Розалинда Лейкер - Хрустальные мечты

— Прощай, Анна-Мари, — тихо произнесла Маргарита. — В память о тебе, о твоей доброте и стойкости, когда мы жили с тобой почти на улице, я решила взять с собой в Россию одну девочку-ученицу. Я постараюсь стать для нее тем, кем ты была для меня. Как хорошо, что тебе довелось узнать лучшие времена перед тем, как перейти в мир иной.

Маргарита наклонилась и осторожно положила цветы на могильную плиту. Возлюбленный Анны-Мари, увы, женатый человек, оплатил как похороны, так и надгробие. Сбережений самой Маргариты едва хватило на то, чтобы купить место на церковном кладбище, чтобы ее сестру не похоронили в общей могиле для бедняков.

Жака похоронили на его родине, в Руане, там, где жили его отец и мать. Она единственный раз посетила его могилу, да и то во время похорон. Больше она не виделась с его родными. Они не любили свою будущую невестку, потому что мечтали о более выгодной партии для своего талантливого сына, чем брак с простой портнихой. Однако Жак любил ее страстно, как и она его. Они не представляли жизни друг без друга.

Маргарита сделала шаг назад, недолго постояла в тихой задумчивости, потом повернулась и не спеша пошла по кладбищенской дорожке. Выйдя за ворота кладбища, она сразу окунулась в суету большого города.

К месту сбора, особняку графини д’Онвиль, Маргарита хотела прийти первой и поэтому встала пораньше, каково же было ее удивление, когда около ворот она увидела Изабеллу, которая пришла еще раньше ее. Девушка не осмелилась забраться в предназначенную для них карету и стояла неподалеку, наблюдая за суетящимися слугами. В руках она судорожно сжимала тощий узелок, а небольшой саквояж поставила у ног. Это было все, что она брала с собой. Остальные девушки еще с вечера отправили в особняк свои дорожные сундуки, которые уже были крепко привязаны на крыше или сзади кареты. Маргарита подошла к Изабелле и ободряюще ей улыбнулась:

— Можешь сесть внутрь, Изабелла. Скоро подойдут и остальные.

Изабелла быстро запрыгнула в дорожную карету — довольно громоздкое по размерам сооружение. Хотя внутри места хватало с лихвой, чтобы там поместились, не стесняя друг друга, шесть путешественниц, она забилась в самый угол, стараясь занять как можно меньше места. Колымага для портних с запряженными в нее шестью крепкими лошадьми стояла вместе с доброй дюжиной других экипажей, вытянувшихся в длинную вереницу. Это был кортеж графини д’Онвиль, в котором должны были разместиться ее многочисленная прислуга и огромный багаж.

Постепенно стали подходить и остальные. Пришли запыхавшиеся Жанна с Розой, захватившие с собой, кроме дорожных сумок, коробки для рукоделия. Жанна притащила корзинку с провизией, так как в первый день путешествия портнихи должны были сами заботиться о пропитании. Все остальные расходы в последующие дни, в том числе на питание и за ночлег на постоялых дворах, взяла на себя графиня. Увидев Маргариту, Роза улыбнулась:

— Доброе утро, мадемуазель. Я едва дождалась утра.

— Вот и мы, — тяжело дыша, отозвалась Жанна. — Мы тайком ускользнули из дому, пока наш пьянчужка дрых после вчерашней попойки.

Жанна полезла в карету, выказывая не меньше рвения поскорее попасть внутрь, чем немногим ранее до нее это сделала Изабелла. Она торопливо позвала к себе Розу, словно боясь, что внезапно может объявиться ее рассерженный муженек и помешать ее отъезду с дочерью.

Следом за ними пришла Софи. Она тоже с трудом переводила дух, потому что, увидев впереди себя сестру с племянницей, пыталась их догнать.

— Я не опоздала? — волнуясь, спросила она. — Они так торопились, что я решила…

— Нет, нет, не беспокойтесь, — успокоила ее Маргарита. — У нас еще есть время в запасе.

Последней появилась Виолетта. Она шла не спеша, покачивая бедрами. На ней было веселенькое платье розового цвета и соломенная шляпка с длинным колышущимся пером. В руках она несла дамскую сумочку и большую корзину с едой.

— Все так чудесно складывается, не правда ли? — радостно воскликнула она, приветствуя своих спутниц.

Виолетта поставила в угол корзину и заняла место в карете. Убедившись, что все отъезжающие уже в карете, Маргарита забралась внутрь и села возле окна, на оставленное для нее место. Все, кроме Изабеллы, оживленно болтали. Когда к крыльцу дома подали роскошный экипаж графини, стоявшие около дома слуги засуетились и начали рассаживаться по каретам. Все было готово к отправке, ждали только появления ее сиятельства.

Открылась дверь, и в голубой накидке на крыльце появилась графиня д’Онвиль. Она величественно оглядела обоз и, оставшись довольна, села в ожидавший ее экипаж. Головной кучер свистнул и хлопнул хлыстом, упряжка из восьми лошадей натянула постромки, и карета графини тронулась. Впереди, расчищая дорогу, скакали четыре форейтора, а сзади экипаж графини охраняли четверо вооруженных верховых слуг.

Обоз пришел в движение. Тяжелая карета с портнихами дернулась так, что они, смеясь, попадали друг на друга от неожиданности. Молодость брала свое, и они радовались, предвкушая грядущие приключения.

— Вот мы и поехали! — весело воскликнула Виолетта, восторженно всплеснув руками.

Женщины, посмеиваясь и улыбаясь, снова расселись по местам. В углу кареты облегченно вздохнула Изабелла.

Веселая болтовня не смолкала до тех пор, пока карета не покинула Париж через городские ворота. Возбуждение понемногу улеглось, все смотрели на проплывающие за окном предместья. Скоро пейзаж сменился сельскими угодьями, девушки притихли, всем стало грустно.

Вскоре они увидали стоявший при дороге экипаж. Из него вышел путешественник. Переговорив с графиней и убедив ее в своей благонадежности, он получил от нее разрешение присоединиться к кортежу. В те времена было крайне небезопасно ездить в одиночку, поскольку грабители и разбойники весьма часто нападали на таких проезжающих.

— А как грабители узнают, что едет карета? — спросила Роза.

— У них есть своя тайная передача сведений, — объяснила ей мать. — Иногда путешественникам приходится ждать на почтовых станциях несколько дней, пока не наберется нужного числа вооруженных попутчиков, чтобы безопасно следовать в нужном направлении.

В полдень было решено перекусить. Изабелла молча протянула два черствых, заплесневелых куска черного хлеба. Это было все, что она смогла взять из дома. Роза поморщилась.

— Я ни за что не буду есть это! — с отвращением заявила она. — Мы даже свиньям такой хлеб не даем.

Мать резко пихнула ее локтем в бок:

— Не говори глупостей, моя дорогая. Давай ешь свою долю, как и все остальные. Помнишь, что рассказала Маргарите горничная графини? В дороге не всегда будет возможность поесть во время пути. Так что ешь и не привередничай.

Изабелла так съежилась, что ее почти не было заметно в уголке экипажа, однако два куска ее хлеба были поровну разделены между всеми и съедены без остатка. Роза через силу откусила черствый хлеб, от обиды на глазах у нее навернулись слезы. Давясь, она с трудом проглотила кусочек.

К счастью, никого в их карете не тошнило и не рвало от непрерывной тряски на дорожных рытвинах и ухабах, хотя раза три обоз задерживался. Из разных экипажей поочередно, выползали в придорожные кусты — два раза горничные и один раз паж графини, чтобы освободить желудок от содержимого. Как это бывает всегда во время путешествий, обоз иногда останавливался, чтобы мужчины и женщины справили нужду, одни по одну сторону дороги, другие по другую. Графиня ни разу не выходила из своего экипажа, зато ее горничная на каждой остановке выныривала из кареты с горшком из севрского фарфора, напоминавшим лодку.

Ночь вышивальщицы провели в гостинице, предварительно поужинав перед сном. Графиня ночевала в стоявшем неподалеку от тракта замке, у своих друзей. Такой распорядок соблюдался и в последующие дни, где бы ни останавливался кортеж, почти всегда поблизости жили друзья или знакомые графини. По всей видимости, она заранее рассчитала места своих остановок, чтобы проводить ночь с достаточным комфортом, к которому она так привыкла.

Камердинер графини не забывал о портнихах, исправно оплачивая стол и кров. Ни о каких дополнительных удобствах и речи не могло быть. Особенно трудно было держать в порядке одежду. Однажды им повезло: рядом с гостиницей была прачечная, где девушки смогли не только помыться, но и постирать белье. Часто девушкам приходилось спать по трое и даже по четверо в одной кровати, страдая от укусов насекомых, но молодость и тяга к путешествиям брали свое и не позволяли им унывать. Каждое утро они встречали радостно, готовые отправиться навстречу новым приключениям.