Она была дочерью врага, и на первых порах этот факт затмевал всё. Таира раздражали в ней даже никчёмные мелочи: как она двигается, как пялится на него своими спокойными глазами и как делает вид, что он, Таир, ей не интересен.

А ведь другим его интерес бы польстил! А эта – наивная дурочка – ничего не замечала. Возможно, на каком-то подсознательном уровне она почувствовала его к ней антипатию?

Таир вспоминал, как сильно ему хотелось поставить зарвавшуюся дочку убийцы на место после её отказа выйти за него замуж… И то, что он сделал дальше, Таир тоже помнил.

Но Кларе очень долго удавалось делать вид, будто ничто её не сломает. Даже после насилия над ней (первого, в карете) она просто продолжала ходить на свои уроки в художественной школе, будто и не ломал ей никто жизнь. Этим она, сама того не подозревая, лишь подогревала его интерес. Ну а когда её привезли в Древесную Академию, к нему… после той ночи она просто сбежала.

Лишь спустя время Таир понял, сколь мало в её жизни значат условности. Он ведь почему-то решил, что Париж Давыдов – ещё одна условность, игра, которую она затеяла, чтобы поразвлечься, не более. Свою ошибку он понял, только увидев глаза Клары после прозвучавшего выстрела. А когда приехал Ричард Дегенерис, всё усложнилось ещё больше. Тот забрал её, еле живую от горя, прямо из рук Таира.

В тот вечер Ревокарт много чего вспоминал, да так и уснул, в окружении картин любимой женщины. Ему предстояло прийти к ней и потребовать вернуться, и он не представлял, что будет делать, если она откажет.

Он наблюдал за ней весь следующий день: Клара решила нарисовать виднеющееся сквозь заросли высокой сухой травы озеро. Рано утром взяла краски, полотно и отправилась с сыном на природу, на то же место, где рисовала вчера. Насколько Таир мог судить, рисовала она теперь много.

Это был третий день пребывания Ревокарта в городе, и он по-прежнему просто наблюдал за Кларой, до конца не понимая, чего и зачем он ждёт. Его люди пытались получить более-менее чёткие указания: что делать в случае, если она надумает сбежать, как реагировать на агрессию с её стороны, – но Таир не знал. Он просто приказал им находиться рядом с ней, и сам делал то же самое, не приближаясь, боясь спугнуть женщину, ради которой проделал весь этот путь.

– Астор, если ты снова запачкаешь рубашку… – пригрозила Клара, но, заметив пятно синей краски на собственном платье, решила не договаривать эту фразу.

Сын на голос матери не отозвался. В высокой траве заметить его было сложно. Клара отложила кисточку в сторону и осмотрелась.

Ветер постоянно бросал волосы ей в лицо, и женщина то и дело убирала их назад.

– Астор! Не шути так, иначе больше не возьму с собой! Слышишь?! – пауза. – Если не отзовёшься, все каникулы проведёшь в гостинице!

Её сын, хоть и был любим, но воспитывался в чётких рамах. Он знал: когда мать зовёт, лучше бы объявиться.

– Астор!

Его нигде не было, и Клара уже начала беспокоиться.

– С ним всё хорошо, – прозвучал спокойный голос.

Она резко оглянулась, мгновенно узнав голос.

– Небеса…

Таир Ревокарт её нашёл.

Он стоял совсем рядом, будто возникнув из ниоткуда. В светлой рубашке, чёрных брюках и высоких сапогах, которые на фоне зарослей травы смотрелись куда более органично, чем на официальных приёмах. Взгляд у него был спокойный, но Клара не обольщалась – следит он за ней внимательно.

Она оглянулась и увидела вдалеке несколько фигур мужчин в камуфляжной одежде. Возможно, они находились там уже давно, просто она их не замечала. Жуки окружили Клару со всех сторон.

Первая мысль была – бежать, но она знала: это всего лишь порыв, который к добру уж точно не приведёт. Женщина осталась стоять на месте, в ушах у неё звучал шум собственного сердцебиения.

– Астор в порядке, он просто показывает дорогу заблудившемуся[МB68] туристу, – успокоил мужчина. – Клара… – Таир вытянул руки вперёд и начал медленно к ней приближаться. – Пожалуйста, не бойся меня.

Он подошёл впритык и начал жадно рассматривать лицо, не виденное полтора года.

– Не бойся, – прошептал он, пожирая её глазами. – Клара, я не причиню тебе вреда.

Она молчала.

– Даю тебе слово, что не сделаю ничего против твоей воли. Поверь, я пришёл с миром.

– Как… как ты меня нашёл?

– Я просто очень настойчиво искал, – таков был его ответ.

Солнце светило ярко, птицы пели громко, а трава колебалась в такт порывам ветра. Сентябрь месяц был красочным и сочным – идеальное время для преданий плотским утехам и признаний в вечной любви.

– Нашёл… – повторила Клара, не менее внимательно рассматривая Таира. Она понимала: вот он, наступил момент, которого она так боялась.

Они смотрели друг на друга, не зная, что говорить и как себя вести. Все желания и предсказания Таира заканчивались на этом моменте, когда он видит её, а она – его. Ему казалось, дальше правильные слова придут сами собой, но, увы, они не приходили.

– Ты постарел, Ревокарт, – сказала женщина дерзко.

– А ты стала ещё красивее, – он усмехнулся.

Ветер сбросил шляпу Клары на землю и резкими рывками попытался унести её прочь. Женщина даже не обратила на это внимания.

– Что дальше?

– Не знаю, – был его спокойный ответ.

– Будешь угрожать?

– Нет…

Он подошёл к ней ещё ближе, и ему не понравилось то, что она отступила на несколько шагов, пока не упёрлась спиной в одно-единственное на всё поле дерево, в тени которого и разместила утром мольберт.

– Клара, вернись ко мне.

Он прикоснулся к её подбородку и прошёлся подушечками пальцев по щеке. Напуганная и удивлённая, Клара даже не пыталась увернуться.

– Я никогда не была с тобой, чтобы возвращаться.

– Тогда будь со мной. Впервые.

– У меня есть выбор?

– Да.

– Я не могу.

Таир усмехнулся, как будто она сказала нечто приятное и одновременно смешное.

– Почему?

– Ты убил моего отца.

– Нет, Клара, Ричард жив и ждёт твоего возвращения.

Таир видел: она не верит. Тогда он достал из кармана чёрно-белую фотографию и показал ей:

– Вот он, сидит в своей комнате и читает очередную книгу. Он много читает, знаешь ли.

– Не может быть, – сказала она, беря в руки снимок и рассматривая его внимательно.

– Я не убил… не смог.

– Снова обман, Таир… Я его похоронила! – закричала Клара. – Я его оплакивала!

– Клара, с ним всё в порядке, поверь мне, – сказал он так мягко, как умел.

У неё на глазах выступили слёзы. Клара зажала рот рукой в попытке сдержать нахлынувшие эмоции. Она отвернулась от Таира, стараясь привести в порядок чувства.

Женщина оперлась рукой о дерево, и Таир не мог не заметить, что ловкий муравей воспользовался этим шансом и сразу начал ползти по коже женщины вверх, к предплечью, пока не был скинут на землю резким движением хозяйки руки.

Таир ждал, давая Кларе время осмыслить услышанное. Он смотрел на её голые загорелые руки, на то, как ветер треплет в разные стороны выгоревшие на солнце волосы. Он с жадностью впитывал в себя каждую деталь её нового образа, будто пытаясь срастись с ещё одной Кларой, встречать которую ему раньше не доводилось. Он слушал звуки шуршания травы, завывания ветра и её прерывистого дыхания.

– Небеса, он жив! – сказала она с облегчением.

Эта фраза дала ему понять, какой камень на душе она носила всё это время. Таир пожалел, что не обнародовал эту весть публично год назад, тогда ей бы не пришлось всё это время считать отца умершим.

Таир наблюдал, как Клара изо всех сил пытается взять себя в руки.

– Зачем ты приехал? – спросила женщина, бросая в него колкий взгляд из-за плеча. – Добровольно я к тебе не вернусь. Ты сделал свой выбор полтора года назад.

– Но ведь он жив, Клара, – мягко сказал Таир. – Твой отец жив и ждёт тебя.

Клара слышала знакомый голос, видела эту добрую улыбку и всё ждала, как после очередного «нет» Ревокарт станет прежним – жестоким человеком.

– Где Астор?

– Я уже говорил, наш сын в порядке.