Китти Найс - Горничная для двоих

К сожалению, выяснить это прямо сейчас я не могла. А значит, не стоит пока и думать об этом. Вздохнув, я завела машину и осторожно выехала с парковки, собираясь быстрей добраться до дома, и как следует выспаться. К сожалению, мне не удалось реализовать этот нехитрый план. Стоило мне немного отъехать от особняка, как раздался звонок на телефон. Я остановила машину и принялась копаться в сумочке, разыскивая его.

Звонила мама. Стоило мне принять вызов, как она начала орать, даже не поздоровавшись со мной:

– Где ты шлялась?!

Я опешила: как она об этом узнала? Зачем ей вообще потребовалось это узнавать?

– Привет, мама. В каком смысле?

Она, очевидно, попыталась взять себя в руки, и уже цедила сквозь зубы, пытаясь снова не сорваться на крик:

– Где ты шлялась всю ночь? Я прождала тебя до одиннадцати, а ты так и не появилась!

Я вздохнула и потерла лоб: от ее крика у меня всегда начинала болеть голова:

– Мам, я работаю…

– Не ври мне! Тебя не было на работе – я позвонила! Мне сказали, что твоя машина на парковке, но самой тебя нет. И с утра она по-прежнему стояла там!

Я наконец не выдержала:

– Может ты услышишь меня хоть раз? Я работаю, и обеспечиваю себя сама. Как я провожу свободное время – мое дело! Не надо больше вмешиваться в мою жизнь. И приезжать ко мне без звонка – тоже.

Повисла пауза. Потом мама голосом, больше похожим на змеиное шипение, процедила:

– Отлично. Я больше не приду. Тогда и ты у нас больше не появляйся. Раз ты такая самостоятельная, считай, что дома у тебя больше нет.

Я усмехнулась:

– Ошибаешься, мама. Дом у меня есть. Я сбросила вызов и отключила телефон. Потом закрыла лицо руками и разрыдалась.

Ночью я долго не ложилась спать. Сидела на кухне, заново переживала разговор с матерью. Даже работа и запутанные отношения со Стоунами отошли на задний план. Я почти забыла, что обещала им дать ответ утром. Сейчас меня волновало совсем другое. Я очень любила маму. Но ее стремление во всем меня контролировать не могло не раздражать. Переехав, я надеялась, что смогла избавиться от этого контроля. Видимо, я ошиблась. Что же теперь делать? Как оградить себя от ее неожиданных визитов?

Кажется, придется снова переезжать. Как раз подходит к концу срок оплаты, и я ничего не потеряю, если скажу квартирной хозяйке, что нашла другой дом. Правда, она наверняка спросит, почему я решила съехать, а говорить ей правду я очень не хочу. Что же придумать? Сказать, что новая квартира ближе к работе?

И тут меня озарило. Зачем мне тратить деньги на аренду? Брайан же предлагал мне поселиться в домике для прислуги! Так я точно буду уверена, что мама меня не потревожит. Достаточно просто предупредить Алекса, чтобы никого ко мне не пускал, совсем никого. Приняв это решение, я успокоилась и со спокойной душой отправилась спать.

Утром братья уже ждали меня в малой гостиной. Услышав мой ответ, Кайл широко улыбнулся, а Брайан спокойно кивнул, словно и не ожидал другого решения:

– Я скажу Алексу, чтобы он вечером подготовил домик. Хочешь, чтобы я съездил с тобой за вещами?

Я помотала головой:

– Нет, я справлюсь сама. Там не так уж много всего.

Кайл добавил, крепко целуя меня в губы:

– А потом отметим это в ресторане! Или у тебя в клубе?

Брайан пожал плечами:

– Я – за клуб. У меня там как раз новая программа сегодня стартует.

Его брат фыркнул:

– Значит, мы будем развлекаться, а ты инспектировать свой персонал? Ну, как хочешь!

После этого нам пришлось разойтись. Братья отправились по делам, а я принялась за работу, стараясь успеть ее выполнить как можно раньше. Закончив, я подошла к дворецкому, и он протянул мне ключи. Поблагодарив, я развернулась, чтобы идти, но он удержал меня за руку:

– Добро пожаловать в особняк, Тина.

Его лицо оставалось по-прежнему бесстрастным, но в голосе я услышала странную теплоту. Или это мне опять показалось? Как бы то ни было, я снова поблагодарила его и отправилась смотреть свой новый дом.

Для того, кто привык к роскошным апартаментам, домик бы показался крохотным. Но для меня он был в самый раз: достаточно просторный, чтобы разместиться со всеми удобствами, но при этом очень уютный. Я позвонила хозяйке квартиры, предупредив ее, что съезжаю. Добрая женщина расстроилась и сказала мне, что я в любое время могу обращаться к ней. Если квартира будет свободна, она с радостью сдаст ее мне. Я сердечно поблагодарила ее, быстро собралась и перевезла вещи в новый дом.

Только я успела разложить вещи – раздался стук в дверь. На пороге стоял Брайан с букетом цветов:

– С новосельем, Тина! Пригласишь?

Я покраснела и посторонилась: было непривычно, что хозяин особняка и работодатель просит у меня разрешения войти. Он огляделся, довольно кивнув, и протянул мне густо-алые розы:

– У тебя же есть ваза, чтобы их поставить?

Я вспомнила, что действительно видела вазу на кухне и, кивнув, заспешила туда. Он прошел за мной и встал в дверях, наблюдая, как я обшариваю верхние шкафчики. Но, когда я нагнулась, чтобы посмотреть и в нижних, он не выдержал. Внимательно разглядывая содержимое полок, я даже не заметила, как он подошел сзади, не давая выпрямиться. Его рука резко задрала мне подол и принялась гладить ягодицы. Шлепок – и острая боль пронзила меня, породив такое же острое возбуждение. Я почувствовала, как мои трусики моментально стали влажными. Еще один шлепок – и я вскрикнула, то ли от боли, то ли от удовольствия. Он погладил мою промежность и низко рассмеялся:

– Я вижу, что ты уже соскучилась… Не следовало отпускать тебя утром без «завтрака».

Я в ответ на это могла только застонать: его пальцы уже сдвинули край трусиков и проникли внутрь, даря мне медленное, мучительное удовольствие. Кровь прилила к щекам, когда я представила, какую картину увидит любой, кто сюда войдет. Мне стало до боли стыдно – в особенности от того, что я не собиралась просить Брайана остановиться. Наоборот, отстранись он сейчас – и я расплачусь от разочарования.

Палец двигался медленно, словно изводя меня. А я была уже на взводе: всхлипывала, металась под тяжелой рукой. Готова была упрашивать его, чтобы он помог мне освободиться от мучительного напряжения. Наконец сзади я услышала звяканье пряжки ремня и шорох одежды и снова застонала, предчувствуя то, что произойдет дальше. Когда его член проник в меня, глубоко и стремительно, мое тело выгнулось дугой, а бедра дернулись ему навстречу.

Я вцепилась в край стола. Ноги подкашивались, колени стали ватными и я боялась, что просто не выдержу, повисну в кольце этих сильных рук. А он не останавливался, штурмовал мое тело, крепко вцепившись в бедра. Жестко, грубо… И так желанно, что я не могла больше сдерживать крики. Он зарычал и начал двигаться еще быстрей. Так, что я просто растворилась в этом бешеном темпе. Растаяла и пролилась дождем, когда мое тело прошила яркая молния оргазма.

Брайан развернул меня и прижал к себе. Я спрятала лицо у него на груди, пытаясь хоть немного прийти в себя. Не знаю, сколько мы так простояли, обнявшись. Мне показалось – я только успела перевести дыханье, когда дверь за спиной стукнула, и раздался веселый голос Кайла:

– О, я вижу вы уже развлекаетесь… Даже не дождавшись меня!

Кайл обнял меня сзади и принялся медленно расстегивать блузку. Его брат так же неторопливо избавлялся от рубашки, стоя напротив меня. Сильное мужское тело, могучие мышцы, перекатывающиеся под загорелой кожей, завораживали. Выскользнув из рукавов блузки, я прижалась к нему, вцепилась в ремень, сражаясь с пряжкой. Потом опустилась перед ним на колени, помогая избавиться от брюк.

Перед моим лицом закачался его возбужденный багровый член. Как будто он и не совершал подвиги страсти буквально несколько минут назад! Я коснулась твердой плоти, скрытой под тонкой нежной кожей, и почувствовала, как он вздрогнул под моими пальцами. Брайан запустил пальцы в мои волосы и властно потянул к себе, входя в мой рот так глубоко, что на мгновение мне стало нечем дышать. Толчок, еще один… Спокойные, но мощные и глубокие.

Жесткие пальцы Кайла между тем исследовали мою спину. Потом подхватили подол юбки, задрав ее на спину. Сдернув с меня трусики, он резко вошел в меня, заставив все внутри затрепетать от наслаждения. Теплая волна зародилась внизу живота и помчалась вверх, вытесняя из сознания все мысли, заставляя сердце биться в бешеном ритме, делая дыхание неровным и рваным.