Розалинда Лейкер - Хрустальные мечты

— Расскажите мне, почему так все вышло, — ледяным тоном попросила она.

— Императрица пришла в восхищение от нарядов графини д'Онвиль и пожелала привлечь к себе на службу искусство и мастерство тех, кто сшил эти платья. Вы не могли бы доложить о нашем приезде императрице?

Изумление выразилось на лице Ростовой.

— Разумеется, нет! Я должна все разузнать и выяснить, действительно ли вас ожидают при дворе или произошло досадное недоразумение. Так и быть, из милосердия я позволю вам переночевать во дворце. — С хмурым видом Ростова следила за тем, как ямщики вносят в прихожую вещи из саней, затем указала им, в какой угол все складывать. — Вы можете взять с собой необходимые предметы туалета, однако все ваши сундуки и вещи останутся лежать здесь, в прихожей, до тех пор, пока не разрешится вопрос о вашем дальнейшем пребывании под крышей этого дворца.

Ростова повернулась, причем ее прямая спина выражала такую же непреклонность, как и ее лицо, и распахнула внутренние двери, за которыми находилась большая кухня. Она провела француженок внутрь. Прямо перед вошедшими тянулся длинный прямой коридор, соединяющий расположенные по обеим сторонам кухонные и прочие служебные помещения, причем конец коридора тонул где-то далеко в глубине здания. Слуги молча оглядывались на них, но никто из них не прекращал заниматься своим делом. Ростова окликнула двух служанок, складывавших в стопки какое-то белье.

— Проводите этих француженок в одну из пустующих спален для прислуги и покажите им, где уборная. Проследите за тем, чтобы постели были постланы и затоплена печь. Потом приведете их назад.

— Слушаюсь, мадам Ростова, — ответила по очереди каждая из девушек.

Служанки взяли подсвечники и повели приехавших во внутренние покои. Едва они отошли чуть подальше, как стали трещать без умолку, расспрашивая и откровенно выражая путешественницам свою приязнь и расположение. Служанки бегло говорили по-французски, хотя и с сильным акцентом:

— Вы приехали сюда работать? Не обращайте внимания на эту старую каргу. Когда она дежурит, то считает себя не менее важной персоной, чем сама императрица. Вы в самом деле приехали шить платья для ее величества? Наверное, вы очень долго добирались сюда?

Маргарита и другие ее спутницы отвечали на все новые и новые вопросы, задаваемые служанками, пока поднимались на второй этаж, затем шли через нескончаемые коридоры и смежные помещения и вдруг очутились в узкой неудобной спальне, где кровати были прикрыты простенькими занавесями, а в ногах каждой постели лежала свернутая пуховая перина. Целый угол спальни от пола до потолка занимала печь, покрытая красноватым кафелем, в другом углу стояли два умывальника с кувшинами и тазиками. Несмотря на то что гардины были плотно задернуты, в спальне царил ужасный холод. Софи жалобно вздохнула, обхватив себя руками, и присела на голый край деревянной кровати, стоящей ближе всего ко входу…

— Мы не доживем до утра, а скорее всего, умрем здесь от голода и холода.

— Не унывайте, — весело отозвалась молодая служанка, подходя к печи с трутницей, деревянной коробочкой, внутри которой лежал ветошный трут и кремень с огнивом. — Сейчас вас накормят, а как затопим печь, то скоро здесь будет даже жарко. Если перед тем, как лечь спать, вы протопите печь как следует, то вам будет тепло до самого утра. Будете спокойно спать в тепле.

Огонь в печи загорелся сразу, а тут подоспел истопник с дровами. Сложив поленья возле печи, он сразу ушел.

Вскоре в спальни повеяло блаженным теплом. Служанки, быстро управившись с постелями, повели француженок обратно вниз. Усталых странниц усадили в одной из кухонь и накормили густым и вкусным гороховым супом, в придачу к нему подали Легков пиво. Разомлевшие от еды и тепла, путешественницы, едва добравшись до кроватей, сразу повалились спать.

На следующий день Маргарита проснулась первая от стука в двери и голоса, кричавшего, что пора вставать. Кое-кто высунулся из-под одеяла, но снова поспешил укрыться. Маргарита встала с постели, подошла к печи и подбросила несколько поленьев; уголья вспыхнули, сухие дрова загорелись весело и с треском. Хотя не было известно, который час, Маргарита, подойдя к окну и посмотрев сквозь покрытое ледяными узорами стекло, заметила, что уже рассвело. Небосклон весь блестел в утренних лучах солнца.

— Я приехала, — радостно и взволнованно прошептала она, — чтобы остаться здесь.

После завтрака никаких новостей, которые бы ее обрадовали, Маргарита не услышала, напротив, фрейлина Ростова сообщила ей, что, несмотря на все ее активные расспросы, никто не слышал о вышивальщицах из Парижа.

— Я ничего не могу предпринять до тех пор, пока вы не свяжетесь с графиней д’Онвиль. А сейчас вы должны немедленно оставить дворец. Как только получите от графини удостоверяющие ваш приезд бумаги, так сразу же можете возвращаться.

Маргарита отчаянно взмолилась:

— По крайней мере позвольте мне навестить французское посольство перед тем, как уйти отсюда. Я узнаю, когда ожидается приезд графа с графиней и, возможно, получу там какую-нибудь помощь.

Фрейлина заколебалась. Зная безудержную страсть императрицы к новым нарядам, она почти не сомневалась в том, что француженка говорит правду. Однако ей нужны были доказательства. Ростова еще раз окинула внимательным взглядом портних. Кроме Маргариты, державшейся с достоинством, остальные выглядели грустными и подавленными, у одной, еще совсем девочки, слезы безмолвно текли из покрасневших глаз.

— Хорошо, — неохотно согласилась она. — Поскольку вы не знаете город, я дам вам провожатого. Его зовут Игорь.

Это был молодой лакей, бойко говоривший по-французски. Как оказалось, он начал прислуживать во дворце с восьмилетнего возраста.

Едва они вышли из дворца, как он самоуверенно заявил Маргарите:

— Если хотите что-либо узнать, то спрашивайте меня, не стесняйтесь.

Несмотря на все несчастья, Маргарита с любопытством осматривалась по сторонам. Отойдя подальше, она оглянулась на Зимний дворец. Он был не таким большим, как Версаль, хотя производил не менее сильное впечатление. На морозе дворец искрился инеем, множество украшавших его окон блестели и сверкали в солнечных лучах.

— Очень красиво, — не скрывая своего восхищения призналась Маргарита.

— Да. Но говорят, что все дома, вон там, будут снесены для того, чтобы очистить место для нового Зимнего дворца, еще большего, чем этот. Можете не сомневаться, новый дворец, когда его закончат, будет намного красивее и величественнее.

Маргарита взглянула в ту сторону, куда показывал Игорь. По его словам выходило, что дворец, столь же большой, как и Версаль, фасадом будет выходить на Неву.

— Какой восхитительный замысел! Как это грандиозно!

— А еще говорят, что часть будущего дворца будет отдана под новый Эрмитаж — особые уединенные покои императрицы, где она будет встречаться со своими друзьями наедине, чтобы никто ей не мешал.

— Новый Эрмитаж? — с интересом спросила Маргарита, следуя за своим проводником. — Значит, есть и старый?

— Да, есть. Его построил отец Елизаветы, Петр Великий, в Петергофе, это за городом, рядом с Царским Селом. Поговаривают, что император привез свой замысел из вашей страны, когда путешествовал по Европе.

«Наверное, это правда», — подумала Маргарита. На старости Людовик Четырнадцатый искал уединения, да и нынешнего короля Людовика Пятнадцатого тоже тянуло к тишине, подальше от суеты, вот почему во Франции подобные дворцы располагались в стороне от Версаля, и уж точно не в центре столицы, как собирались его строить здесь.

Маргарита с любопытством озиралась по сторонам, рассматривая город при свете солнца. Ее радовали светлые фасады зданий, их праздничные веселые цвета: розовый, голубой, зеленоватый, желтый или янтарный. Игорь внимательно следил за тем, чтобы с Маргаритой ничего не случилось, потому что по широким улицам мчались со скоростью сани и кибитки. Порой кучера правили лошадьми так бесшабашно, что испуганным прохожим приходилось жаться к стенам домов, чтобы не быть задавленными. На Неве, отмечая переправы через замерзшую реку, лежали ветки деревьев, и тройки, сани, повозки ехали как в том, так и в обратном направлении. Чуть выше по реке слышались веселые звуки музыки. Там возвышались снежные горки, по их крутым склонам лихо катались на санках дети и взрослые, и все звонко смеялись и кричали, сразу было видно, какая это для них веселая забава.