Кирилл хмыкнул.
— Уже сделано. Но насилие умножает насилие. К тому же, не забывай тот факт, что всё в этой жизни возвращается бумерангом. Ну, кроме добра, оно чё-то не возвращается обычно, хер знает, почему.
Ещё несколько часов мы просидели в хорошей атмосфере пофигизма, а после друзей вновь потянуло пофилософствовать. В будущем я обязательно поделюсь с ними помоями своего отвратного настроения, но сейчас мне просто хотелось побыть одному.
— Я, наверно, уйду пораньше, — чуть заплетающимся языком донёс до парней информацию. Они недовольно нахмурились, и я поспешил объясниться. — У меня уважительная причина.
Парни переглянулись и посмотрели на меня заинтересованно.
— Это какая же? — поинтересовался Егор.
— Вы меня все заебали.
Лёха хмыкнул.
— Аргументный аргумент.
Допив остатки коньяка, я поднялся на ноги и двинул на выход. Уже у самых дверей меня стопорнул Кирилл, схватив за рукав аляски.
— Ты только глупостей не наделай, Макс, — серьёзный тон не вязался с его остекленевшими глазами. — И помни, что мы все по-прежнему друзья; нет нужды тянуть всю эту грязь в одиночку.
Я кивнул, крепко пожал протянутую руку и вышел на морозный воздух.
Всего через неделю мир будет отмечать Новый год; уже чуть ли не каждая витрина магазинов и кроны деревьев были увешаны украшениями и гирляндами, создавая праздничное настроение. А мне было совершенно плевать на всю эту мишуру, потому что ощущение праздника я потерял, ещё будучи учеником одиннадцатого класса, когда пришлось раньше времени повзрослеть и узнать, что в людях есть не только добро, но и много дерьма. А отдельные индивиды вообще состоят исключительно из грязи.
Подойдя к машине, я вытащил из кармана куртки сигарету и закурил, пуская в небо сизое облачко. Парни не знали об этой моей дурной привычке; я бросил курить еще четыре года назад, когда потихоньку начал приходить в себя, но с недавних пор возобновил эту привычку. Дым заволакивал мозги и лёгкие табачным коконом, который хотя бы немного притуплял регулярные приступы ярости. Я позволял себе курить везде, кроме салона автомобиля: парням пока рано знать о том, что я снова сорвался.
Оценив своё состояние, потянулся к телефону, чтобы вызвать такси. Оставлять машину на парковке «Конуса» не впервой; работники клуба уже привыкли и даже присматривали за нашими с парнями автомобилями. Пока ждал карету, в голове снова начали проноситься образы четырёхлетней давности, словно призраки по старому дому, и меня вновь накрыло желанием что-то в своей жизни поменять.
Или тушить всё нахуй, или подкинуть дров.
Затрудняюсь вспомнить, когда именно значение слова «погулять» превратилось в «ужраться в хлам и гибнуть с перепоя на полу посреди комнаты». Всё тело дико болело из-за позы йога, в которой я и проспал на полу половину ночи; по дорожке из моих собственных и женских шмоток можно было с лёгкостью отследить мой вчерашний пьяный маршрут по квартире. Не моей квартире, кстати.
Повернув голову, всмотрелся в лицо мерно сопевшей рядом девушки, которое показалось мне смутно знакомым, но вспомнить не получалось: через мою постель — да и не только постель — прошло столько баб, что мне жизни не хватит запомнить каждую. Да мне это и не было нужно: я ведь трахал их не для фотоальбома на память. От неё весьма ощутимо несло перегаром, и я брезгливо поморщился: терпеть не могу, когда от девушки за километр несёт табаком или ликёро-водочным заводом. А уж заниматься сексом с такой девушкой я мог исключительно под градусом не ниже пятидесяти процентов. Я бы сказал, что надо завязывать с пьянками, вот только не уверен, что в этом случае мои опорные балки смогут выдерживать реальность.
На чужой кухне в холодильнике отыскал минералку среди обезжиренных йогуртов и веганских салатов, состоящих из одной травы. Ясно, очередная Барби на бессмысленных диетах в погоне за идеальной фигурой. Только понятие идеала у всех разное. Я вот не люблю спать с палкой от швабры; мне нравятся девушки с хорошими формами, способностью отличить пылесос от тостера и осознанием того, для чего в квартире имеется кухня. Память услужливо подсунула воспоминание о завтраках в доме Кирилла: Ксюха готовит такие умопомрачительные блинчики, что начисто забываешь имя родной матери. А что ждёт нормального мужика с тёлкой вроде той, которая спит в соседней комнате? Преждевременный загибон от истощения в квартире, по внешнему виду напоминающей свалку! Но зато у неё «идеальная» фигура…
Курить на голодный желудок тоже было весьма вредно, но собственное здоровье сейчас волновало меня меньше всего; и я даже не мог сказать, из-за чего со мной начался весь этот сыр-бор… Ну, объявился ненадолго этот мудила, которого не иначе как по ошибке выпустили из тюрьмы; ну, завалился он к Кирюхе в дом, но ведь, как ни прискорбно признавать, это и его дом тоже. Я ведь даже не видел этого выродка, однако стоило просто вспомнить, через что прошла моя семья, и я просто слетаю с катушек. Столько лет пытался выветрить прошлое из головы; думал, что надёжно похоронил все воспоминания… Наивный. Цунами по имени Никита смыло к херам ту ненадёжную дамбу, которая защищала память от выжигающих напалмом мозг воспоминаний и мыслей. А, раз плотину прорвало, значит, ничего хорошего от меня не стоит ждать даже мне самому.
Мне до рези в глазах хочется отомстить, но возможности добраться до Никиты в ближайшее время не предвидится, так как, по словам Кирилла, Громов — весьма серьёзный мужик. Я может и не стал бы ничего предпринимать, но что-то мне слабо верится в то, что он накажет собственного сына так, как Никита того заслуживает.
Затушив сигарету о край раковины, швыряю её в урну и слышу, как живот надрывно и весьма настырно поёт мне отнюдь не дифирамбы. Я не привык, чтобы желудок прилипал к позвоночнику. Поэтому одеваюсь и бесшумно выскальзываю из квартиры, даже не потрудившись разбудить девушку. Если не дура, то сама поймёт, почему я свалил, не попрощавшись, а если дура… то мне тем более нечего тут делать.
Порадовавшись, что сегодня воскресенье, я вывалился из подъезда и вызвал такси: нужно было забрать от «Конуса» свою тачку и свозить её на мойку наконец, а то уже на чёрта похожа, а потом раздобыть какой-нибудь еды. Руки вновь потянулись к пачке сигарет, но мне пришлось сжать их в кулаки, потому что скоро мой желудок начнёт переваривать сам себя. Машина приехала через пару минут и на удивление быстро домчала до пункта моего назначения. Тачки парней всё ещё стояли на парковке, значит, я пил вчера меньше всех, ну или, по крайней мере, раньше пришёл в себя.
Я медленно ехал по оживлённым улицам города, изредка посматривая по сторонам и пытаясь понять, в какой именно момент жизни мы загнали себя в эти шаблоны: отмечать день рождения раз в году, праздновать наступление нового года… День рождения можно смело праздновать каждый день, потому что если ты всё же проснулся утром, а не сдох во сне — это уже повод для праздника. Ну а новый год — всего лишь очередной календарь со сместившимися днями недели. Почему тогда мы не отмечаем каждый новый месяц? Надеяться на то, что следующий год будет лучше, и при этом нихера для этого не делать — по меньшей мере характеризуется человеческой тупостью.
Стоя в пробке, я рассматривал прохожих, многие из которых прогуливались с детьми, и меня совершенно не радовало то, что я видел. У большинства современных детей — Айфоны, Айподы, макбуки, икс-бокс, фейсбук… Когда я был мелким, я пиздил крапиву палкой, и мне было заебись. Правда, теперь вот не знаю, чем именно мне больше всего гордиться: тем, что не сел в тюрьму, пока что не сдох или до сих пор не спился… Аж глаза разбегаются.
Хотя, если вспомнить события четырёхлетней давности, можно с уверенностью сказать, что тогда было хуже. В основном из-за того, что многие хвастались, где побывали: в Барселоне, Таиланде, Турции… А я? Я всё это время был в ахуе, депрессии и запое. Впрочем, сейчас ситуация мало чем отличается от той, так что мне срочно нужен кто-то, кто пришёл бы и сказал «Бросай всё нахуй, и поехали отсюда!». И, видит Бог, я бы уже через пять минут собирал чемоданы.
Я вовремя вынырнул из размышлений: прямо передо мной словно из ниоткуда появился худенький паренёк. Затормозить успел буквально в сантиметре от его ноги. Он испуганно вскинул своё лицо на моё лобовое стекло и повертел головой по сторонам, как будто сам не понимал, как оказался на проезжей части.