Виктор с радостным ожиданием думал о поездке. Он едва мог дождаться, когда наступит время отъезда, вспоминая, как хорошо ему всегда было в горах — лицо обвевал холодный воздух, за спиной свистел ветер, когда на головокружительной скорости он летел по сиявшему чистейшей белизной склону горы. Кроме ожидания приятной телу физической нагрузки, такой освежающей и омолаживающей, Виктор предвкушал прекрасные вечера в дружеской мужской компании, когда можно было полностью расслабиться. После насыщенного дня на горных склонах они собирались в таверне, с аппетитом поглощали вкусные блюда местной кухни, а затем устраивались у весело плясавшего огня и обменивались слегка присочиненными историями о своей удали и доблестных победах в разных областях человеческой деятельности, попивая при этом вишневку местного изготовления, пока не наступал рассвет или не иссякал запас баек.
При мысли о своих любимых швейцарских блюдах Виктор почувствовал, что его рот наполнился слюной. Внезапно он понял, что голоден. Он еще раз наорал номер Ника, чтобы сообщить другу, что с поездкой все в порядке, и спросить его о планах на обед, но, к острому разочарованию Виктора, того все еще не было в номере. Виктор уставился на телефон, стараясь вспомнить, договаривались ли они зайти перекусить перед предстоящей встречей. Он мог присягнуть, что так оно и было. Может быть, Ник не понял его или забыл? Он позвонил в гостиничную службу и заказал себе клубный сандвич с холодным пивом, напомнив официанту, который принимал заказ, что на кухне имеются его точные инструкции по приготовлению таких клубных сандвичей, которые он любил больше всего. Виктор прошел через комнату к небольшому переносному бару и налил себе виски с содовой. Вернувшись к письменному столу, он просмотрел сообщения о телефонных звонках, откладывая большинство из них в сторону. Сообщение о звонке Катарин, в котором она просила до трех часов позвонить ей в ресторан «Каприз», он перечитал еще раз и набрал номер.
— Привет, Виктор, — произнесла в трубку Катарин, когда ее позвали к телефону.
Он засмеялся.
— Откуда такая уверенность, что это именно я?
— Потому что больше никому не известно, что я здесь обедаю, — в ответ засмеялась она, но тут же посерьезнела. — Виктор, по поводу сегодняшнего вечера. Франческа заболела и…
— Я знаю, радость моя. Джерри мне рассказал.
— Ты все еще хочешь поужинать вместе после спектакля, как мы планировали?
Мысль о том, чтобы есть после полуночи, вдруг показалась Виктору малосимпатичной.
— Ты не будешь возражать, если я возьму тайм-аут? Мне бы надо сосредоточиться на деле. А вообще-то, послушай, дорогая, я вовсе не хочу бросать тебя в одиночестве. Я поговорю с Ники. Почему бы вам не поужинать вдвоем?
— О нет! Я не могу. Я действительно не могу. — Эта фраза была произнесена настолько эмоционально, что Виктор удивился. На другом конце провода на мгновение повисло неопределенное молчание, а затем Катарин более мягким тоном пояснила: — Я не хочу ему навязываться. Давай забудем об этом. Я не обиделась, честное слово, и займусь тем же, чем и ты — работой над ролью.
— Наверное, это разумно. Послушай, дорогая, я тебе очень признателен за понимание. Я должен тебе один ужин. А кстати, с кем ты обедаешь? — Этот вопрос он задал скорее из желания показать дружелюбие, а не из Любопытства.
— С Хилари Пирсом и Терри Огденом. Это торжественный обед по поводу того, что все мы начинаем работу над «Грозовым перевалом».
— Еще один торжественный обед! Повеселитесь там на славу, а с тобой мы поговорим позже на этой неделе. — Они положили трубки.
Виктор продолжал потягивать виски, размышляя о Катарин. Она была самой неутомимой из всех молодых женщин, которых ему приходилось когда-либо знать. Катарин вечно была занята обедами, ужинами и вечеринками в компании. Постоянно в движении. Постоянно в спешке. Но тем не менее активная социальная жизнь Катарин никак не влияла на ее работу. Она была настоящим профессионалом, бесконечно преданным своей команде. Виктор подозревал также, что ее социальная жизнь, к которой она относилась очень серьезно, была неразрывно связана с ее амбициями. Виктор уже понял, что Катарин очень честолюбива и неутомима когда дело касалось ее карьеры. Казалось, что она живет на каком-то исключительном накале. Каждый день, как последний. «Но в этом нет ничего страшного, — подумал Виктор. — Она потрясающая девушка. Суперкласс». Он улыбнулся, с нежностью вспоминая Катарин. Виктор очень тепло относился к ней, а сейчас их жизни переплетутся еще больше. Она подписала персональный контракт с «Беллиссима», тем самым полностью отдав себя в его руки. В течение нескольких лет ему предстояло полностью руководить карьерой этой талантливой девушки. Виктор настоятельно рекомендовал Катарин сняться в картине Бо Стэнтона после завершения работы над «Грозовым перевалом». Переговорив с Бо и внимательно прочитав сценарий, она без колебаний согласилась продолжить свою работу с «Монарх».
Некоторые вопросы Катарин были настолько умны и точно сформулированы, настолько глубоко проникали в суть дела, что Виктор порой терял дар речи. Он понял, что юное дарование прекрасно ориентируется в вопросах бизнеса, по крайней мере, во всем, что относится к ней самой и ее карьере. Это не показалось ему неприятной чертой — напротив, Катарин еще больше возвысилась в его глазах. В отличие от большинства молодых актрис, она совсем не была дурочкой в денежных вопросах, вполне обоснованно оценивая себя и свою работу очень высоко. «Да, — подумал он, — молодая леди точно знает, куда она стремится. К самой вершине, причем не теряя на пути ни одной лишней минуты. Что ж, пожелаем ей успеха». По своему опыту Виктор знал, что кинопроизводство — самый скандальный и жестокий вид бизнеса в мире. Здесь люди сталкиваются с самыми лучезарными и самыми грязными сторонами жизни. Голливуд населен продажными, безжалостными людишками, готовыми идти по трупам ради достижения своей цели. Рядом с ними — талантливые или просто одаренные личности, всей душой преданные кино. Катарин повезло, что Господь наделил ее живым и острым умом, который ей, безусловно, пригодится, хотя не лишним будет и то, что он, Виктор, поведет ее за руку до тех пор, пока будет действовать ее контракт с «Беллиссима».
Сейчас он взял себе на заметку, что нужно будет поговорить с Хилли о беззалоговом контракте с «Монарх», когда увидится с ним в следующий раз. Виктор хотел включить туда несколько особых условий. Он не предполагал, что в их совместной работе могут возникнуть конфликтные ситуации. Администрация «Монарх» была очень довольна, что их сделка прошла довольно гладко, без затяжных переговоров. Доволен был и Бо Стэнтон. Неделю назад Хилли Стид отправил самолетом копию кинопробы в Штаты, и Бо просто обалдел от красоты и таланта Катарин. А кто бы на его месте не обалдел? Виктор подумал об этом и поджал губы, отдавая себе отчет, что был, по крайней мере, один человек, который явно не сходил по ней с ума.
Появился официант с клубным сандвичем, приготовленным по всем правилам, что с удовольствием отметил Виктор. И пиво, слава Богу, было холодным. Для Англии холодное пиво — это чудо из чудес. Покончив с тем и другим, Виктор перезвонил всем оставившим для него сообщения, отдал несколько распоряжений своему биржевому брокеру в Нью-Йорке и, наконец, дозвонился до управляющего своим имением в Санта-Барбаре. Они говорили не менее пятнадцати минут, согласовали ряд мелких вопросов, после чего Виктор, довольный тем, что дела на ранчо «Че-Сара-Сара» идут хорошо, распрощался с управляющим. Он быстро направился в ванную, чтобы немного освежиться перед предстоящей встречей, испытывая облегчение от того, что сумел утрясти самые важные проблемы на предстоящую неделю за один день.
Первыми на встречу пришли Джерри и Джейк. Следом за ними в комнату вошел рыжий Тед, а ровно в три часа в дверь постучал Марк Пирс. Каждый из присутствующих знал друг друга, поэтому в церемонии представления не было необходимости. Все расселись, дружески болтая, в ожидании Ники. Минут через двадцать, когда в атмосфере явно начало чувствоваться раздражение, Виктор встал и, извинившись, прошел в спальню, чтобы еще раз набрать номер Ника. На сей раз телефон был занят. Проклятие! Продолжая внутренне ругаться, он быстро вернулся в гостиную.
— У меня такое чувство, что я не сказал Нику, что он мне нужен на этой встрече, — объяснил он. — Он сейчас говорит по телефону. Схожу стукну ему в дверь… Джейк, почему бы тебе не рассказать о том, что мы предварительно обсудили сегодня утром? А ты, Джерри, покажи Марку фотографии, которые вы привезли из Йоркшира. Я вернусь через минуту.