– Ну а теперь, – сказал Алекс, наводя на меня камеру телефона, – улыбочку!
– О, ты не…
Но протестовать было слишком поздно: он уже сделал снимок и показал мне фото на дисплее, которое отныне заняло место в списке контактов. На снимке я улыбалась, голова была повернута вполоборота, и свет оказался лучше, чем подумалось, – в общем и целом картинка получилась ясной и четкой. Теперь я была в телефоне Алекса навсегда – или до того момента, пока он не решит удалить мой номер.
Алекс открыл свою машину брелоком с электронным ключом. На моем новом знакомом была черная шерстяная куртка-бушлат с поднятым воротником и длинным полосатым шарфом. С этими взъерошенными волосами и длинными прядями челки Алекс мог быть моделью для рекламного каталога, и я мысленно отщелкала несколько снимков с ним, стоящим на фоне заката, возможно рядом с золотистым ретривером, рекламируя что-нибудь сексуальное типа туалетной воды или стильных дизайнерских солнцезащитных очков. Не то чтобы я получала столь заманчивые заказы по работе, но, кто знает, может быть, когда-нибудь смогла бы…
Алекс поймал мой изучающий взгляд и улыбнулся так, словно давно привык быть объектом всеобщего внимания:
– Готова?
– Угу. Поезжай за мной.
Он положил руку на сердце и слегка поклонился.
– С тобой – хоть на край света.
Мой рот удивленно открылся, оттуда уже готовы были вырваться легкомысленные слова, но по непонятной причине они застыли на языке, и все, что я могла сделать, – это просто улыбнуться. Давненько мужчина не лишал меня дара речи одной лишь простой усмешкой и несколькими шутливыми словами! Неудивительно, что Патрик так советовал мне держаться от этого красавчика подальше. Алекс Кеннеди действительно был ходячей проблемой – к несчастью, самой лучшей из всех, которые только могли меня подстерегать.
А еще ему не нравились девушки, напомнила я себе.
– Я буду в серебристой «шевроле импала».
Всю дорогу я внимательно следила за Алексом в зеркало заднего вида, но он без труда объезжал редко встречавшиеся на дороге автомобили и не отставал от меня. Мы въехали в узкий переулок рядом с трехэтажным зданием, которое когда-то было пожарной частью на главной улице Аннвилла, и припарковались на свободном пятачке за ним. Алекс выбрался из машины раньше меня и откинул голову назад, чтобы рассмотреть дом.
– Очень мило.
Я ощутила прилив гордости, когда мы целую минуту пялились на заднюю стену кирпичного здания. Железная пожарная лестница выглядела не слишком привлекательно, но даже при этом дом производил впечатление. И всем этим владела я. Подумать только: вот это внушительное здание – и только мое!
– Значит, это и есть Аннвилл, – сказал Алекс.
Какая-то машина медленно проползла по переулку, случайно пнув валявшуюся на дороге ничейную пустую сумку из продуктового магазина. Я тут же подхватила ее и выбросила в мусор. Живя в каком-нибудь крупном городе типа Гаррисберга, я бы не озаботилась чем-то подобным, но с момента переезда в маленький Аннвилл мне доставляло удовольствие следить за чистотой.
– Да, это Аннвилл. Во всей своей красе.
Держа руки в карманах, Алекс повернулся кругом, чтобы еще раз окинуть окрестности оценивающим взором:
– Приятное местечко.
Засмеявшись, я повернула ключ в замке двери черного хода.
– Это будет нечто, совсем непохожее на твои обычные путешествия по всему свету!
– Отлично. Я вырос в маленьком городе. Не в таком маленьком, как этот, – поправился он, заходя в дом следом за мной и топая ногами по половику. – Но, поверь, меня растили не заядлым путешественником по миру.
Длинный, узкий коридор вел к трехэтажному пространству фойе с широкой деревянной винтовой лестницей справа от нас и дверью в квартиру на первом этаже слева. Прямо перед нами располагались парадная дверь, открывавшаяся на тротуар вдоль главной улицы, и высокие окна, впускавшие много света. Алекс поднял глаза наверх и, улыбнувшись, восхищенно присвистнул.
Я оглянулась на него через плечо, открывая дверь в квартиру:
– Зайди-ка.
Это жилье не было каким-то особенным: гостиная, столовая и кухня, ванная комната и две спальни, причем все это располагалось в бывшем гаражном помещении для пожарных машин. Эта квартира была темнее моей, она не могла похвастать огромными, на два-три этажа окнами, но в потолок били широкие, просто необъятные солнечные лучи, да и удобная планировка оставляла много свободного пространства.
– Ну, что ты об этом думаешь?
Алекс прошелся по квартире, осматривая дощатые полы, покрытые штукатуркой стены. Он опробовал удобный, с мягкими подушками, диванчик для двоих, оставшийся от бывших хозяев, и заглянул на кухню. Я молча наблюдала за ним. Он посмотрел одну спальню, потом – другую и, наконец, ванную. Вся экскурсия заняла примерно семь минут. Обойдя жилище, Алекс обернулся ко мне с довольной ухмылкой:
– Я сниму эту квартиру.
– В самом деле? Может, хочешь осмотреть все не так быстро, а?
– Нет, я уверен. Это лучше, чем ютиться на гостиничной кушетке, – объяснил он. – Мне здесь нравится.
– Ты даже не знаешь цену, – возразила я, хотя и не планировала высоко задирать размер платы. В конце концов, жилью явно требовался ремонт, и оставалось только мириться с тем, что это было лучше чем ничего.
– Назови же ее.
Я недолго подумала.
– Четыреста в месяц – годится?
– Продано!
– Мне следовало попросить больше?
Алекс снова огляделся:
– Возможно. Тот диван добавляет квартире немало стоимости. А особенно ценен запах.
– Он ничем не пахнет! – в ужасе вскричала я. – Неужели и правда чем-то воняет?
Он рассмеялся:
– Я же шучу, Оливия! Все просто замечательно. Что ж… ты хочешь плату за первый и последний месяцы проживания? Гарантийный задаток? Мы должны подписать какие-то бумаги?
Я и не думала, что все так серьезно.
– Мм…
Алекс сделал шаг вперед и протянул мне руку. Я думала, что он хочет обменяться энергичным рукопожатием, но он просто взял мою ладонь и долго не отпускал. Затем медленно, улыбаясь, все же пожал ее.
– Возможно, нам стоит просто ударить по рукам.
– Вау! Ну уж нет! Как насчет того, чтобы пропустить эту часть соглашения? – пошутила я. – Достаточно просто внести плату за первый и последний месяцы, если ты располагаешь такими средствами.
– Да, деньги есть. – Алекс еще раз стиснул мою руку и выпустил, потом опять огляделся вокруг. – Когда я могу переехать?
– В любое время, когда захочешь.
– Прекрасно. – Он обернулся ко мне: – Ничего, если на следующей неделе? Мне потребуется время, чтобы все здесь обустроить, перевезти вещи. Купить кровать. И все в таком духе.
– Идет! А я закажу для тебя дубликаты ключей.
Алекс пристально взглянул на меня.
– Ты уверена, что не нужны рекомендации или что-то подобное?
– Зачем? Потому что ты – ходячая проблема?
Алекс засмеялся:
– Точно. Я такой и есть.
– Я смогу с тобой справиться.
– Нисколько в этом не сомневаюсь. – Желудок Алекса заурчал неожиданно и громко. После сегодняшней блинной оргии я думала, что не захочу есть до завтра, но, естественно, мой собственный живот тут же откликнулся на этот голодный призыв. – Ты позволишь мне пригласить тебя на ужин?
– Сейчас всего три часа дня.
– Тогда на поздний обед, – усмехнулся он. – Куда бы тебе хотелось пойти?
– Алекс… мне и в самом деле нужно немного поработать.
– Ну же, Оливия… – Алекс явно подхалимничал, этот мужик, привыкший к тому, что все и всегда делается так, как он хочет. – Я ведь слышал, как урчит у тебя в животе! Признайся, ты ведь хочешь есть!
Я знала его меньше сорока восьми часов и уже видела, как он выглядит, когда кончает, пробовала приготовленную им еду, позволила ему надрать себе задницу в Dance Dance Revolution, а теперь еще и собиралась практически жить с ним под одной крышей!
А еще я все-таки позволила Алексу пригласить меня на ужин.
Было очень трудно поглощать пищу, все время смеясь, а он упорно не давал мне ни малейшего шанса делать что-нибудь еще. В запасе у Алекса оказалось немало забавных историй, и даже при том, что многие события могли показаться преувеличенными для пущего эффекта, поверить в них было несложно. Мой спутник объездил весь свет, побывал везде и всюду, сделал так много, что я рядом с ним чувствовала себя неотесанной деревенской мышью.
– Откуда же ты взялся, в самом деле? – спросила я, сидя над ломтиками чизкейка и кружками эспрессо. – Как очутился здесь после Японии?