— Стойте, оружие к бою! — крикнул Стёпка. — Я, кажется, какое-то движение в лесу заприметил.

Матвей выхватил из кармана наган, а Азат зажмурился и присел в сугроб. И в этот момент из тайги показались люди…

* * *

Выпавший за неделю снег до неузнаваемости изменил лес. Маргарита в недоумении остановилась, как только вышла за городскую черту, пытаясь понять, в каком направлении ей следовать. С лыжами в руках девушка остановилась перед офицером патруля, который, проходя мимо, тут же обратил на неё внимание.

— На прогулку, красавица? — с улыбкой поинтересовался он.

— Да, к роднику за водичкой сходить хочу, — очаровательно повела глазами Маргарита. — Если хотите, можете сходить со мной вместе.

Офицер пришёл в замешательство, из чего Маргарита сделала вывод, что он родом не из Верхнеудинска, и тут же поспешила заполнить создавшуюся неловкую паузу.

— Здесь родник недалеко есть, — сказала она, кокетливо улыбаясь. — Люди уверены, что водица в нём обладает чудодейственной силой и кто выпьет её, большую силу и крепкое здоровье обретёт!

— А тебе для чего большая сила, красавица? — рассмеялся офицер. — Может быть, муж обижает и ты собираешься совладать с ним?

— Нет, не замужем я, — поняв его намёк, подала офицеру надежду на свидание Маргарита. — У меня бабушка и очень хворая, вот я и хочу напоить её родниковой водицей.

— Тогда и я выпью немного, — расправил плечи офицер. — Ты когда собираешься обратно?

— Наверное, через час, — ответила Маргарита.

— Тогда я буду ждать тебя вот на этом самом месте…

Не веря своему счастью, что так легко удалось миновать патруль, девушка как на крыльях вошла в лес, надела на валенки лыжи, покрепче подпоясала шубку и, определившись с направлением, двинулась вперёд. Чтобы найти тот самый родничок, о котором она говорила патрульному офицеру, надо было пройти чуть больше километра. Это место служило ориентиром в поисках лагеря партизан. Но снега выпало так много, что Маргарита с трудом узнавала местность. Но она должна во что бы то ни стало добраться до партизанского лагеря и сообщить Лаврову все детали операции. Уже завтра утром её товарищи возьмутся за переправку груза, и… Она просто не имеет права подвести их.

Приняв чуть влево, Маргарита медленно двинулась вперёд, напряжённо рассматривая окружающую её местность. Неожиданно снег просел прямо под ней, и она вскрикнула от испуга. Она с недоумением смотрела на образовавшуюся вокруг себя яму. Ей повезло, пласт снега осел на родник, но благодаря лыжам она не провалилась валенками в воду.

Подстёгиваемая страхом, Маргарита быстро вынула ноги из валенок и, пока они не промокли, выбросила вместе с лыжами из ямы. И только тогда пласт снега, на котором она стояла, распался от воды, и она провалилась в родник по пояс. Вода оказалась такой холодной, что ноги Маргариты сразу же потеряли чувствительность. «Вот теперь я стану сильной и здоровой, как говорят люди! — убеждала она себя, пытаясь выбраться из ямы. — Теперь мне любой враг нипочём, даже Кузьма Малов, будь он неладен!»

Кое-как выбравшись из ямы, Маргарита подползла к валенкам и лыжам. Всё ниже пояса в считаные мгновения превратилось в ледяную корку!

«Чёрт возьми, как же я до лагеря теперь дойду?! — ужаснулась она. — Так ведь я погибну в пути, превратившись в льдышку»!

К полудню поднялась пурга. Ветер с диким воем кружил по тайге падающий снег. Маргарита с трудом продвигалась вперёд. Ветер пробирал её до костей. Его порывы были настолько сильными, что ей с трудом удавалось переставлять ноги.

«Ничего, скоро доберусь, я сильная, — твердила себе Маргарита. — Теперь я точно знаю, что иду в правильном направлении. Я всё равно дойду и не сомневаюсь в этом!»

Выбившись из сил, она присела у дерева. Пурга начала стихать, а мороз усиливался. Пар изо рта застилал ей глаза и оседал на платке, превращаясь в иней. А Маргарита думала только об одном: «Хоть бы не уснуть! Хоть бы не уснуть, а то замёрзну!»

В конце концов внимание Маргариты стало ослабевать, и она уже не могла сопротивляться надвигающемуся сну. Она тёрла глаза, которые ничего не видели, кроме белой пелены, тело начинало остывать, и все её конечности теряли чувствительность.

Маргарите сказочно повезло. Её случайно обнаружили партизаны, шедшие менять посты и сбившиеся с пути из-за сильной пурги. Её быстро доставили в лагерь и занесли в землянку командира.

— Товарищ Шмель? Ты? — удивился Лавров, когда девушку раздели и принялись растирать самогоном обмороженные конечности.

— Да, это я, Владимир Александрович, — прошептала Маргарита. — Завтра утром поезд пойдёт на запад. Матвей, Стёпка и Рахим отцепят последний вагон, в нём всё для вас. Поторопитесь, иначе… — она закрыла глаза и потеряла сознание.

16

Прозвучал оглушительный раскат грома. На улицах разгулялся ветер. Офицеры на минуту умолкли.

— Если завтра пойдёт дождь, то всё торжество испортит, — сказал один из них, посмотрев на затянутое тучами небо.

— Ничего, не сахарные, не растаем! — громко рассмеялся второй офицер с погонами есаула.

— И к чему атаману эти торжества понадобились? — усмехнулся офицер с погонами поручика. — Все и так знают, кто он есть и что из себя представляет.

— А ты помело своё попридержи! — воскликнули оба его собеседника. — Или мы тебе шампанского больше не нальём.

— Это ещё почему?

— Потому, что дурным становишься и беду на всех нас накликать норовишь.

— Господа, о чём это вы? Разве я сказал что-то такое, чего не имел права говорить?

— Скажи спасибо, что Бурматова или ещё кого-то из контрразведки рядом нет, — сказал есаул. — Про атамана надо говорить уважительно или вообще никак не говорить.

— Ты про него как про покойника, — рассмеялся поручик. — А про них говорят или хорошее, или вообще не говорят!

— Это уже перебор, — нахмурился прапорщик и залпом осушил бокал шампанского, который держал в руках. — Господин поручик, вы нарываетесь на мордобой, так можно понимать ваши высказывания?

— Кто? Я? — выпучил тот глаза. — Да я сейчас…

Его рука потянулась к кобуре с револьвером, но в это время появился штабс-капитан Бурматов. Увидев его, офицеры тут же замолчали. Митрофан прошёл мимо них, кивнув в знак приветствия. Офицеры последовали за ним, и в этот момент страшная гроза разразилась над городом. Здание Общественного собрания, да и весь город сотрясались от оглушительных раскатов грома.

— Хотелось бы, чтобы и завтра погодка оставалась такой же, — хмуро пробубнил Бурматов. — Может быть, тогда Григорий Михайлович ограничится балом в стенах Собрания.

— А может, так оно и будет, господин штабс-капитан? — угодливо рассмеялись подвыпившие офицеры. — Давайте выпьем, господин Бурматов? — предложили они.

— Господа, — строго сказал Митрофан, — завтра ответственный день и вы должны быть свежими и хорошо выспавшимися.

— Так спать ещё рано, господин штабс-капитан! — усмехнулся поручик. — Мы ещё…

— Не хочешь спать, патрулируй вокруг здания! — прикрикнул на него Бурматов раздражённо. — Если утром у вас будет помятый вид, не подпущу близко к атаману и под арест отправлю!

Офицеры его поняли, и, когда Митрофан пошёл искать себе место для сна, они тоже последовали его примеру.

Вскоре в здании всё стихло, только было слышно, как тихо переговариваются с часовыми прогуливающиеся вокруг здания патрули. И никто из них не обратил внимания на мужчину и женщину, которые не спеша шли мимо. Гроза поутихла, и ветер ослаб, моросил мелкий дождик.

Прогуливающаяся пара остановилась, и женщина прижалась к кавалеру, а он горячо поцеловал её в щёки и губы. Со стороны можно было только с восхищением и умилением любоваться за странной парой, а на самом деле…

— Я буду стрелять отсюда, — прошептала зловеще девушка в ухо своего напарника, и не было видно, как горели её холодные, как лёд, глаза и пылали щёки. — Отличное место, как считаешь?

— Я буду рядом, — прошептал ей в ухо мужчина. — Я позабочусь о твоей безопасности и своевременном отходе после того, как дело будет сделано.

— У нас всё получится, не сомневайся, товарищ Матвей. Я давно готовилась к этой акции и проведу ее, если даже она будет последней в моей жизни!