Дженнифер Вайнер - Хорош в постели

– Ты видела? – спросила Саманта.

Я наклонилась к компьютеру – моему редактору не нужно знать, что я разговариваю по личному делу.

– Видела что?

– Да ничего. Не важно. Поговорим дома, после работы.

– Видела что? – задала я тот же вопрос.

– Ничего, – повторила Саманта.

– Саманта, ты никогда не звонила мне в разгар рабочего дня из-за ничего. Так что выкладывай. Колись.

Саманта вздохнула:

– Ну хорошо, только помни: гонца не пристреливают. – Тут уж я встревожилась. – «Мокси». Последний номер. Кэнни, ты должна немедленно в него заглянуть.

– Почему? Что я там найду? Меня заклеймили за то, что я не следую моде?

– Спустись в холл и купи. Я подожду на телефоне. Последняя фраза означала многое. Все-таки Саманта не только моя лучшая подруга, но и партнер в юридической компании «Льюис, Доммель и Феник». Если Саманта висит на телефоне, она не принимает клиентов, то есть ее секретарь говорит им, что Саманта на совещании. По моей спине пробежал холодок тревоги.

На лифте я спустилась в холл здания редакции «Филадельфия икзэминер», помахала рукой охраннику, подошла к маленькому газетному киоску, где нашла «Мокси» на полке с родственными изданиями: «Космо», «Гламур», «Мадемуазель». Не обратить внимания на журнал мог только слепой: на обложке красовалась роскошная супермодель в блестках, снизу тянулись надписи: «Кончаем снова и снова: мультиоргазм – легко!» и «Вертеть задом! Четыре упражнения, которые приковывают взор». После короткого колебания я ухватила еще и маленький пакетик «М&М», заплатила жующей жвачку продавщице и поднялась наверх.

Саманта, как и обещала, висела на телефоне.

– Страница сто тридцать два, – уточнила она.

Я села, бросила несколько драже в рот, раскрыла журнал на странице 132, где и обнаружила постоянную рубрику «Хорош в постели», автором которой являлся мужчина. Редактор «Мокси» полагала, что такая рубрика поможет среднестатистической читательнице понять, чего хочет ее бойфренд, на что он способен... или не способен, в зависимости от ситуации. Поначалу глаза подвели меня, буквы никак не хотели складываться в слова. Потом все-таки сложились. Статья называлась «Любить толстушку». Написал ее Брюс Губерман. Мой бойфренд Брюс Губерман, с которым я прожила больше трех лет, пока несколько месяцев назад мы не решили, что надо отдохнуть друг от друга. А под толстушкой, как можно было догадаться, подразумевалась я.

Вы знаете, как в книгах-страшилках героиня иной раз говорит: «Я почувствовала, как у меня остановилось сердце». Так вот, я почувствовала. Честное слово. Потом почувствовала, как оно забилось вновь – в запястьях, горле, животе, подушечках пальцев. Волосы на загривке встали дыбом. Руки обратились в лед. Кровь зашумела в ушах, когда я прочитала первую фразу: «Мне никогда не забыть тот день, когда я узнал, что моя девушка весит больше меня».

Голос Саманты долетел из далекого, очень далекого далека:

– Кэнни? Кэнни, ты меня слышишь?

– Я его убью! – просипела я.

– Дыши глубоко, – посоветовала Саманта. – Вдох через нос, выдох – ртом.

Бетси, мой редактор, бросила недоумевающий взгляд через перегородку, которая разделяла наши столы. «Ты в порядке?» – беззвучно, одними губами, прошептала она. Я крепко сжала веки. Наушники каким-то образом оказались на ковре.

– Дыши глубже! – слышала я голос Саманты, вернее, эхо ее голоса, отражающееся от пола. Я жадно хватала ртом воздух. Ощущала вкус шоколада и карамели. Видела выдернутую из статьи Брюса цитату, ярко-розовыми буквами кричащую с середины страницы: «В нашем мире любить толстушку – это подвиг!»

– Я не могу в это поверить! Не могу поверить, что он это сделал! Я его убью!

К этому моменту Бетси уже обошла мой стол и пыталась через мое плечо заглянуть в журнал, раскрытый у меня на коленях, а Габби, моя злобная коллега, смотрела в нашу сторону, щуря большие, навыкате, карие глаза, выискивая признаки беды, тогда как ее толстые пальцы зависли над клавиатурой, чтобы при необходимости немедленно, по электронной почте, передать дурные новости своим подругам. Я захлопнула журнал. Мне удалось глубоко вдохнуть, я взмахом руки предложила Бетси вернуться на рабочее место.

Саманта ждала.

– Так ты не знала?

– Не знала чего? Что он полагал свои встречи со мной подвигом? – Я попыталась изобразить саркастический смешок. – Ему бы побыть в моей шкуре!

– Значит, ты не знала, что его взяли в «Мокси»?

Я вернулась в начало, к «Авторам», колонке с краткой, в несколько строк, характеристикой каждого под черно-белой студийной фотографией. И точно, увидела Брюса, его длинные, до плеч, волосы развевались на ветру, источником которого служил фен или вентилятор. Выглядел он, пришла мне в голову жестокая мысль, как яппи. «Ведущий рубрики «Хорош в постели» Брюс Губерман с этого месяца – штатный сотрудник редакции «Мокси». Писатель из Нью-Джерси Губерман в настоящее время работает над своим первым романом».

– Его первым романом? – вырвалось у меня. Должно быть, я выкрикнула эту цитату. Головы повернулись в мою сторону. На лице Бетси вновь появилась тревога, а Габби начала печатать. – Это же ложь!

– Я не знала, что он пишет роман, – вставила Саманта, которой, без сомнения, очень хотелось сменить тему.

– Да он едва может написать поздравительную открытку, – фыркнула я, возвращаясь к странице 132.

«Я не считал себя поклонником женщин в теле, – прочитала я, – но, встретив К., не устоял перед ее остроумием, ее смехом, ее сверкающими глазами. А с ее телом, решил я, уж как-нибудь сживусь».

– Я ЕГО УБЬЮ!

– Давно бы уже убила и заткнулась, – пробурчала Габби, сдвинув ближе к переносице очки с толстыми, в дюйм, стеклами.

Бетси снова вскочила, руки у меня дрожали, внезапно драже рассыпалось по полу, захрустело под роликами моего стула.

– Мне надо бежать, – бросила я Саманте и отключила связь. – Все в порядке, – успокоила я Бетси.

Она бросила на меня тревожный взгляд, потом ретировалась.

Номер Брюса я набрала правильно лишь с третьей попытки, а когда его ровный, спокойный голос сообщил мне, что в данный момент он не может ответить на мой звонок, я запаниковала и перезвонила Саманте.

– Хорош в постели, это ж надо, – изрекла я. – Я должна позвонить его редактору. Это ложная реклама. Я хочу спросить, проверили ли они его рекомендации? Мне вот никто не звонил.

– В тебе говорит злость, – услышала я в ответ. С тех пор как она начала встречаться со своим инструктором по йоге, ее постоянно тянуло на философию.

– Поклонник женщин в теле. – Я чувствовала, как под веками накапливаются слезы. – Как он мог так со мной поступить?

– Ты прочитала все?

– Только начало.

– Может, и хватит?

– Дальше больше? Саманта вздохнула.

– Ты действительно хочешь знать?

– Нет. Да. Нет. – Я ждала. Саманта ждала. – Да. Скажи мне. Опять вздох.

– Он называет тебя... похожей на Левински.

– В смысле моего тела или умения делать минет? – Я попыталась рассмеяться, но с губ сорвалось сдавленное рыдание.

– И он возвращается и возвращается к твоим... сейчас найду. Твоим «габаритам».

– О Господи!

– Написал, что ты сдобная, – добавила Саманта. – И saftig[1]. Это ведь не ругательство?

– Господи, за все время, пока мы были вместе, он ничего подобного ни разу не сказал.

– Ты его бросила. Он на тебя разозлился.

– Я его не бросала! – воскликнула я. – Мы просто прервали наши отношения! И он согласился, что это хорошая идея!