Проехал с километр, глубоко дыша, пытаясь успокоиться.
Странное дело, Африканец всегда считал себя выдержанным мужиком с крепкими нервами. А вот с Катериной его хваленое спокойствие делало ручкой. Ага, уходило в синие дали. Нервы, как оголённые провода, того и гляди рванет со страшной силой и снесет все на своем пути. Почему так? Ведь он же ее любит, свою Катерину, и уверен — она отвечает ему взаимностью. Но чуть что, они готовы вцепиться друг в друга, и отнюдь не с поцелуями. Вот и сегодня, Африканец прекрасно видел, что Катерина с трудом сдерживает себя, что бы не наброситься на него с кулаками.
По мере того, как удалялся дом, Африканец становился все спокойнее и спокойнее. Где-то на подступах к столице пальцы перестали лихорадочно сжимать оплётку руля, дыхание выровнялось, в мозгах прояснилось.
С этим надо что-то делать, иначе они окончательно поссорятся. Вспомнил, что потрясающая идея поженить его с Аданной, пришла Катерине не сама по себе, а со слов самой Аданны. Интересно, что она еще наболтала его женщине?
Глянул на часы. Время уже приближалось к полудню. Очень хорошо, значит дочь министра проснулась, и ему не придется вытаскивать госпожу Акинтола из постели. Им предстоял серьезный разговор.
Проигнорировав слугу, который все рвался преградить ему путь, Африканец ломанулся в дом.
— Где она? — рявкнул на кого-то.
— Госпожа не принимает.
— Где?!
Слуга отшатнулся в испуге.
— Госпожа еще в спальне.
— Проводи!
Ему не посмели возразить.
Поднялись на второй этаж, прошли по коридору. Слуга попытался обогнать Африканца, что бы предупредить госпожу. Пашка лёгким движением спихнул его с дороги. Тот пискнул и отступил.
— Дорогая, — крикнул, распахивая дверь спальни, — надеюсь, ты не голая!
Аданна лежала на кровати в чем мать родила. Увидела ворвавшегося к ней Пашку, ничуть не смутилась. Наоборот, потянулась, демонстрируя свои прелести во всей красе. Нашла подходящее время!
— Прикройся, — Африканец швырнул в женщину какую-то тряпку, попавшуюся ему под руку.
— Зачем? — промурлыкала Аданна.
— Поговорить надо.
Она чуть сдвинулась и похлопала рукой по постели.
— Присоединяйся, — предложила Аданна. — И лучше сними с себя одежду.
— Ты искренне считаешь, что я пришел именно для этого? — уточнил Пашка.
— Конечно для этого.
Африканец глубоко вздохнул и оглядел комнату. Около окна стояло большое кресло. Подошел к нему, в раздражении смахнул какую-то одежду и устроился.
— Ну, как хочешь, — пожала красивыми плечами Аданна.
Пашка выудил из кармана сигареты и закурил.
— Вообще-то здесь не курят, — заметила Аданна.
— Вообще-то мне на это насрать, — любезно сообщил ей Африканец.
Аданна чуть приподнялась, дотянулась до шнурка с колокольчиком и позвала прислугу.
— Принесите пепельницу, — сказала, как только горничная вошла в спальню.
Через минуту перед Африканцев появилась пепельница.
— Так о чем ты хотела поговорить? — спросила Аданна.
— Что ты сказала моей женщине?
— Даже так?
— Только так.
— Африканец, ты совершаешь большую ошибку. Зачем тебе эта мышка?
— Не думаю, что тебя это касается.
— Очень даже касается.
— Аданна, стесняюсь напомнить, но ты была только клиенткой, не более. А сейчас ты для меня вообще никто.
— Как грубо.
— Зато правда.
— Я предложила тебе будущее. Большое будущее.
— Аданна, такое будущее мне на фиг не надо. А уж с тобой, тем более.
— Прекрати, ты так не думаешь. Просто хочешь меня обидеть.
— Именно так я и думаю.
— Глупости, я же видела, как ты на меня смотришь. Особенно тогда, в первый раз.
— Я нормальный здоровый мужик. Естественно, я на тебя смотрел.
— Смотрел?
— Именно.
— То есть, теперь ты меня не хочешь?
— Господи, Аданна! Нет, я тебя не хочу. А теперь ответь, что за чушь ты сказала Катерине?
— Что мы поженимся, — ничуть не смутившись, ответила женщина.
— Зачем?
— Да просто так.
— Ты ненормальная?
— Знаешь, в чем твоя проблема, Африканец? Ты не в состоянии сделать правильный выбор.
— Правильный для кого?
— Для себя, разумеется.
— Свой выбор я уже сделал. И он тебя никак не касается.
— Глупо.
— Как есть.
— Твоя Катерина просто маленькая дурочка, — усмехнулась Аданна. — Овечка. Стояла, слушала меня. Переживала, особенно когда я сказала ей про кольцо.
— А это зачем?
— Ну как же! Все женщины помешаны на таких вещах. Кольца, признания — нам это важно. А что, я угадала? Было кольцо?
Африканцу не хотелось отвечать, но Аданна не сводила с него требовательного взгляда.
— Угадала.
Она рассмеялась.
— И устроила тебе головомойку?
— Устроила.
— Прислуга, что с нее взять.
Пашка только закатил глаза.
— Не переживай слишком сильно, — усмехнулась Аданна. — У таких женщин нет гордости. Уверена, она тебя уже простила. И готова заниматься с тобой сексом и дальше. Она даже смирится с твоей женитьбой на другой. Поверь, я знаю, о чем говорю.
— Ты говоришь гадости о ней только потому, что уверена — женщину я не ударю.
— Не ударишь, — согласилась Аданна.
Пашка смерил ее презрительным взглядом с головы до ног. А ведь вначале знакомства она ему понравилась. Да что там понравилась, он чуть голову не потерял. И если бы не Катерина …. Как отрезало.
— Ты и мизинца ее не стоишь.
— Я сейчас расплачусь, — сказала Аданна, разглядывая ногти на руках.
Надо было заканчивать этот бесполезный разговор. Зачем он вообще сюда приехал? Лучше бы попытался поговорить с Катей. Перед глазами всплыло пылающее гневом личико его женщины. Да уж, овца. Такая голову откусит и не поморщится.
Пашка поднялся.
— Уже уходишь? — Аданна не осталась скрыть ехидства. — Даже кофе не выпьешь?
— Дома попью.
— Ну, дома, так дома, — легко согласилась собеседница. — Не смею тебя задерживать.
Пашка дошел до двери, и тут его осенило.
— А знаешь, дорогая, — разворачиваясь обратно, сказал Африканец, — пожалуй, я приглашу тебя к себе в дом.
— Увы, вынуждена отказаться.
— Боюсь, не смогу принять твой отказ, — возразил Пашка.
И не дав ей и слово вставить, продолжил:
— Мы сейчас поедем ко мне, и ты лично расскажешь Катерине, что все придумала. И извинишься за испорченный вечер.
— А как же, спешу и падаю.
— Вот именно, спешишь. Падать, так и быть, не нужно.
Аданна хмыкнула и перевернулась на живот, демонстрируя идеальные ягодицы. Пашка даже бровью не повел.
— Милая, — сказал подчеркнуто лаково, — или ты сейчас встаешь, одеваешься и едешь со мной.
— Или? — бросила Аданна через плечо.
— Или я тебя пинками выгоню.
— Ты заставишь меня идти голой?
Павел посмотрел на кровать. Рядом с Аданной лежал какая-то тряпка, именно ее он бросил, когда вошел.
— Зачем голой? Накинешь вот это, — ответил Павел и, подцепив скользкий шелк, бросил Аданне.
— В халате? — развеселилась она. — Очень хочется посмотреть, как ты это сделаешь.
Африканец не собирался разделять ее веселья.
— Считаю до трех, — предупредил он.
— Да хоть до тысячи, — отмахнулась от него Аданна.
— Раз, — Пашка выдержал паузу и продолжил. — Два.
Никакой реакции.
— Три.
Аданна даже не повернула голову.
Африканец тоже ничего не сказал. Вместо этого просто ухватил женщину за ногу и стянул с кровати.
— Ты в своем уме? Знаешь, что сделает мой отец, когда узнает, как ты со мной обращаешься?!
— Спасибо скажет.
В очередной раз швырнул в нее шелковой тканью, оказавшейся халатом.
— Я не пойду.
— Тогда я потащу тебя.
— Хорошо, — неожиданно согласилась она. — Дай мне полчаса, я приведу в себя в порядок.
— Ты и так в порядке. Если не хочешь идти, сверкая голой задницей, накинь халат.
— Не боишься перевозбудиться?
Не говоря ни слова, Африканец наклонился, взял женщину за плечо и чуть приподнял.