Китти Найс - Горничная для двоих

Но вот его пальцы выскользнули из меня. В тот же момент отстранился и Брайан. Он избавился от брюк, поднял меня с колен брата и сорвал с меня платье, отбросив его в сторону. Он легко подхватил меня за талию, словно я не весила ничего, и усадил прямо на свой возбужденный член. Приподнимая на руках, он насаживал меня на свой член, заставляя стонать от удовольствия.

Тем временем его брат тоже освободился от одежды. Его член скользнул по ложбинке между ягодицами раз, другой, коснулся маленькой тугой дырочки – и вдруг вошел в нее резко и глубоко. Я вскрикнула от острой смеси наслаждения и боли. Теперь они оба были во мне. Так, как я и мечтала те три дня, что провела вдали от них. Как я вообще могла отказаться от этого?

Они входили в меня неторопливо и осторожно, словно пытаясь найти общий ритм. Плавно, словно я раскачивалась на морских волнах. Но постепенно ритм ускорялся. Они слишком долго терпели, слишком долго ждали этого, чтобы теперь медлить. Я застонала, почувствовав, как новая горячая волна возбуждения зародилась внизу живота и стремительно прокатилась через все тело. Но вскоре стон перешел во вскрики, когда возбуждение стало слишком велико.

Глаза словно заволокло туманом. Я опустила голову на плечо Брайана, чувствуя, что мир вокруг словно пришел в движение и начал стремительно раскачиваться. Боже, я просто сойду с ума! Невозможно выдержать такое удовольствие и остаться в здравом рассудке! Но остановиться… Нет, это было просто невозможно… Лучше это непрекращающееся безумие… Сладкое безумие, упоительное и прекрасное.

Пальцы, сжимавшие мои бедра, стали еще жестче. Они просто впились в мою кожу, будто хотели пронзить меня, как пронзают сейчас их огромные члены. Кайл застонал, низко и утробно, и его брат ответил на этот стон таким же низким рычанием. Тем стал безумным, это уже не мягкие волны – бешеная скачка. Еще несколько рывков этого сумасшедшего галопа – и я вскрикнула, повиснув на шее у Брайана. Еще чуть-чуть – и они тоже присоединились ко мне в полете в бездну наслаждения.

Мы рухнули на диван, жалобно заскрипевший от такого обращения. Я с трудом восстанавливала дыхание, но и они дышали шумно и неровно. На лбу высыхали бисеринки пота. Обнаженные тела блестели. А внутри продолжал разворачивать свои лепестки цветок экстаза, заставляя мое тело содрогаться в сладких судорогах.

Долго отдыхать мне не дали. Позволив слегка восстановить силы, братья снова подняли меня, заставив собирать вещи. Они словно боялись, что я снова сбегу от них. Только их страх был напрасным: теперь я точно никогда от них не откажусь! Не прошло и часа, а мы уже сидели в машине Брайана, мчавшейся сквозь сумерки к особняку.

Меня подвезли прямо к домику для прислуги. К своему удивлению, я заметила, что и машина Кайла тоже стоит здесь. Но еще больше меня удивило, что в спальне с огромной кроватью нас уже ждали два чемодана.

– Что это?

Братья переглянулись и улыбнулись:

– Наши вещи. Завтра мы отправляемся на побережье, и ты летишь с нами.

Я слабо запротестовала:

– Но у меня же ничего нет для пляжного отдыха!

Брайан сгреб меня в охапку и кинул на постель:

– Все нужное купим там… То, что было у тебя дома – это только разминка. А сейчас тебя ждет настоящее наказание за то, что ты заставила нас искать тебя!

Я с обожанием посмотрела на них. Сильные, красивые, неутомимые… мои, и только мои! Потом протянула к ним руки:

– Ну, так накажите меня!

Частный самолет Стоунов коснулся полосы, и через несколько минут мы сошли на бетонное покрытие ангара. Отпуск закончился. Две недели безумного счастья, пропитанных запахом моря и наших тел. Мы снова вернулись в городок, но мне казалось, что вместо меня с побережья прилетел совсем другой человек. Там, в просторных комнатах, открытых ветру и солнцу, я словно переродилась, и теперь чувствовала себя куда сильней, чем раньше.

Машина Брайана быстро домчала нас до особняка но, к моему удивлению, они не стали сворачивать к домику для прислуги. Подъехали прямо к парадному крыльцу. Алекс уже ждал на крыльце: безупречный дворецкий со строгим, невозмутимым лицом. Только в глубине глаз таятся смешинки, выдающие веселого и доброго человека. Но заметить их сможет не каждый. Но почему Кайл так спокойно обнимает меня при нем за плечи? Разве он не боится новой волны слухов? Я попыталась выскользнуть из-под его руки, но он держал меня крепко.

Алекс поочередно слегка поклонился каждому из нас:

– Мистер Брайан…Мистер Кайл… Мисс Тина… Прикажете доставить багаж наверх?

Брайан кивнул:

– Да, Алекс… И прикажи накрывать на стол в столовой.

Мы поднялись наверх. Точней, меня практически втащили. Но возле малой гостиной я решительно остановилась:

– Что все это значит? Почему Алекс так странно ко мне обращается? И почему ты, черт возьми, обнимаешь меня при нем?

Последний вопрос я сопроводила ударом в плечо Кайлу. Видимо, острый кулачок попал метко: он поморщился, потер ушибленное место, и я моментально почувствовала раскаянье. Но продолжала гневно смотреть на них, уперев кулаки в бедра.

Ответил мне Брайан:

– А как еще Алекс должен разговаривать с невестой хозяина?

Я ошарашенно обернулась к нему и несколько секунд просто глотала ртом воздух, не зная, что ответить. А они, по-моему, искренне наслаждались моей растерянностью. Потом я немного справилась с собой. По крайней мере для того, чтобы растерянно выдавить:

– Как невеста?

Кайл пожал плечами:

– Мы же видели, как тебе тяжело лгать всем вокруг. Да и нам ложь не слишком нравится. Так что мы нашли выход.

Брайан между тем открыл дверь в малую гостиную. Только за ней я не увидела привычной мне комнаты. Теперь это была роскошная спальня с огромной кроватью под белоснежными покрывалами.

– Нам для того и пришлось уехать. Не могли же мы продолжать здесь жить, пока шел ремонт! Правда, пришлось прорубить дополнительные двери, чтобы соблюсти приличия… Но не думаю, что мы будем ими пользоваться слишком часто.

Я вошла внутрь, чувствуя, будто попала в сказку. Двери в комнаты братьев скрывались за драпировками цвета слоновой кости, но я знала, что они по-прежнему на месте. Неужели это все действительно для меня? Но как же тогда…

– А работа?

Братья рассмеялись:

– Неужели ты думаешь, что кто-то из Стоунов может заставить свою невесту работать горничной? Тем более, в своем собственном доме? Хотя, если ты иногда будешь одевать форменное платьице… По вечерам, когда мы одни…

Кайл толкнул брата локтем:

– Это он выбирал тебе форму! Правда, угадал с размером?

Мое лицо моментально залила краска. А я уже думала, что меня ничто не может смутить после двух недель с ними на диком пляже!

– Так вот почему подол был таким коротким!

Брайан улыбнулся:

– Я просто сразу был покорен твоими ногами!

Кайл обхватил мое лицо ладонями и звонко чмокнул в губы:

– А я тем, как ты краснеешь! Замечательно, что ты не разучилась это делать!

Я растерянно переводила взгляд с одного на другого, чувствуя, что сейчас расплачусь. Буквально только что я сожалела, что провела в раю только две недели, а теперь оказывается, что мне предстоит жить в нем еще очень долго. Я подошла к кровати, прикоснулась к белым покрывалам, словно для того, чтобы поверить в ее реальность. Потом обернулась и, зажмурившись, крепко поцеловала каждого из них:

– Мальчики, знали бы вы, как я люблю каждого из вас!

Они переглянулись и улыбнулись друг другу:

– А вот это мы сейчас проверим…

Кайл шагнул к двери, запирая ее на ключ. Брайан подхватил подол моего платья, сдергивая его через голову. Избавив меня от белья, он разделся сам, пока его брат, уже обнаженный, покрывал поцелуями мою шею и грудь. Кайл потянул меня на кровать, сбрасывая покрывала на пол. Он откинулся на подушки, усадив меня сверху. Брайан обхватил меня сзади, прижимая к себе, лаская и пощипывая грудь. Потом он мягко надавил мне на спину, заставляя лечь на Кайла, и я почувствовала, как в меня медленно и глубоко входит второй член.

Я задрожала от удовольствия. Стон, готовый вырваться из груди, сорвали поцелуи Кайла. Он жадно прильнул к моим губам, словно истосковался по ним, словно не целовал их всего несколько часов назад. Это неизменно сводило меня с ума в Стоунах: их неистощимая страсть, их готовность в любую минуту наброситься на меня с грубоватыми ласками. И мне безумно нравилась эта грубость и страсть.