– Роса, – сказал Али. – Я тоже мокрый. Сейчас выйдет солнце и высушит нашу одежду.
– Но мне уже холодно, я могу заболеть.
– Пойдем, от ходьбы согреешься.
Али направился к дороге.
– Кажется, ты сказал, что лучше идти вдоль дороги.
– Вдоль дороги будем идти, когда роса просохнет. Я не хочу, чтобы ты заболела.
– А как же хорезмийцы?
– Мы услышим топот копыт и спрячемся.
Али вышел на дорогу и бодро зашагал по ней. Йасмин последовала за ним. После часа ходьбы он сказала:
– Я устала, ты что, собираешься до Мараги пешком идти?
– У тебя есть другое предложение?
Йасмин ничего не ответила, и они продолжали идти. Дорога шла через степь.
В дали, по правую руку тянулись невысокие горы, лишенные какой-либо растительности. Между тем взошло солнце, и утренний туман растаял, словно его и не было. Через некоторое время Али увидел поодаль пасущееся в низине стадо овец. Сказал девушке: «Подожди меня здесь» – сбежал с тропы к стаду и, переговорив с пастухом, вернулся через некоторое время, ведя за собой осла.
– Вот, – сказал он, – прошу садиться.
– Ты хочешь сказать, что я сяду на осла? – высокомерно спросила Йасмин.
– Ну да, ты же устала.
– Ни за что, это ниже моего достоинства.
– Послушай, – разозлился Али, – Ты не дочь вазира, ты мальчишка, которых бродяжничает со своим братом. О каком достоинстве ты толкуешь?
– Сам садись.
– Между прочим, я заплатил за него деньги.
– Мог бы купить лошадь.
– У него не было лошадей. Ладно, не хочешь, сам поеду.
Али собрался, было, сесть на осла, но Йасмин передумала.
– Ладно, – сказала она, – я поеду.
Али помог ей взобраться на животину и пошел, ведя за собой осла поводу.
– Спасибо, – через некоторое время услышал он. – Ты обо мне все время заботишься, а я неблагодарная. Когда мы спасем отца, он вознаградит тебя.
– Ладно, – сказал Али, – я это делаю не ради денег.
– А ради чего? – лукаво спросила Йасмин.
Али хотел сказать правду, но в последний момент передумал.
– Я многим обязан твоему отцу и вообще вашей семье. Я помню добро.
– Ну что же, похвально, – сказала Йасмин, однако в голосе ее слышалось разочарование. – А что это за холмики? – спросила она.
Али повернул голову. Девушка указывала на конусообразные возвышения, которые тянулись в разные стороны и через неравные расстояния.
– Это кяризы, – сказал Али.
– А что такое кяризы?
– Колодцы, подземная система орошения, – начал было объяснять Али, но замер, прислушиваясь.
– Что? – спросила Йасмин.
– Кажется, кто-то скачет?
Йасмин прислушалась.
– Да нет, по-моему, тебе кажется.
– Точно, это хорезмийцы, – сказал Али, указывая рукой назад.
В перспективе прямой как стрела дороги, показались всадники. Али оглянулся, ища укрытия, но кругом была степь, лишенная каких-либо деревьев, за которыми можно было бы укрыться. Тогда он сдернул с осла Йасмин, сильно хлопнул по крупу животного, отчего оно припустило вскачь, и, скомандовав: «Беги за мной», бросился к вышеупомянутому кяризу, на ходу разматывая чалму.
– Что ты собираешься делать?
– Мы спрячемся в кяризе, – бросил Али и стал завязывать вокруг ее талии один конец чалмы.
– Ты с ума сошел! – воскликнула девушка, с ужасом глядя на отверстие в центре конусообразной кучи. – Я не крот, я туда не полезу.
– Не бойся, это обыкновенный колодец.
– Нет, – твердо сказала Йасмин, – развяжи меня.
– Черт, они нас заметили, – сказал Али. – Лезь в колодец, дура!
– Сам дурак, развяжи меня.
Хорезмийцы, в самом деле, их заметили, так как отряд изменил направление и скакал теперь по степи прямо на них. Али, не медля более, схватил девушку, и, не взирая на ее визги и сопротивление, столкнул ее в колодец.
– Я не хочу, – завопила она. – Мама!
Али стравливал чалму, упираясь в землю обеими ногами, откинув тело назад под углом, для большей устойчивости. В какой-то момент «канат» дал слабину. Али заглянул в колодец и крикнул:
– Как ты, стоишь на ногах? Там не должно быть глубоко.
В ответ он услышал:
– Негодяй, мерзавец, скотина, я по грудь в ледяной воде, вытащи меня немедленно.
Али оглянулся, хорезмийцы были так близко, что можно было разглядеть их лица. Он крикнул вниз:
– Прижмись к стене, я прыгаю, – и сиганул в колодец.
Черная ледяная вода сомкнулась над его головой, он поднял столп брызг, сердце едва не выскочило из его груди, в следующий миг он вынырнул, судорожная хватая воздух, и тут получил пощечину, затем другую. Али схватил ее за руки.
– И совсем не ледяная, – сказал он, фыркая и отплевываясь. – Хорошая вода, прохладная. Просто наверху было жарко. К тому же у нас нет другого выхода. Ты это понимаешь?
– Да.
– Тогда возьми себя в руки.
– Я боюсь, и мне холодно. Что мы будем теперь делать, сидеть в колодце?
– Понятия не имею, положимся на волю Аллаха всевышнего.
– Куда течет эта вода?
– Куда она только не течет.
Стенки колодца заканчивались на высоте человеческого роста, потом начинались своды галереи, по дну которой текла вода.
– Долго мы здесь будем сидеть? – спросила Йасмин.
– Не знаю.
– А как мы будем вылезать отсюда?
– Не знаю. Слушай, ты можешь помолчать немного?
– У меня немеют ноги, – пожаловалась она. Голос ее дрожал.
– Потерпи немного, пожалуйста.
В этот момент в колодец заглянула голова, долго вглядывалась в полумрак колодца. К ней присоединились еще несколько голов. Затем чей-то начальственный голос произнес:
– Они точно сюда прыгнули?
– Точно, – ответили ему вразнобой другие голоса.
– А что ж их не видно?
– Так ведь темно.
– Может, это не они были вовсе?
– Зачем бы они стали прыгать?
– Тоже верно.
– Ну что, кто полезет? – спросил начальственный голос после недолгого молчания.
– Зачем лезть-то, давайте змей наловим и туда побросаем, сами вылезут!
– А что, хорошая мысль.
– Нет, мысль дурная, – изрек начальственный голос. – Такая же, как и ваши головы, вернее, из ваших голов ничего путного и выйти не могло.
– Почему?
– Если про головы спрашиваете, то я не знаю, это вы у своих матерей спросите. А если про ваше предложение, то я вам отвечу следующее – эти люди нужны нам живые, а если змеи их покусают, тогда что? Давайте, кто-нибудь обвяжитесь веревкой и спускайтесь туда.
Али вытащил кинжал и заслонил собой Йасмин, готовясь поразить того, кто появится в шахте колодца. Но в следующий миг передумал. Что толку было убивать солдата, если наверху стояло еще четверо. Не дожидаясь, когда появится хорезмиец, он вложил кинжал в ножны, схватил Йасмин за руку и повел ее за собой.
Уровень воды в подземном канале доходил до пояса, и течение была слабым. Шли, осторожно переставляя ноги. По мере того, как они отдалялись от колодца, свет убывал, вскоре вокруг настала совершенная темень. До них донесся голос хорезмийца, который крикнул: «Здесь никого нет». Потом он еще что-то кричал, но слов уже было не разобрать.
– Я не думаю, что он пойдет за нами, – стуча зубами, сказал Али.
– Почему? – стуча зубами, спросила Йасмин.
– Просто не думаю, и все.
– Спасибо, утешил, – сказала Йасмин, потом добавила: – Какой ты все-таки умный.
– Это ирония? – спросил Али. Но Йасмин не ответила.
По мере того, как они продвигались вперед, тьма вновь стала рассеиваться, и вскоре впереди показался столб света.
– Мы подошли к следующему кяризу, – пояснил Али.
– Сама знаю, – бросила Йасмин.
Али осторожно посмотрел вверх и тут же отпрянул. В отверстии торчала чья-то голова.
– Что? – спросила Йасмин.
– Нас уже здесь ждут, – тихо сказал Али.
– Они нас будут караулить у каждого колодца. – В отчаянии произнесла Йасмин. – Какой смысл в том, что мы спрятались?
– Смысл есть, арыки текут в разные стороны. Хорезмийцы стерегут нас у ближайших колодцев. Им надо было идти за нами, но они этого не сделали. Теперь мы от них уйдем.
Они обошли шахту колодца и двинулись дальше. Уровень воды все время менялся. Через некоторое расстояние поток, в самом деле, раздвоился. Али взял левее, стараясь мысленно сохранять направление к Мараге, хотя уже с трудом представлял, где она находится. У следующего колодца их уже никто не сторожил.