Megan Hart - Грязная любовь

Я подалась вперед и поцеловала его.

Я не услышала ни волшебного пения птиц, вокруг меня не взрывались фейерверки, ни звучали колокола. Я целовала его так, словно он был моим первым мужчиной. В каком-то смысле это соответствовало истине, так как я уже и забыла, когда это было в последний раз. Я целовала его потому, что в тот момент не могла иначе. Целовала, чтобы доказать себе, что я могу продолжать жить.

Он раскрыл губы, и наши языки встретились. Я слегка наклонила голову, чтобы полнее чувствовать вкус его губ, вкус Дэна, касаться его с таким трепетом, какого прежде не знала, но который вызывал в моем теле волны дрожи.

Дэн ответил на поцелуй, беря то, что я предлагала, и давая то, в чем я нуждалась, – без вопросов, без нажима. Он позволил мне закончить поцелуй, не сопроводив его никаким комментарием, которым мог бы все испортить, когда я, тяжело дыша, откинулась назад. Он лишь провел рукой по моим волосам, накрутил несколько прядей на пальцы и улыбнулся мне все еще влажными от моего поцелуя губами.

Он улыбнулся мне, и, если бы меня в ту минуту спросили, какое из зрелищ – улыбка Дэна, момент, когда из-за дождевых туч вдруг выглядывает солнце, радуга после дождя, цветы, омытые утренней росой, или огненные закаты, при виде которых к глазам подступают слезы, – тронуло бы меня больше, я, ни колеблясь, выбрала бы его улыбку.

У меня возникло чувство, что надо бы сказать какие-то слова, чтобы запечатлеть это мгновение. Дэн избавил меня от необходимости думать, что это за слова, подавшись вперед и целуя меня с такой убежденностью, что у меня просто не возникло мысли отпрянуть. Его язык касался моего, пальцы перебирали волосы, притягивая ближе к нему.

Поцелуи следовали один за другим – нежные, настойчивые, легкие как перышко прикосновения, глубокие, вытягивающие душу и посылающие волны возбуждения по моему телу. Мы целовались так, как если бы в нашем распоряжении была вечность. Дэн вдыхал воздух, я выдыхала. Воздух был общим. Нас объединяло доверие.

Дэн обхватил руками мою спину, затем опустил их к бедрам и прижал меня к себе. Я касалась клитором основания его члена. Он терся о меня, разжигая мое желание и вытягивая влагу из моего тела.

Пальцы Дэна впились в мое тело, но я не возражала. Мы двигались вместе. Мои груди вдавливались в его грудь. Он положил ладонь мне на спину, придвигая к себе в тот момент, когда подавался бедрами вверх, и каждое такое движение отзывалось во мне вспышкой удовольствия. Оно то накатывало, то отступало, но мне не хватало близости, и я прижималась к Дэну все теснее. Он вошел в меня – я была влажной, горячей и скользкой, и его член подошел ко мне, как подходят хорошо подогнанные друг к другу детали. Дэн держал меня за ягодицы, немного приподнимая и опуская. Я прерывисто выдохнула ему в рот. Наши тела сотрясались, не испытывая никакого трения, кожа скользила по коже.

Язык Дэна вторгся в мой рот – так, как мне хотелось, чтобы его член заполнил меня изнутри, – и я застонала. Он вторил моему стону, его руки обжигали мне кожу, двигая меня, используя мое тело как инструмент для своего удовольствия.

Дэн задвигался быстрее, и мое тело сотряслось. Еще немного. Еще чуть-чуть. Совсем чуть-чуть, сильнее, быстрее, глубже…

Член Дэна давил мне в живот, бился в него, и каждое движение все ближе и ближе подводило меня к заветной черте. Мы оба вспотели. Я вся горела – клитор, губы, бедра, в тех местах, где меня сжимали его ладони.

Дэн хрипло произнес мое имя, выдыхая его в мой рот, и запрокинул голову. Глаза его закрылись, лицо исказилось, член напрягся, затанцевал. Наши тела дрожали. Я кончила, глядя на то, как Дэн получает удовольствие от моего тела. Искры удовольствия сверкали и угасали. Я почувствовала жар на своем теле, который вышел вместе с его спермой, заполняя пространство между нами. Мои бедра непроизвольно дернулись. Я вдыхала воздух, в котором смешался мускусный запах Дэна, секса, моей влаги. Я застонала от этого головокружительного запаха, и мое тело отреагировало на это, содрогнувшись в оргазме.

Не выпуская меня из рук, Дэн прижал к себе и держал так до тех пор, пока наши тела не перестали содрогаться, дыхание не выровнялось. Не поднимая головы с его плеча – оно словно было создано для меня, – я прижалась губами к его шее, соленой на вкус.

Мне не хотелось шевелиться, не хотелось на него смотреть, утрачивать эту близость между нами. Охватившее меня чувство покоя и комфорта было новым и, наверное, поэтому воспринималось так остро. Еще немного времени – и новизна притупится. Мне же не хотелось его терять. Не хотелось вспугнуть каким-либо неосторожным жестом.

Но длиться долго, конечно, это не могло, и нам все-таки пришлось разъединиться, так как находиться в таком положении становилось все более неудобно. Ноги у меня затекли, чего я не замечала в пылу сжигавшей нас страсти, но сейчас не замечать этого было невозможно.

Дэн потер мне спину и помог слезть с его колен. Наши животы и груди блестели, напоминая, чем мы только что занимались. Я подумала, что это заставит меня смутиться, но он не дал мне на это времени.

– Как насчет душа? – спокойно сказал он, и его спокойствие передалось мне.

Это было именно спокойствие, а не безразличие. Я отметила для себя этот факт, но никак не стала его комментировать, кивнула и протянула ему руку. Дэн поднялся, делая гримасы, так как, видимо, мышцы его затекли, как и мои, и я засмеялась.

Дэн опустил глаза на себя, затем взглянул на меня, переплел свои пальцы с моими и притянул меня к себе, невзирая на то, что я была скользкой и могла бы вызывать брезгливость.

Очевидно, но только не у него, поскольку Дэн поцеловал меня так нежно, почти трепетно, словно опасаясь, что я могу вырваться в любой момент. Ему не стоило этого бояться – в отношениях с ним я переступила невидимую черту. Пути назад для меня уже не было.

– Спасибо, – сказал Дэн.

Одно слово – и я внутренне содрогнулась. Думаю, мне удалось скрыть свою реакцию, потому что я знала, что он произнес это, вкладывая в свою благодарность совсем иной смысл. Дэн не мог представить, что значит для меня это слово, какие чувства и воспоминания оно во мне вызывает.

Я думала, что мне удалось скрыть свою реакцию, но Дэн замечал больше, чем я подозревала. Он положил палец мне на подбородок, вынуждая встретиться с ним взглядом.

– Что такое, Элли?

Я помотала головой. Мне не хотелось говорить. Слова могли испортить то, что было. Мне же нравилось чувство близости, которое я испытывала к нему. Так я казалась себе обычным, нормальным человеком, и мне не хотелось расставаться с этим чувством.

– Душ, – сказала я, проходя мимо него, через спальню к ванной.

Отдернув шторку, я включила горячую воду, и через несколько секунд все заполнилось паром. Меня это более чем устраивало, так как зеркало также оказалось запотевшим и я не могла видеть в нем своего отражения. Я поспешно залезла в кабинку, прежде чем Дэн успел что-либо добавить.

Конечно, откуда ему знать, какой отклик находит в моей душе это простое слово «спасибо». И не важно, за что он меня благодарил – за секс, за поцелуй или за то, что я помогла ему встать с дивана. Главное – он проявил вежливость и заботу. Я понимала это, но все-таки закрыла глаза, подставив лицо горячим струям воды. «Спасибо» продолжало звучать у меня в ушах, хотя голос, его произносивший, принадлежал другому мужчине. Который был уверен в том, что словами можно исправить дурной поступок.

Дэн зашел в кабинку следом за мной и тут же потянулся к крану, чтобы сделать воду не такой обжигающе горячей. Душевая была достаточно просторной, чтобы вместить нас обоих, но вдвоем там все-таки оказалось тесновато. Дэн выпрямился, и мы коснулись друг друга: локоть к животу, бедро к бедру, плечо к груди.

– Повернись.

Я сделала так, как он просил, как и много раз до этого, и потому что он знал: я хочу того же. Дэн взял голубую губку, налил геля для душа, сжимал ее, пока не выступила пена, повернул меня так, чтобы я оказалась не под струей воды, и стал меня мыть.

Я знаю, что мать мыла меня в детстве, но память не сохранила об этом воспоминаний. Меня касались и другие руки, и чьи-то прикосновения были приятны, чьи-то – нет, но до Дэна меня никто не мыл. Он начал с шеи, выжал пену на грудь, на живот, бедра, между ног. В его движениях не было спешки – он мыл меня неторопливо и бережно. Он вымыл руки и каждый палец в отдельности. Он опустился на колени, поднял каждую ногу, намылил ее и старательно смыл воду, чтобы я не поскользнулась.