Джил Грегори - Холодная ночь, пылкий влюбленный

— Да. — Он потянулся в угол, где висели полки с посудой, горшками и кастрюлями. Под ними у стены стояла винтовка. — Она заряжена. Ты знаешь, как ею пользоваться?

— Немного. — Мора осторожно осмотрела оружие. — Джадд мне однажды показывал, мне тогда было двенадцать. Но практики у меня никакой.

— Наверстаем, когда я вернусь, — мрачно пообещал он ей. — Сондерс и люди Тайлера будут следить за всем и начнут работу в загоне, пока меня не будет. Я распорядился, чтобы один из них находился неотлучно при доме. Ты не останешься одна, Мора.

— Я не боюсь, Куинн. — «Не боюсь за себя».

— Хорошо. Кэмпбеллы ничего не знают о тебе и об этом месте. Они понятия не имеют, что я теперь женат и устроился здесь, на ранчо «Шалфейнои луг», поэтому им невдомек искать здесь меня… или тебя. Но пока они на свободе, ты не должна оставаться одна.

Она отошла от него и, подойдя к столу, взялась за спинку стула.

— Не волнуйся обо мне. Это ты едешь навстречу опасности.

— Это моя работа, Мора, — коротко сказал Куинн. Он посмотрел на нее, поднял брови и добавил: — И я намерен ее продолжать. Это ничуть не опасней, чем отправиться убивать за деньги в Ларами.

— Не слишком-то утешает.

Куинн стиснул челюсть.

— Что случилось? Боишься, что я погибну и оставлю тебя на мели, без средств?

Комок застрял в горле Моры, ей стало трудно дышать, даже глотать. «Позволь ему так думать, — говорила она себе в отчаянии. — Позволь ему думать, что причина именно в этом».

— Не волнуйся, ангел. Я не собираюсь сыграть в ящик, прежде чем подниму это ранчо и оно станет приносить тебе прибыль.

— П-прекрасно. — Она подняла фляги с водой и подтолкнула их к нему. — Ведь мы не договаривались, что я одна стану заниматься этим ранчо. — Мора выдавила эти слова и задохнулась от волнения, а Куинн поставил фляги обратно на стол и обнял ее.

Его глаза были темными, как дым, когда он прижал ее к себе.

— Может, ты хочешь что-то получить, чтобы вспоминать меня?

— У меня уже есть кое-что, чтобы вспоминать тебя.

Напрасно она пыталась вырваться. Он был так близко, сильный и неотразимый.

— Кое-что еще. — Куинн сильно притянул ее к себе, обхватив мускулистой рукой за талию. — Не грусти обо мне, ангел, — хрипло произнес он, а потом его рот прижался к ее губам, он крепко и словно утоляя голод поцеловал ее, и она почувствовала, как жаркое, неистовое пламя охватило ее с головы до ног. Колени у Моры задрожали, а Куинн, задыхаясь, все сильнее стискивал ее в объятиях и целовал все требовательнее и крепче.

Когда он оторвался от нее, оба не могли перевести дух. Их сердца бешено колотились в груди в неясном предвкушении. Они прерывисто дышали. Куинн не сводил глаз с Моры, а она отвечала ему немым взглядом.

— Вот так-то! Запомни!

Он выпустил ее так внезапно из кольца своих рук, что она задохнулась. Взяв со стола фляги с водой, Куинн пошел к выходу.

— Держи двери и окна на запоре, а винтовку под рукой, — бросил он через плечо, перед тем как захлопнуть за собой дверь.

Дрожа всем телом, Мора опустилась на стул. Страстный поцелуй Куинна ее ошеломил, голова шла кругом, губы все еще горели и болели. В эту минуту она не могла ничего делать, не могла ни о чем думать, а только сидела и дрожала всем телом. Потом она уловила цокот копыт Грома, вскочила со стула и метнулась через всю комнату к окну.

Ее руки подлетели к горлу, когда она увидела мужа, который возвышался на могучем вороном жеребце на фоне неба, багрового от последних лучей заходящего солнца, а перед ним расстилалась долина, застывшая в мрачном безмолвии.

Куинн ни разу не оглянулся. Он сидел в седле прямой, высокий. Силой и уверенностью веяло от его широкоплечей фигуры, когда он направил своего жеребца через долину.

Когда он исчез из виду, Мора поняла, что попала в беду. Но опасность ей угрожала не извне. Она подстерегала ее изнутри.

Она понимала, что, несмотря на всю свою мудрость и добрые намерения, совершила ужасную, непоправимую ошибку.

Мора влюбилась в собственного мужа.

—Что значит «уехала»? Куда уехала? — Джадд Дункан схватил Уилли Пичтри, прижал к стойке и с недоверием посмотрел ему в глаза.

— П-прости, Джадд, но она не сказала мне ничего. Я думал, она вернется через день-другой. Она еще пошутила… сказала, улыбаясь, что я остаюсь один на хозяйстве, и приказала проследить за всем, пока ты или она не вернетесь!

— Давно это было, ты, мешок дерьма с костями?

— Да с неделю… Я не знал, что и делать. Ты не возвращаешься, Моры тоже след простыл… Я пробовал было все делать сам, но не знал, что предпринять…

Его голос замер от ужаса. Джадд отпустил старика, тот дышал со свистом. Прежде чем Уилли убежал, Хоумер схватил его за грязный ворот рубахи, намереваясь ударить несчастного, но увидел, что Джадд уже отошел к лестнице и не обращает на них внимания. И тут Хоумер догадался, в чем дело.

Главное было в том, где бриллианты! Хоумер отпустил Уилли, который быстро скользнул за стойку и вжался в стену, тяжело дыша.

— Сукин сын! Ну погоди, если их нет на месте! — завопил Хоумер вслед Джадду, а потом кинулся за ним вверх по лестнице.

Пот катился по лицам братьев, когда они мчались к узенькой комнатке Моры в конце коридора. Ни один из них не собирался далеко и надолго уезжать из Нотсвилла и из гостиницы. Они не рассчитывали на то, что проклятый шериф в Грейт-Фоллс запрет их в каталажку только потому, что они напились и расстреляли оба салуна, парикмахерскую и склад. Они гнили в той вонючей кутузке несколько недель и все это время были уверены, что Мора и бриллианты по-прежнему на месте, тут, в Нотсвилле.

Их клиент заплатил кругленькую сумму за один камушек и хотел купить все остальные, и вот теперь… Теперь…

Джадд рванул на себя ящик туалетного столика, где Мора хранила свои ценности. В ящике почти ничего не было, но он все пошвырял на пол. Хоумер следил за его действиями с совершенно белым лицом.

— Ну?

— Нет здесь никакой шкатулки!

Они бросились к кровати, сдернули матрас и швырнули его на пол. Потом посмотрели под кроватью, заглянули за стол, обследовали умывальник и стул. Они обыскали всю комнату, отказываясь расстаться с надеждой.

Но, перевернув все вверх тормашками, они поняли: шкатулка исчезла вместе с их бриллиантами.

— Она их стащила, мерзавка! — Джадд ударил здоровенным кулаком по столу, его щеки побагровели. — Мора Джейн их украла! Украла наши бриллианты! — все еще не веря до конца в случившееся, бормотал он. Потом яростно потряс головой. — Проклятая трусливая сучка! Ну, я до нее доберусь…

— Она не знала, что они спрятаны у нее, Джадд. — Хоу-мер прислонился к стене, испытывая слабость и разочарование. — Она забрала шкатулку, потому что ей оставила ее Ма.

— Да какое она имела право убегать от нас! После всего, что мы для нее сделали, она бросила эту гостиницу, чтоб ей сгнить! Она удрала, Хоумер! Когда ты перестанешь защищать эту безмозглую маленькую суку? Пора наконец вправить ей мозги!

— Это верно. — Глаза Хоумера холодно блеснули. Он прошелся рукой по своим длинным каштановым волосам и отвел их с лица. — Мы заботились о ней всю жизнь, каждую минуту, а она удрала от нас.

— Мы ее найдем. — Джадд зловеще скривил губы.

— Черт, мы, конечно, ее найдем. Мы вернем свои бриллианты, даже если для этого придется свернуть ее тощую шею. Мы ни перед чем не остановимся!

Джадд направился к двери. Хоумер спускался за ним по лестнице, размышляя о том, что им не видать никаких денег, если они не найдут Мору и бриллианты. Тот бизнесмен из Сан-Франциско не станет ждать вечно. Он может совершить сделку с кем-то еще, купить бриллианты для своей симпатичной подружки у кого-то другого.

Спустившись вниз, братья увидели, что Уилли исчез. Вестибюль был пуст, на полу толстым слоем лежала пыль, царила гробовая тишина. Судя по книге регистрации постояльцев, никаких денег в кассе не было. Братьям стало ясно, что Уилли не способен самостоятельно управлять гостиницей долгое время.