Линда Черри - Хроники Ники

— Но все же, я не уверена, что в Венеции готовят фондю и макают в него пельмени.

— В шоколадное, наверно не макают, но сырное — просто идеально для этого, — ответил Семен.

Его непосредственность меня завораживала.

Мы уже успели навести порядок, приготовить яичницу с жареным хлебом и колбасой и сварить кофе, когда на кухне появились два лохматых и мятых зомби, отдаленно напоминающих Катю и Илью. Они держались за руки, на Кате была его джинсовая рубашка. Я заметила, что Катя прячет глаза, видимо не зная, как себя вести. Илья тоже был непривычно тих.

Положение спас как всегда Семен. Начал рассказывать веселую историю про тайских трансвеститов, как они заигрывали с ним в каком-то баре в Паттайе и чуть не заставили выступать вместе с ними на шоу.

После завтрака парни быстро собрались под предлогом срочных неотложных дел и оставили нас с Катей наедине. Несколько минут мы сидели в гробовом молчании. Потом, Катя не выдержав, сказала:

— Ну ладно, ладно! Осуди меня!

— За что? — спросила я.

— За все, что я натворила.

— А что ты натворила?

— Ты не поняла? Мы переспали с ним…

— Ну и что, по-пьяни, с кем не бывает?! — воскликнула я, пытаясь вложить в эту фразу как можно больше беспечности.

— Это еще не все, — сказала Катя.

— А что еще?

— Ник, я влюбилась в него до одури!

— Брось, это все алкоголь и похмелье. Все пройдет, тебе надо поспать, — ответила я.

— Не пройдет, я чувствую, понимаешь?! Впервые в жизни такое чувствую!

Она вдруг разрыдалась отчаянно и горько. Я обняла ее и гладила по голове, не зная, что сказать.

Через неделю мы выступали на концерте, я очень сильно волновалась, но все прошло отлично и очень быстро. Как один миг. Все эти репетиции, подготовки и саунд-чеки, потом ожидание выступления были вечностью, по сравнению с несколькими мгновениями на сцене перед огромным морем людей. Я не видела их лиц, не слышала голосов, только ощущала мощный поток энергии, и он что-то сделал со мной, я была сама не своя, словно парила над собой и растворялась в нашей музыке.

Ян потом меня очень хвалил, сказал, что до последнего не верил, что я справлюсь, но я все вытянула. Счастливая Настя поздравляла меня с успехом, называла нас с Яном и Сержем самыми крутейшими метал-богами. А Катька на концерт не пришла. Сказала, что заболела.

Когда мы после выступления уже складывали вещи в машину Яна, чтобы поехать к нему и отпраздновать, к нам вдруг неожиданно подошел Д.

— Привет, — сказал он, — я тебя поздравляю! Ты фантастически смотрелась там. Очень красивая и классная. Я вообще не думал, что ты такая…

— Спасибо, — ответила я, смутившись, и не зная, что делать дальше, просто отошла и махнула ему рукой на прощание.

И вот теперь, спустя несколько дней, я сидела на работе и вспоминала произошедшее и всех этих невероятных людей, составляющих мир вокруг меня — Макса, Катьку, Илью, Семена и Д. Яна и Настю. Все смешалось в какой-то чудовищной кутерьме. В каком-то безумии. Надо было распутать этот клубок, но я никак не могла нащупать конец или начало. Звонок Илюшиной мамы меня окончательно сбил с толку.

На секунду меня озарила мысль. Я набрала номер Катьки.

— Он точно не у тебя? — спросила я.

— Он был, но потом ушел, я тоже не видела его три дня, — призналась она.

— Так значит, у вас с ним серьезно?

— Я не знаю.

— Если серьезно, скажи Насте и встречайся с ним, — предложила я.

— Она не простит.

— Они расстались. Он ей не нужен.

— Его не простит.

Я сказала ей, чтобы она позвонила, если вдруг что-то узнает и попрощалась. Разговор с Катей поверг меня в еще более тягостное состояние. Я кое-как дожила до конца дня. Меня охватывала паника, хотелось бежать на улицу и искать пропавших под каждым кустом.

Я зашнуровывала кроссовки, сидя на стуле, уже почти готовая уйти из офиса, как вдруг меня позвал знакомый голос. Точно во сне я подняла голову и увидела этих двоих: Илью и Д.

Они стояли в дверях кабинета и улыбались, как два провинившихся школьника.

— Где вы были? Все вас потеряли! Илья, тебя мама ищет! — напустилась я на них.

— Мы плакали, — сказал Д.

— Что за чушь? — вскричала я.

— Сначала пили у Дани дома, а потом пошли на могилу к Ваде и плакали, — пояснил Илья.

— Вы сказочные придурки, — объявила я.

— Мы плакали, и потом Даня сказал, что хочет к тебе, и я его привел к тебе. Это моя миссия и я ее выполнил. Не обзывайся! Я и так проклят.

— Проклят?

— Да, из-за того, что ненавидел Вадима, и он заболел и умер от моей ненависти. Я во всем виноват, я один! Это карма! Поэтому, я привел его, чтобы все исправить, — вдруг всхлипнул Илья и уткнулся носом в плечо Д.

— Скажи ему, что это бред, — попросила я Д.

— Я говорил, он не верит, — ответил он.

— Поверю, если скажешь ей, что мне сказал! — взревел Илья.

— Что скажешь? — не поняла я.

— Что ты идеальна!

— Ты идеальна, — повторил за ним Д., с нежностью глядя на Илью.

Этот безумный разговор начинал меня раздражать.

— Прекратите! Или ведите себя нормально или уходите отсюда сейчас же!

— Нам нельзя уходить, я специально его привел, мне нужно сделать доброе дело, чтобы очистить карму, и мы не уйдем, пока он не скажет, — твердо сказал Илья, глядя на меня.

— Что скажет? — устало спросила я.

— Говори, — Илья пихнул друга ногой.

— Ника… — тихо сказал Д.

— Что?

— Я люблю тебя.

Проводи,

И я буду плыть,

Я буду стыть под слишком шумные воды…

Перестань,

Твои глаза — мои глаза

В них просто разные коды.

(с) Земфира — «Мачо»

Я смотрела на Катю и не узнавала ее, не замечая ни следа прежней улыбчивости и беззаботности. Зато в ее глазах появилась тень безнадежной печали. Той самой печали, которую я чувствовала внутри себя, после особенно острых любовных переживаний, связанных с Д. или Максом. В Насте я тоже нередко улавливала подобное, когда она страдала по Илье. Теперь настала очередь Кати — ощутить на себе, что означает быть страстно и, скорее всего, безответно влюбленной. Глубокая и болезненная любовь, казалось, сочилась из ее взгляда, готовая вот-вот вылиться крупными обильными слезами.

Теперь у нас с Катей была тайна. Она не хотела, чтобы Настя что-то знала про ее связь с Ильей, поэтому избегала общения с подругой, и меня заставила поклясться, что я ей ничего не расскажу, и молчать даже под пытками. К счастью мне не приходилось особо стараться для этого, Настя была полностью поглощена новым витком романа с Яном, и я теперь редко виделась с обоими. Мы репетировали с Сержем в подземной студии, пока Настя и Ян предавались любовным утехам у него дома. Но я чувствовала, что это скоро закончится, и Кате придется увидеться с Настей.

— Ты не сможешь прятаться от нее вечно, когда начнутся занятия в институте, вам придется видеться. К тому же, она скоро поймет, что ты ее избегаешь, и начнет подозревать неладное, — убеждала я Катю.

— Может мне взять академ? Или вообще перевестись в другой ВУЗ? — спросила Катька.

— Не глупи. Встреться с ней или хотя бы просто позвони. Она же наша подруга, она поймет. Она сейчас так счастлива, что готова простить что угодно, кому угодно. К тому же, она же сама его бросила. Выбрала Яна.

— Она тут же переменит свое мнение, как только узнает, про нас. Ты вспомни, как она всегда презирала всех девушек, которые даже просто подходили близко к нему, а тут я, со своей любовью. Она же проклянет меня. И тут же захочет его вернуть.

Я представила реакцию Насти и поняла, что Катя права. Она наверняка решит, что ее предали.

— Неужели ты, правда, так его любишь?

— Да. Я не верила, что такое бывает, думала, что вы с Настей сильно преувеличиваете, когда говорите о своей любви. Я никогда не чувствовала подобного, а теперь, понимаю, насколько это мучительно. Я словно физически ощущаю, как он течет у меня по венам. Как все болит внутри. Во мне столько этой проклятой любви, что меня тошнит от нее. Я готова линолеум грызть, как пес, который тоскует без хозяина.