Валерия Савельева - Головная боль в наследство

Тяжело вздохнув и постаравшись переварить информацию, я помассировал пальцами виски. Да уж, Шер может быть настойчивым. И активным.

– Читается всё, как я понял, на манер немецкой речи? – спросил, наконец, Хранителя, который согласно закивал в ответ. – Угу… А что с деталями ритуала?

– Шесть толстых свечей: по две чёрных, белых и красных, нож, чаша с горячим вином и пентакль… Всё легко и просто, только немного болезненно. Я вот здесь всё описал, – волк всучил мне ещё пару свитков. – Возьмёшь с собой и…

– Эмм, Шер, я, кажется, в зале заснул… – пробормотал, понимая сложность ситуации.

– И?

– А там Марид, который очень удивится, если я проснусь с кучей свитков.

Хранитель вздохнул, поднимая глаза к потолку, но всё же через некоторое время возвестил:

– Ты знаешь, что нагло используешь Хранителя памяти и Мифического Древа? Ладно-ладно, не смотри так жалобно. Я подкину бумаги в верхний ящик стола. А сейчас слушай внимательно – проведение ритуала объясняю один раз…

Это так приятно – просыпаться рядом с любимым, ощущать на щеке его тёплое дыхание, касаться кончиками пальцев кожи, чувствовать тяжесть обнимающей тебя руки – будто во сне. Стоп! Какой, к чёрту, сон? По ночам мы с Шером обсуждаем…

Я резво подскочил, осматриваясь, но тут же был притянут обратно властной рукой Марида.

– Ммм… не дёргайся… – сонно протянул он. – Ещё рано.

От такого заявления я аж дар речи потерял. И не потому, что на самом деле уже было два часа дня, а от осознания ситуации. Итак, я просыпаюсь в объятиях Марида, облачённого в одни штаны – если не без них, ибо всё находящееся ниже талии скрывало одеяло, – сам джинн вполне доволен происходящим и прижимает меня к себе будто плюшевого медвежонка, а время уже давно перевалило за полдень. Чёрт, мы смотрели кино, болтали. Неужели потом я просто отрубился? Почему мы спим вместе?

Нахмурившись, попробовал скинуть руку ифрита, но действо не возымело успеха. Лишь расторможенный джинн, чьё лицо было в каких-то жалких сантиметрах от моего, лениво приоткрыл один глаз.

– Ну что? С чего такая спешка? – спросил Марид. – Что-то важное?

– Эмм, да, – я замялся. – У меня появилась хорошая идея для курсовой, надо записать.

Конечно же, об этой дурацкой курсовой я даже не думал, зато вспомнил, что Шерриан должен был подкинуть все записи о ритуале в ящик стола, а мне хотелось бы ещё раз вспомнить детали. К тому же, чтобы всё провести, нужно куда-либо выпроводить джинна – так будет удобней.

– Подождёт.

– А вдруг я забуду?

– Толь, когда вам нужно сдавать эту работу, которая так беспричинно портит моё утро? – джинн тяжело вздохнул.

– В апреле вроде бы, – автоматически ответил я, вспоминая, что препод позволила тянуть с курсовыми до самого диплома, и сразу же прикусил язык, ведь этой фразой подписал смертный приговор своей глупой причине сбежать.

– Вот и великолепно! Осталось на всё про всё пять месяцев – ты успеешь.

– Но уже время много, – я попробовал придумать иную причину.

На самом деле я даже не понимал, зачем отчитываюсь перед Маридом. Это, скорее уж, ифрит должен объясняться, почему вдруг мы спим вместе, а поутру он не желает меня отпускать. Только вот никакого ответа требовать не хотелось – и без него безумно приятно наслаждаться объятиями джинна, которые сейчас были какие-то хозяйские: властные, но нежные. Они раскрывают истинную правду: не сила Марида исполнять желания принадлежит мне, а весь я – ему. И этого не изменить, даже разорвав нашу связь.

– Для тебя, может, и да, но фильм был интересный, так что я заснул очень поздно, – выдавил джинн, едва справляясь с сонливостью.

– Но…

На очередное возражение Марид отреагировал просто молниеносно – я даже не заметил, когда он успел проснуться, перекатиться и оказаться нависшим надо мной и прижимающим меня к кровати. Ифрит внимательно всматривался в моё лицо, так и чувствовалось, как обжигающий взгляд скользит по скуле, останавливается на губах… А потом Марид просто склонился и коснулся их легким и вполне невинным поцелуем, который, однако, вызвал волну жара, прокатившуюся по моему телу.

– Слушай, раз вы не учитесь несколько дней, так давай отдыхать полноценно. Что за глупости с какой-то работой, на которую есть ещё пять месяцев? Мы можем покататься на лыжах или устроить пикник на пляже… – прошептал он, скользя губами по щеке. – Или ты предпочитаешь уже испробованные горячие источники? – джинн вдруг чуть прикусил мочку уха, вновь заставляя меня задохнуться от ощущений. Рядом с ним вообще любые чувства становились ярче.

Но в то же время воспоминания заставили смутиться. Перед глазами вспыхнул образ совершенно обнажённого джинна с прилипшими ко лбу влажными волосами, и от возбуждения вновь закололо пальцы. Помнится тогда, когда мы праздновали окончание ремонта, впервые удалось осознать, что меня действительно тянет к Мариду.

– Я… не умею кататься… – выдохнул первое, что пришло в голову.

– А как вообще идея с отдыхом? Нравится? – проворковал ифрит на ушко.

– Мгум… – нечленораздельно выдавил я, запрокидывая голову.

– Тогда пошли, – довольно возвестил Марид, отстраняясь и протягивая мне руку, чтобы помочь подняться. – Завтракаем и отдыхать. А на выбор остались пляж и источники.

Я чуть было не застонал недовольно, когда этот наглец посмел разжать объятия, но вовремя спохватился, что вообще-то он и так ведёт себя сегодня более чем странно. Не позволяет уйти? Возбуждает? И чёрт, я буду полнейшим идиотом, если скажу, что делает это джинн неосознанно! Он прекрасно понимает и чувствует, какую реакцию оказывают на меня такие действия. Вопрос в другом: с какой стати?

О том я и думал, колупая вилкой простенькую яичницу. Даже торопясь, Марид решил не отступать от своего принципа и приготовить еду собственноручно. Да ещё, сказав это, он так внимательно и многозначительно взглянул на меня, будто только потому и "торопился". А я что, сбегу? Нет, честно, сперва появилась такая кощунственная мысль – джинн вёл себя излишне странно, словно в него бес вселился. Но потом она сменилась другой: а с чем чёрт не шутит? Я так мечтал, чтобы когда-нибудь инициативу проявил ифрит, чтобы он… разглядел меня, что ли? Неважно. Не парься, Толик, окунись в сказку с головой!

И, расслабившись, я даже позволил себе подумать, будто Марид, правда, испытывает к своему хозяину какие-то чувства, не подкреплённые нашей связью. А иначе, стал бы он предлагать вместе отдохнуть на его личных курортах? Ну, возможно, но надеюсь, что нет, потому что я, как дурак, от волнения даже нарядился в летние вещи – вдруг джинн всё же предложит пойти на пляж? Но я ж не думал, что придётся выбирать самому.

– И куда пойдём? Сюда или туда? – прошептал джинн мне на ухо, по очереди указывая на две двери.

Я замер, будто кролик перед удавом. Чёрт, ещё б я помнил, где пляж, а где горячие источники. А, была не была!

– Туда, – ткнул пальцем в одну из дверей. Итак, пляжа мне сегодня не видать.

– Кажется, ты решил меня раздеть, – усмехнулся ифрит.

Аж подавился от такого заявления, опуская голову, чтобы скрыть заалевшие щёки. Я прям красна девица, смущаюсь уже от фразочек с намёком. Что с вами сталось, господин Суворов? Где суровый потомок великого полководца? Эх, да что уж врать – не было никогда "сурового потомка"

– В душ? – продолжал смущать меня ифрит.

– Эмм… я… – перспектива оказаться там вместе с Маридом пугала: я же снова накинусь на него.

– Ты первый, – джинн пожал плечами, выталкивая меня из комнаты и закрывая дверь.

Но вместо того, чтобы сразу пойти мыться, я присел на землю, закрыв руками пылающее лицо. Теперь захотелось поскорее сбежать и исполнить-таки найденный ритуал, разорвав связь. Нет, не могу так больше. Какого чёрта не согласился покататься на лыжах? Там Марид был бы одетым и не искушал бы меня. Ну, вернее, искушал бы, но не до такой степени, как здесь. Какого чёрта, он ведёт себя так, будто хочет проверить меня на прочность?

Бесчувственный чурбан! Сейчас же иду обратно и ставлю ультиматум: или ты меня отпускаешь "делать курсовую" – вернее, конечно, избавляться от связи, чтоб ты, идиот, не мучился больше, – или я… нет, не буду я желание загадывать. Выдержу – как-нибудь уж скрою от его глаз своё возбуждение.