Джуд Деверо - Говарды и Перегрины 1-2

– Но деньги я буду тратить так, как сочту нужным.

– Конечно-конечно. Я – жена послушная и ни за что не осмелюсь с тобой спорить. Только позволь я все-таки расскажу тебе, как мне хотелось бы перестроить замок.

Роган застонал.

– Сначала ты лишаешь меня общества моих женщин, потом вешаешь на шею целую свору рыжеволосых ублюдков, а теперь хочешь отобрать деньги, ради которых я так долго и тяжело трудился.

– Ах, ты тяжело трудился! – вскричала Лиана. – Да ты даже не появился на свадебном пиру, который я так тщательно и долго готовила. Ты оскорбил мою мачеху!

– И правильно сделал. Ее следовало бы как следует отшлепать по заднице.

– Наверное, ты бы с удовольствием это сделал, – сухо заметила Лиана.

– Да я бы и пальцем ее не коснулся, – тихо ответил Роган, разглядывая жену в свете уходящего дня. – Давай сядем за стол. Мой брат-висельник спустил нам ужин.

Ночь они провели в объятьях друг друга. Перед сном Роган прошептал, что «подумает» насчет достройки замка. Лиана поняла, что одержала великую победу.

Когда она проснулась утром, то увидела, что Роган с насупленным видом смотрит куда-то в сторону. Лиана приподнялась на подушке и увидела, что дверь камеры открыта. Зрелище показалось ей поистине удручающим.

– Давай ее снова закроем, – прошептала она.

– Нет. Нужно вернуться в мир и терпеливо сносить насмешки.

Лиана впервые подумала о том, в каком невыигрышном положении оказался лорд, запертый со своей строптивой женой, как какой-нибудь преступник.

Впрочем, времени размышлять на эту тему у них не было – в комнату вбежала Габи, скороговоркой сообщая различные новости. Оказывается, Сиверн распространил слух, что Роган сам приказал запереть его в темнице вместе с непокорной женой – дабы дать ей хороший урок. Поэтому репутация лорда не пострадала.

– А как же моя репутация? – насупилась Лиана.

– Все считают, что вы покорная жена, – строго сказала Габи.

– Я? Покорная жена?

– Не нужно ее так называть, – обеспокоился Роган. – Иначе нам не видать спокойной жизни. Я не хочу, чтобы мне поджигали постель.

Габи решила оставить при себе мнение относительно поведения своей госпожи. Сама она завоевала любовь мужа лишь благодаря самоотверженной любви и считала само собой разумеющимся, что остальные жены должны вести себя так же.

Лиана неохотно покинула узилище. Находясь здесь, она поняла нечто очень важное. Оказывается, многое, чему женщины придают большое значение, для мужчин ничего не значит. Роган вовсе не хотел назвать ее уродиной, он" не считал ее некрасивой.

У Лианы было ощущение, что мост преодолен и она ступила на безопасную почву. Казалось, впереди им ничто не угрожает.

Следующие шесть недель Лиана провела в состоянии истинного счастья. Она и Роган боялись, что обитатели замка станут над ними смеяться, но совершенно не учли при этом одного обстоятельства: рыцари и слуги так довольны, что на столе опять вкусная еда, а из комнат исчезли крысы, что не стали ломать голову о причинах перемен.

Замок Морей действительно изменился. Подданные больше не спорили с Лианой и не противились ей, а склонялись в почтительном поклоне, когда она проходила мимо. Сиверн вел себя как сущий ангел, а Иоланта взяла за правило делить трапезу с владельцами замка. Но лучше всех вел себя Роган. Он смотрел на Лиану с обожанием и удалялся в Угрюмую комнату, лишь когда нужно было что-то оттуда взять. Каждый вечер он проводил в солярии с Лианой и ее свитой. Сиверн часто присоединялся к ним, сопровождаемый Иолантой и Заридом.

Однажды утром Лиана поняла, что ожидает ребенка. Она всегда считала, что женщина в первые месяцы беременности чувствует себя очень плохо, но сама не испытывала никакого Недомогания. Она не чувствовала усталости; не испытывала каких-либо неудобств – разве что одежда вдруг стала тесновата. Лиана положила руки на твердый, увеличившийся живот и представила себе рыжего младенца.

– Миледи, с вами все в порядке? – спросила Габи.

– Все чудесно. Никогда не чувствовала себя лучше. Что это ты делаешь?

Габи держала в руках корзинку, наполненную какими-то травами.

– Лорд Роган и Бодуэн боролись и упали в заросли крапивы. Я хочу приготовить бальзам, чтобы смазать им обожженную кожу.

Лиана нахмурилась. Крапива – это, очень неприятно. Она помнила, что возле отцовского замка росла одна трава, из которой получалась прекрасная мазь от ожогов. Кажется, такая же растет и в окрестностях замка Морей. Где было это место? Милях в двенадцати от замка. Если поехать верхом, то до вечера можно успеть обратно. А вечером она смажет мазью горящую кожу мужа и расскажет ему о ребенке.

Лиана отпустила Габи. Выбраться из замка будет непросто – Роган отдал строжайший приказ, чтобы она не выходила за ворота без охраны. После нападения Говардов он и вовсе запретил ей покидать территорию замка.

Лиана взглянула на свое парчовое платье и улыбнулась. Если она выберется наружу, переодевшись крестьянкой, ей нечего бояться. Лиана порылась в сундуке и нашла платье, в котором ходила на деревенский праздник. Теперь осталось лишь прикрыть волосы, ссутулиться и украсть лошадь.

Час спустя она уже скакала галопом на восток. Позади остались и замок, и деревня, до поляны, на которой росла заветная трава, было уже рукой подать. Ветер дул Лиане в лицо, скакать в седле было сущим наслаждением. Лиана расхохоталась, подумав о младенце, зреющем в ее чреве.

Она была так поглощена своим счастьем, что не сразу заметила всадников, появившихся из леса. Они окружили ее со всех сторон.

– Смотрите-ка, – сказал один из них. – Крестьянская девчонка на таком прекрасном скакуне.

Лиана сразу поняла, кто это. Пятеро богато одетых всадников держались так надменно, что сразу стало ясно – они служат какому-то могущественному господину. Наверняка это – слуги Говардов. Оставалось надеяться лишь на то, что они ее не узнают.

– Я украла эту-лошадь, – захныкала Лиана. – Пожалуйста, не говорите моей госпоже.

– А что ты нам дашь за это? – игриво спросил молодой красавец.

– Что угодно, сэр, что угодно! – со слезами воскликнула Лиана.

К группе присоединился еще один всадник. Этот был старше, с седеющими висками, крепким телом и изборожденным морщинами лбом. В молодости он, очевидно, тоже был красив.

– Сбросьте девчонку с коня. Я возьму его себе, – приказал он. – Лошадь принадлежит Перегринам, значит, это наша добыча.

Лиана против воли бросила на незнакомца злобный взгляд. Может, это и есть Оливер Говард, укравший первую жену Рогана? Она стала спешиваться, но двое всадников схватили ее с двух сторон и зашарили лапами по груди и бедрам. Лиана забилась в их руках, и капюшон упал с ее головы. Длинные золотистые волосы рассыпались по плечам.

– Гляди-ка, – хмыкнул один из всадников, хватая ее за волосы. – Я бы не прочь позабавиться с этой конокрадкой.

– Ну-ка веди ее сюда! – приказал старший. Лиану подтащили к его коню. Она смотрела себе под ноги.

– Подними лицо, – приказал он. – Делай то, что тебе говорят!

Лиана с вызовом подняла лицо, скрывая свой страх Мужчина внимательно вгляделся в нее. Морщины его разгладились, он откинул голову назад и громко расхохотался.

– Что ж, леди Лиана, позвольте представиться. Я – Оливер Говард. Большое вам спасибо за чудесный подарок. Только что вы подарили мне то, о чем я мечтал всю жизнь, – вы подарили мне Перегринов.

– Никогда! Роган ни за что не уступит.

– Даже в обмен на вас?

– Он не сдался, когда вы схватили Жанну. Не сдастся он и из-за меня.

Она надеялась, что голос ее не дрожит, хотя внутренне вся трепетала. Что решит Роган, когда узнает, что ее взяли в плен. Вдруг он подумает, что она тоже предаст его, как предыдущая жена?

– Взять ее! – приказал Оливер Говард своим людям. – Эй ты, посади ее на коня перед собой. Если сбежит, ответишь своей шкурой.

У Лианы не было сил сопротивляться. Она сама навлекла на себя беду – винить некого.

Рыцарь, посадивший ее перед собой, прошептал ей на ухо:

– Говарды испытывают слабость к женщинам Перегринов. Может, вам выйти замуж за одного из них? Разведитесь с Перегрином и тоже станете женщиной семьи Говардов.

Она не ответила, чем немало развеселила своего конвоира.

– Впрочем, это не важно, – рассмеялся он. – Лорд Оливер все равно сообщит вашему мужу, что вы согласны перейти на нашу сторону. Мы, Говарды, победим.