Но… не случилось ли с ним чего-нибудь?
— Ради Бога, нет, нет… — шептала она себе днем, собирая ягоды на берегу быстрого ручья. Она скучала по Куинну гораздо сильнее, чем могла себе представить. И очень сильно боялась за него.
«Может быть, он вернется сегодня вечером», — думала Мора, бросая последнюю горсточку ягод в корзинку и собираясь домой.
Странная тишина царила там, где стоял их дом среди бумажных деревьев и колышущихся под ветром трав. Билл Сондерс и Лаки уехали в город за провизией, а Слим и Орвилл сгоняли скот в загон для клеймения. Но дело было не только в том, что поблизости не было никого из работников. Мора почувствовала, как изменился сам воздух. Золотое апрельское солнце скрылось за облаками, небо внезапно потемнело и обрело зловещий темно-синий цвет. Мора поняла, что собирается гроза. Воздух потяжелел, стало трудно дышать. Поднялся ветер. Он рванул крышу сарая, под его порывами застонали даже толстые ветки деревьев.
Мора прибавила шагу и подумала, что сейчас придет домой и затопит плиту, потом займется пирогом — он поспеет как раз к приезду Куинна, если он вернется сегодня вечером. Вышло так, что эта лачуга со старой, скрипучей мебелью, с узкой кроватью под простым стеганым одеялом, с незатейливой посудой, с кружевными занавесками, которые она сама сшила с таким желанием, стал для нее больше домом, нежели гостиница Дунканов. Разумеется, она благодарна Ма Дункан за все, что та для нее сделала или пыталась сделать. Если бы не ее уроки, не ее упорное стремление научить Мору манерам и приличиям, дамы из Хоупа никогда бы не приняли ее так сердечно в свой круг. Она обязана Ма Дункан за это и за крышу над головой да доброе отношение к ней, сироте.
Но этот домик у ручья на Шалфейном лугу стал для Моры родным. Если бы только он мог стать их общим домом, ее и Куинна, это было бы пределом мечтаний о счастье.
Мора была уже на задах дома, когда услышала топот копыт. Потрясенная, она поспешила ко входу. Первые капли дождя хлестнули ее по щекам в тот миг, когда она увидела вдали двух всадников. Они вскачь приближались к их ранчо.
Взял Куинн винтовку с собой, или она все еще в доме? Мора до сих пор ни разу не вспомнила о ней. Но Кэмпбеллы пока на свободе, и все может случиться.
Мора толкнула дверь и с облегчением увидела, что винтовка стоит у стены на кухне, там, куда ее поставил Куинн. Она схватила ее и, с бешено бьющимся сердцем поспешив к порогу, прижала приклад к плечу, как учил ее много лет назад Джадд. «Держи ее вот так…»
А потом Мора Джейн лишилась дара речи. Всадники, а это были Джадд и Хоумер, осадили лошадей в зарослях бурьяна и во все глаза смотрели на свою сестру.
— Неужели это наша малышка? — Джадд откинулся назад в седле. Его глаза были холоднее, чем дождь, который уже поливал как из ведра. — Держать нас на мушке после всего, что мы для тебя сделали, Мора Джейн? Как это невежливо!
— Джадд, Хоумер…
— Смотри-ка, она еще помнит, как нас зовут! — Хоумер спрыгнул на землю и кинулся к ней. — Уже кое-что, правда?
— Ближе не подходи. — Мора оправилась от потрясения, и к ней вернулся голос. — Стой там, где стоишь.
— Эй, Мора Джейн! Да неужто ты совсем не рада нас видеть? Мы столько проехали, чтоб тебя найти. Мы устали, наглотались дорожной пыли. Чуть было не загнали лошадей. Мы так хотели тебя повидать, дорогая ты наша сестренка!
— Зачем?
— Неужели ты не пригласишь нас в дом, а то мы торчим тут под проливным дождем! Мы так промокли, а уж как проголодались за дорогу! Как насчет того, чтобы угостить нас кофейком и поболтать по-дружески, а?
У Моры дрожали колени, но винтовка служила ей прекрасной подпоркой, придавая ей не только устойчивость, но и уверенность. Мора переводила взгляд с Джадда на Хоумера и обратно, напряженно изучая лица внезапно заявившихся братцев. Она вдруг почувствовала, что ей становится страшно… Не-ет, они явились сюда не с добром, в этом Мора Джейн уже не сомневалась.
Но зачем она им понадобилась? Они собираются вернуть ее в Нотсвилл? Или избить ее, чтобы наказать за побег?
Она не могла поверить, что все это время они ее искали и потратили столько усилий, чтобы просто ее найти. Зачем им это?
— Мора Джейн, тут слишком сыро, — сказал Джадд, казалось, совершенно обычную фразу, но в его голосе Мора уловила зловещий оттенок.
Но у нее винтовка, и совершенно ясно, что Мора не намерена с ней расставаться. Они ждали, что она скажет.
— Можете войти, — ответила она. — Но сразу говорю: я не спущу с вас глаз ни на секунду. Если кто-то сделает хоть одно движение и попытается отобрать у меня оружие, стреляю без предупреждения.
— Как скажешь! — прохрипел Джадд.
— Мы только хотим поговорить с тобой, — добавил Хоу-мер, разведя руками.
— Тогда заходите.
Если парни и удивились, что примерная девочка, которую они знали столько лет, говорит с ними таким тоном, то не подали виду. Мора посторонилась, пропуская их в дом, когда раздался первый раскат грома. Он был такой силы, что казалось, небеса раскололись.
— Теперь, Мора Джейн, почему бы и тебе не войти? Ты, похоже, не слишком-то рада нас видеть. — Хоумер укоризненно взглянул на нее, но что-то в его ухмылке заставило Мору похолодеть и вздрогнуть.
Джадд и Хоумер уже сидели развалившись на диване, а Мора стояла в нескольких шагах от них и все еще сжимала винтовку, не желая с ней расставаться.
— Вы не злитесь, что я убежала? — Разумеется, они злились, но ей хотелось посмотреть, признаются ли в этом братья. Мора понятия не имела, чего от них можно ожидать. Ведь они зачем-то ее выследили, примчались за ней в такую даль, но зачем им это, она никак не могла взять в толк.
— Твое бегство нас сильно задело, Мора, но только и всего. Если ты захотела уехать — ну что ж, в общем, прекрасно. Но ты могла бы нас подождать, попрощаться по-людски.
— И вы бы меня отпустили? — спросила она с круглыми от удивления глазами.
— А мы когда-нибудь тебе что-то запрещали? Мы когда-нибудь становились тебе поперек дороги, если ты сама чего-то хотела?
Она фыркнула, а Джадд так и впился в нее глазами.
— Ты сильно изменилась, девочка!
— Может быть, и так. Я замужем, и не важно, что вы тут станете говорить, — я не собираюсь возвращаться обратно.
— Замужем, да? Это мы как раз и слыхали. Так где же твой муженек? — потребовал ответа Хоумер. — Почему ты тут, в этой пустыне, одна-одинешенька? Он что, совсем о тебе не заботится?
— Говорите наконец, зачем пожаловали. У меня хлопот полон рот.
— Все прекрасно, все замечательно, девочка. — Джадд, криво улыбаясь, пощипывал кончики длинных рыжих усов. — Ты могла бы для начала сварить нам кофе? У нас во рту пересохло, мы так устали и промокли под этим дождем.
— Варите сами! — Мора указала в сторону кухни. Она еще крепче сжала винтовку, и ей становилось все более не по себе в обществе непрошеных гостей. — А потом проваливайте! — сказала она.
Когда Джадд встал с дивана и пошел на кухню, Мора напряглась и отступила назад. Но он не смотрел на нее. Он не отрывал глаз от кресла, возле которого на полу стояла ее корзиночка для шитья. Эмалевая шкатулка для украшений выглядывала из-под лоскутков ткани, наперстков и ниток.
— Что ты делаешь? — резко вскрикнула Мора, когда он наклонился и схватил шкатулку.
— Это мамина вещь! — заявил Джадд.
— Да, но она подарила ее мне! — Гнев клокотал у Моры внутри и рвался наружу. — Ты сам прекрасно знаешь!
— Я заберу ее у тебя!
Мора не могла разгадать причину лукавой, торжествующей улыбке, которая осветила лицо Джадда, когда он засовывал шкатулку в карман грязно-серой фланелевой рубашки. С каких это пор Джадда волновали шкатулки для всяких женских мелочей? Никогда в жизни он не был сентиментален, как и его брат Хоумер. Но и тот, наблюдая за действиями Джадда, улыбался, и тоже многозначительно и довольно.
— Что происходит? Зачем вы сюда явились? — требовательно спросила Мора, осторожно переводя взгляд с одного брата на другого.
Внезапно молния расколола небо; темное и хмурое, оно озарилось пламенем. Мора на секунду взглянула в окно, в этот миг Хоумер подскочил к ней и, ударив в бок, дернул винтовку на себя.