Но самый аппетитный вариант судьбы представился ему уже дома, в холодной (отопление еще не включили) и замусоренной (он ленился убирать) холостяцкой квартире.

... Он, Грызунков - крупнейший финансист, кто-то вроде героя Майкла Дугласа в фильме "Уолл-стрит". Он сидит в своем просторном кабинете с видом на Манхеттен в кожаном кресле босса, положив ноги в кожаных итальянских ботинках стоимостью 600 баксов на стол мореного дуба. Входит секретарша, бывшая "Мисс Вселенная": "Мистер Грызункофф, к вам представители "Дженерал моторс" "Что им нужно?" "Они готовы продать вам контрольный пакет акций компании!" "Пусть подождут в приемной: я достаточно ждал, пока они созреют". Грызункоф спокоен и горд: его многомесячная финансовая операция, отличающаяся, как все его операции, дерзостью и блеском, наконец-то увенчалась успехом. Спустя полчаса входят бледные и печальные представители "Дженерал моторс". Им явно не хочется расставаться с компанией, а надо. Никто не в силах противостоять стальной хватке и гениальному расчету акулы капитала Грызункова. Пока документы просмотрел юрист, пока подписали, пока то да се - и рабочий день прошел. Грызунков поднимается на крышу небоскреба, где его ждет личный вертолет. Выходные он проведет в своем дворце на Карибах...

В этот миг дворец на Карибах так зримо предстал перед Грызунковым, что у него потекли слюнки; но тут вой сигнализации на чьей-то машине, поставленной прямо под окнами, вернул его к реальности. Дворца нет, офиса нет, контрольного пакета акций "Дженерал моторс" нет, и начальника жэка чудом удалось уговорить подождать. До Нового года Грызунков должен был вылезти вон из кожи и найти деньги, чтобы уплатить хотя бы треть долга.

На следующее утро осенняя слякоть неожиданно перешла в зимний гололед, а к полудню с неба посыпались снежинки, напомнившие, что Новый год придет через три недели. В детстве Грызунков любил этот праздник, потому что ждал чудес; теперь вера в чудеса исчезла, и рассчитывать на то, что ему простят задолженность, не приходилось. Нужно было срочно найти где-то деньги; но знакомые занимали вяло и понемногу. Неприятный процесс одалживания денег перемежался грустными размышлениями о несбывшейся судьбе. Чем больше думал Грызунков, тем больше убеждался, что отказ матери уехать в Америку сыграл в его судьбе роковую роль. Причина всех его несчастий в том, что он не оказался в нужное время в нужном месте. Это стало чем-то вроде идеи фикс, и, как всякая идея фикс, жизнь не облегчало.

Чем ярче были порожденные бурной фантазией картины возможного американского благополучия, тем тягостнее казались трудности и проблемы реальной жизни. Слишком силен был контраст между мечтой и действительностью, чтобы не нарушить душевное равновесие. Нереализованный вариант судьбы дразнил Грызункова, как яблочко на высокой ветке, и порой доводил до исступления; бывали дни, когда ему просто хотелось выть.

Иногда он думал, что, конечно, путь в заокеанский рай и теперь не заказан. Можно попробовать принять участие в лотерее "Грин кард", а можно поискать одинокую женщину, отъезжающую на ПМЖ. Но даже ослу ясно, что делать карьеру в стране, где ты живешь с раннего детства и где давно стал своим это одно, а начинать в тридцать лет все сначала, да еще не зная ни слова по-английски (он в школе учил французский) - совсем, совсем другое.

"Сколько лет уйдет на адаптацию? - размышлял Грызунков, механически играя с своим стареньким компьютером в подкидного дурака. - Лет десять, не меньше. Ну хорошо, допустим, я приехал. Куда я пойду, не зная языка? На языковые курсы? Допустим, а жить на что? Шофером, как все, не говорящие по-английски? Так для этого мне сперва придется получить права, я машину водить не умею. Ладно, более-менее освоил язык. Что потом? Подтверждать свой диплом географа? А кому он там нужен? Учиться заново? Днем сидеть на лекциях, а вечером подрабатывать? Да, эта бодяга лет на десять, и то в лучшем случае. И только в сорок лет я начну "новую жизнь" - если найду работодателя, который согласиться взять к себе сорокалетнего новичка!

Нет, конечно, все упущено. Раньше надо было ехать, раньше! Тогда к тридцати годам я пожинал бы первые плоды успеха, а не делал первые шаги, спотыкаясь, как сосунок! Поздно, Вася, поздно. Не по своей вине, но ты упустил свой шанс".

От мрачных мыслей Грызункова отвлек телефонный звонок: звонил давно не дававший знать о себе приятель Валерка Голошпан.

- Привет, Мишка! Как жизнь?

- На букву "х", только не подумай, что хорошо, - честно ответил Грызунков.

- А что такой мрак? Новый год на носу, а ты кислый, как уксус!

- Да так... Падаю в финансовую пропасть.

- Ничего, туда можно падать всю жизнь, - рассмеялся Голошпан.

- Хорошо тебе смеяться, - с чувством сказал Грызунков, - а меня, если долг не верну, с квартиры попрут!

- Да ты что? Какой долг?

Пришлось все рассказать.

- Ладно, Миш, не переживай, что-нибудь придумаем! Гривен пятьсот я тебе занять смогу...

- Да? - обрадовался Грызунков.

- Да, думаю, смогу. Не грусти, выплывем! Я тебе, собственно, чего звоню: хочу на Новый год пригласить. Ты еще ничего не решил на счет Нового года?

- Нет.

- Вот и отлично, поедешь с нами.

- Э... Куда поеду?

- Мы решили отметить Новый год нестандартно. Ты когда-нибудь встречал Новый год на берегу реки у костра? Нет? У тебя есть шанс!

Потрясающая вещь! Подледный клев! Я такое место знаю, там сомы по двадцать кило! Отличная компания!

Грызунков растерялся. Встреча Нового года на природе как-то выходила за пределы его обычного времяпровождения, да и от рыбалки он давно отвык. Но Голошпан был настойчив, и Грызунков начал уступать.

- Ящик водки на пятерых тебе мало? А полный багажник закуски? И одни мужики, никакого бабья! Свежевыловленная рыба, жареная на открытом огне! Ты что, офонарел? Когда еще ты такое увидишь! А заснеженный лес? Ты учти, как Новый год встретишь, так и проведешь. Тебе пора радикально менять свою жизнь, - подытожил Валерка.

"Это точно", - подумал Грызунков и согласился.

В полдень 31 декабря, одевшись потеплее и прихватив с собой запылившиеся от долго лежания на шкафу рыболовные принадлежности, он отправился на квартиру Голошпана, где уже собралась веселая компания. Общее жизнерадостное настроение заразило Грызункова, и когда он в обществе друзей мчался на мощной машине по широкому шоссе мимо поблескивающих под лучами солнца белых полей и красиво заснеженных деревьев, ему начало казаться, что впереди его ждет что-то большое и хорошее.

Застывшая речка и место на берегу, где решено было развести костер, действительно были прекрасны.

- Что, теперь не жалеешь? - толкнул его в бок Голошпан, отчего Грызунков свалился в сугроб. Неожиданное купание в снегу вызвало у него прилив бодрости, который не покинул Грызункова даже тогда, когда все его спутники вытащили по большой рыбине, а он все сидел и сидел, напряженно глядя на поплавок.

- Мое счастье впереди! - весело сказал он, чокаясь с друзьями, начавшими в десять вечера прощание со старым годом.

Ночь была звездная и лунная. Речной лед, залитый лунным светом, блестел, как серебро или ртуть. Высоко в небе дрожали яркие от мороза звезды. Черный лес, близко подходящий к реке, молчал, но не тревожно, а торжественно, и на фоне его тьмы живое пламя костра казалось еще роднее и радостнее. Выпив бутылку водки и отлично закусив, Грызунков в компании доброжелательных, жизнерадостных людей совершенно отошел от своих невзгод, рассказывал анекдоты, провозглашал тосты, дурачился и веселился от души.

- В детстве я верил в чудеса, - рассказывал он с пьяным упрямством, - и теперь верю! Да, верю! В новогоднюю ночь бывают чудеса!

- Ха-ха-ха! - дружным ржанием отвечали ему приятели, и эхо разносило их голоса по морозному воздуху.

- Ты, Мишенька, даже рыбку поймать не смог, - сказал, утирая выступившие от смеха слезы тоже пьяный Голошпан, и хотя никакого отношения к чудесам неудачная рыбная ловля не имела, Грызунков очень серьезно воспринял аргумент друга.

- Всему свое время! Тогда не поймал, а сейчас поймаю!

- Не поймаешь! - поддразнивал его Голошпан.

- Поймаю! Пойду и поймаю! - Грызунков встал, взял фонарик, и, несмотря на насмешливые реплики друзей, пошел по проторенной уже в снегу дорожке к реке.

"Поймаю, - шевелилось в его сознании, - поймаю всем назло огромного сома. Сегодня мой день, я это чувствую! И никто не скажет, что я неудачник!"