть мысли Скай.

Скай стала обводить контуры изображений женщины и мужчины. Полногрудая женщина, догадалась она, и есть Тита. А мужчина? Это, должно быть, Ночная Птица. Скай его никогда не видела. Высокий, грудь колесом. Три пера в волосах, красно-желтая рубашка, такая же, как на рисунке у Титы. Она поглядела на Титу, а потом перевела взгляд на женщину, иссиня-черный контур которой красовался на типи. На Тите сегодня была та же рубашка, или точно такая же, схваченная поясом поверх юбки.

— Та рубашка давным-давно износилась. Эту… — Тита оттянула длинный, желтый рукав. — Эту я специально сделала для нынешнего пау-вау.

Конечно, подумала Скай, сложная вышивка могла быть только ручной.

— Шить, наверное, пришлось много дней.

— Время не играет роли, когда работа доставляет радость.

— Точно также я чувствую себя, когда я…

— Когда ты работаешь у себя в журнале?

Скай кивнула. Не рискнуть ли спросить Титу, можно ли фотографировать на пау-вау? Не настало ли время предупредить хотя бы кого-нибудь, что у нее с собой фотоаппарат? И если спрашивать кого-нибудь, то пусть это будет Тита.

— Тетушка?

— У тебя ко мне вопрос?

Скай сунула руку в карман, и пальцы ее вцепились в камеру.

— Я хотела бы узнать, можно ли мне будет снимать…

— На этот вопрос, вероятно, лучше будет ответить твоему мужу. — Тита нагнулась, чтобы взять мотоциклетную сумку, но Скай ее опередила.

Она перекинула сумку через плечо.

— Отсюда ее понесу я. А потом спрошу Логана насчет камеры.

— Как хочешь. — Тита указала на ряд передвижных туалетных комнат. — У нас тут есть кое-какие удобства.

— Вижу.

— Вода у нас в бутылках. В иные времена мы пили бы прямо из ручья, но банки и мусор оскверняют землю, — Тита махнула рукой, словно отгоняя сказанные ею слова.

— Я не видела тут ни малейших следов мусора, — заметила Скай.

— Мы упаковали отходы прежде, чем разбили лагерь. — Тита покачала головой. — Неважно. Теперь тебе следует отдохнуть. Пошли.

По пути Скай слушала, как Тита называет семьи, живущие в каждом из типи. Потом Тита показала налево, рассказывая, кто живет в каком трейлере. Каждого звали каким-нибудь животным, чаще всего, волком: Бегущий Волк, Серый Волк, Воющий Волк.

— Не воспринимай всерьез жалобы Воющего Волка. — В глазах Титы зажегся тот самый хитренький огонек, который Скай так часто замечала у Логана.

Тита закашлялась и стукнула себя по спине.

— В каждой семье есть свой нытик. Это должно оставаться среди нас. Мы бы не хотели обижать Воющего Волка.

— Ну, конечно, нет.

Тита продолжала называть остальные имена, когда они пошли по внешнему кругу типи.

— А имя «Волк» носят все? — спросила Скай.

— Нет. Многим даны имена в память подвигов или по воле старейшин.

— А Логан, то есть Крадущийся За Добычей Волк?

— Это имя было ему дано Ночной Птицей. — Тита нагнулась поближе. — Пусть это тоже будет секретом, ладно?

— Ладно. — Скай охотно наклонила голову, чтобы не пропустить ни единого слова.

— Он уже мальчиком был настоящим сталкером. Ты знаешь, как только Волк высматривал добычу, он шел за нею следом, спал на земле до утра, а потом продолжал охоту. — Тита погрозила обоими кулаками небу, точно бросая вызов, и заявила: — Ай-ай-ай! Ему не было равных, твоему Крадущемуся За Добычей Волку!

Моему Крадущемуся За Добычей Волку? Похоже, Тита не знает ни о предстоящем разводе, ни о планах Крадущегося За Добычей Волка вновь отвоевать себе Скай.

В мозг Скай врезались слова Титы: «Как только Волк высматривал добычу, он шел за нею следом».

Скай оглянулась, абсолютно готовая к тому, что увидит Крадущегося За Добычей Волка, идущего следом. Где же он?

— Ах, ты, сладкоязычный дьявол!

Волк терпел, когда локоть Благородного Золотого Початка врезался ему под ребра. Они со Скай приехали лишь двадцать минут назад, а казалось, что он отсюда и не уезжал.

Золотой Початок прыгал рядом, опираясь на единственный костыль, и свободной левой рукой давая Волку тычка в бок. Этот жест должен был подкрепить делаемые им заявления.

— Как тебе удалось вытащить сюда Скай?

— Замолчи. — Волк перехватил второй его локоть. — Я еще никогда не бил хромого, но если ты не отцепишься…

— Хромого? — Золотой Початок занес костыль над головой.

— Ладно, раненого воина. Так лучше?

— Намного, но угроза насилием не идет к лицу благородному краснокожему. Я думал, все индейцы сдержанны? — Золотой Початок качнулся вбок, и Волк схватил его за руку, чтобы помочь двоюродному брату обрести равновесие и опереться на здоровую ногу.

— Благородному краснокожему? Ты насмотрелся слишком много старых фильмов, — поддразнивал его Волк, замедлив шаг, чтобы Золотой Початок мог идти с ним вровень.

— Вы со Скай снова вместе, верно?

«Хорошо бы!» Волк сделал резкий поворот и пошел наперерез трейлерам. Ему хотелось добраться до центрального типи и остаться одному. Надо было подумать. Вопрос Золотого Початка, связанный с его гражданским состоянием, попал в самую точку, словно пущенная в сердце индейская стрела.

— Мы же приехали вместе. Разве не так?

— Да еще с такой помпой! Весь лагерь только и говорит об этом, — заявил Золотой Початок.

Пусть говорят, подумал Волк. В голове у него вертелись другие вопросы: что было истинной причиной приезда Скай на пау-вау? Думает ли она дать им обоим шанс? Они не говорили больше о разводе с того самого момента…