Саманта Янг - Город моей любви

Когда я вернулась из кухни, Кэмерон тут же уволок меня в спальню, где попытался спокойно (совершенно не преуспев в этом начинании) узнать, чего хотел мой бывший. Все закончилось ссорой. Кэм возмущался, что раз он перестал общаться с Блэр, то и мне следует прекратить разговаривать с Малкольмом. Я заспорила, что тут все по-другому, потому что Блэр влюблена в него, а он возразил, что Малкольм влюблен в меня.

И поскольку я подозревала, что он прав, то позволила ему победить в дискуссии, заверив, что тоже прерву всякие отношения. Вряд ли у меня возникли бы какие-то сложности: было чувство, что этот звонок от Малкольма — последний.

Каким бы яростным ни вышел спор, как только он закончился, все стало хорошо. Мы быстро привыкли к повседневной жизни, и в целом, я бы сказала, переезд увенчался полным успехом. В следующую субботу у нас должно было состояться маленькое новоселье, чтобы все наши друзья смогли собраться и посоревноваться в саркастических комментариях на тему того, как тошнотворно сладко мы влюблены друг в друга.

Я не могла дождаться!

Подозрительно разглядывая Кэма — он повел себя весьма странно, не встав мне навстречу, — я спросила:

— Что ты делаешь? А где Коул?

— В «Макдоналдсе» с друзьями. Я разрешил.

— Отлично. Может, тогда заказать еды и не готовить?

— Звучит заманчиво.

Он выглядел каким-то не таким.

— Ты как?

— Как прошел первый день? — внезапно перешел в атаку Кэм, ухмыляясь моему виду.

— Превосходно. То есть у меня болят шея и спина, на ресницах краска, но все было просто прекрасно.

Я вошла и плюхнулась на диван рядом с ним, ласково поцеловав его в губы.

Когда я отодвинулась, Кэм чуть улыбнулся мне. Я изучала его лицо, все более убеждаясь: что-то не так. Он что, нервничает?

— Серьезно, что происходит?

— У меня для тебя подарок.

Он вытащил руку из-за спины и протянул мне квадратную коробку.

— А что это? — усмехнулась я, взяла коробку и ощупала ее, гадая, что же может прятаться внутри.

Мои любопытство и восторг заставили уголки губ Кэма приподняться.

— Это просто штучка, чтобы отметить твой первый день в должности одного из маляров-декораторов М. Холлоуэя.

Я рассмеялась, еще раз быстро поцеловала его и вернулась к подарку. Медленно развернула, бросая бумагу за спину, и перевернула коробку. В ней оказалась кисть — и не просто какая попало, а одна из самых лучших и дорогих профессиональных малярных кистей.

— Ох, Кэм, — вздохнула я, растроганная его заботливостью, открывая пластиковую упаковку, чтобы достать кисть. — Не надо было…

Слова резко застряли у меня в горле, когда я заметила какой-то блеск. Недоверчиво взглянув на Кэма, я неторопливо вытащила кисть — и у меня отвисла челюсть при виде предмета, надетого на ее ручку.

Это было кольцо с бриллиантом.

Кольцо из белого золота с бриллиантом простой огранки «принцесса», охваченным выступающими лапками.

Мое сердце заколотилось как сумасшедшее, и я медленно повернулась, чтобы в ошеломленном изумлении уставиться на Кэма. Он непринужденно взял кисть у меня из рук и стащил с нее кольцо. Потом поднялся с кровати и встал передо мной на одно колено.

— О господи, — выдохнула я, барабаня пальцами по шее, поскольку пульс мой зашкаливал.

Кэм взял мою дрожащую левую руку и посмотрел мне в глаза с обезоруживающей искренностью:

— Джоанна Уокер, любовь всей моей жизни, я больше не хочу провести ни дня, не проснувшись рядом с тобой. — Он поднес кольцо к моей руке. — Ты проведешь остаток своей жизни со мной? Ты выйдешь за меня замуж?

Теперь я знала, после долгих лет ожидания, когда же какой-нибудь мужчина спросит меня об этом, что сказать «да» любому из них до Кэмерона было бы самым худшим решением в моей жизни. За последние месяцы я со всей определенностью поняла простую истину: когда мужчина задает такой вопрос, нужно прояснить для себя только одну вещь: «Смогу ли я жить без него?»

Если «нет», тогда ответ получается «да».

Я кивнула, и мои губы, задрожавшие, когда начали капать слезы, выдохнули:

— Да. Я выйду за тебя замуж.

С ликующим воплем Кэм притянул меня к себе для поцелуя столь глубокого, что я осталась буквально бездыханной, когда он отпустил меня. Тяжело дыша ему в губы, я криво улыбнулась:

— Ты знаешь, что это значит?

Глаза Кэма заискрились, и меня поразило счастье, светящееся в них.

— Что же это значит?

— Мы теперь никогда не сможем общаться с Джосс. Она будет считать себя Миссис Суперсвахой.

— Я поговорю с Брэденом. Он ее удержит в узде. — Кэм по-мальчишески ухмыльнулся. — У нас это отлично получается.

— Вы двое думаете, что главные, да?

Он пожал плечами, но его глаза говорили: «Ну да — да, мы главные».

Сжав его лицо обеими руками, я одарила его снисходительной, но все же сочувственной улыбкой:

— Ох, детка, ваша наивность так очаровательна.

Расхохотавшись, Кэм обхватил меня за талию и, вставая, поднял вместе с собой и бросил на кровать:

— По крайней мере, сегодня я точно главный. — Он начал медленно раздеваться, а я приподнялась на локтях, чтобы посмотреть на него, мое тело уже трепетало от предвкушения. — Ну-ка скажи еще раз, что ты любишь меня, Почти-Миссис-Маккейб.

Я счастливо вздохнула от одновременно прозвучавшей моей грядущей фамилии и звука расстегиваемой молнии его джинсов. Готовясь дать ему то, чего он хочет, я поразилась, как легко теперь выходят эти слова, сказать которые в первый раз я долго собиралась с духом.

Как и с Коулом, я пообещала себе, что Кэм теперь не проживет и дня, не узнав, что я к нему чувствую.

— Я люблю тебя, Кэмерон Маккейб.

С горделивой усмешкой Кэм сбросил джинсы на пол.

— Я тоже тебя люблю, мисс Уокер-Почти-Маккейб.

И я знала, лежа на нашей кровати и глядя в его родное прекрасное лицо, что у меня теперь есть то, чего никогда не было раньше. В моей жизни появился человек, который не даст мне прожить и дня, не рассказав, как я любима.

И чуть ли не больше прочего мне нравилось то, что мы обрели друг друга и все эти совместные радости, не потратив ни единого пенни.

Ну… за исключением кольца с бриллиантом и новых красок для ремонта нашей квартиры.

Написание «Города моей любви» было одним из лучших занятий в моей жизни. Процесс создания книги и разнообразные увлекательные события, происходившие со мной в это время, сделали опыт чудесным и незабываемым.

Все это время мой фантастический агент, Лорин Абрамо, помогала мне вести корабль в новых для меня водах. Спасибо, Лорин, за доброту, дельные советы и за то, что ты абсолютное совершенство в том, что делаешь.

Керри Донован — работа с тобой оказалась сказкой. Твои невероятные энтузиазм, проницательность и поддержка были для меня очень ценны. Ты видишь души моих персонажей, понимаешь, откуда что растет в моей писанине, и помогаешь сделать ее лучше. Спасибо.

Я также хочу выразить огромную благодарность Клэр Пелли. Клэр, спасибо тебе за поддержку, за веру в сотворенный мной мир и за мужество, с каким ты переносила суровую шотландскую погоду. Я знаю, это было нелегко!

Нина Вегшайдер, спасибо за понимание Джосс, Брэдена, Джо и Кэма и за представление их немецкому читателю.

Много трудной работы потребовалось, чтобы завоевать новых читателей и познакомить их с моими персонажами и улицами Эдинбурга. За все интервью, чаты в «Твиттере» и «Фейсбуке», статьи и сообщения в гостевых книгах я хочу поблагодарить Эрин Гэллоуэй из «New American Library», а также Кейти Шел дрейк и Кимберли Уоткинс из «Michael Joseph». Дамы, вы были феноменальны, и я хочу, чтобы вы знали, что, несмотря на все мое ворчание по поводу фотографирования, я очень ценю ваш тяжкий труд.

Особое спасибо Кейти за отважную встречу с холодами Шотландии и за то, что при почти фатальной ситуации с пальцем ноги ты была моей поддержкой и опорой в течение всего этого волшебного безумия, когда мы представляли моих персонажей в Великобритании.

Шумиха по поводу моего книжного сериала в Шотландии была сумасшедшая, сюрреалистическая и фантастическая, и за бо́льшую часть этого я должна благодарить добрейшую, вдохновеннейшую и неутомимейшую Мойру Макмиллан. Спасибо тебе, Мойра. Ты вышла за все границы, составила отличную компанию моим нервам и оказалась прекрасным другом в гуще этих событий. Всякий, кто может меня рассмешить, когда я адски нервничаю, — мой ангел-хранитель!