Вспоминая, как она смотрела на меня там, у своего нового дома, как она лупила меня, я мечтал только об одном: умереть в больнице после боя с Британцем. Только бы не видеть её боли. Только бы не чувствовать её ненависти.
Сердце стучалось так громко, что шум стоял в ушах. Я так грандиозно просрал самое лучшее, что было в моей жизни, что теперь я просто не знал, что мне делать и как жить дальше.
Я снял со стены рамку со снимком узи и лёг на кровать. Смотрел, не мигая, до самого утра, словно он мог дать ответы на все мои вопросы. Да так и провалился в сон.
Проснулся от шума. Телефон разрывался от звонков, а дверь сотрясалась от ударов. Трель входящего прекратилась, но стук усилился.
— Что за чёрт? — Я распахнул дверь и увидел Володю.
Он был в бешенстве. Отпихнул меня в сторону и прошёлся по комнатам.
— Машка, выходи, — крикнул он. — Где она?
— Ты с ума сошёл? — Вспылил я. — Её здесь нет. С чего бы ей…
— Она не вернулась домой, хотя обещала матери. — Перебил он. — Чёрт! Лучше бы ей быть здесь, чем…
Он пробежался глазами по коридору.
— Что случилось? — Напрягся я.
— Кажется, Машка в беде. Мне нужно ехать.
— Погоди! — Я сжал его плечо. — Что значит — в беде?
— Господи, Влад! У меня нет на это времени! — Он скинул мою руку и собрался уйти.
— Дай мне одну минуту, и я поеду с тобой. — Взмолился я. — Пожалуйста!
— Быстро, — он сжал губы. — Я пока позвоню.
Я быстро нацепил спортивные штаны, первую попавшуюся футболку и толстовку и вышел к брату. Он как раз прощался с невидимым собеседником.
— Готов? Поехали, нужно навестить Исмаилова.
Мы выскочили из подъезда и, запрыгнув в его тачку, тут же стартанули.
— При чём тут Исмаилов? — Решился задать вопрос брату. — И во что ввязалась Машка?
— Она вела журналистское расследование, — он протяжно вздохнул. — Не хотела, чтобы ты знал, пока не отыщет ответы на все вопросы.
— К чёрту её желания! Мне кажется, что нам сейчас не до этого?
— Ты прав, — он усмехнулся. — В первый раз она действительно пришла по заданию редакции. Она собирала материал для статьи о тебе, но неожиданно влюбилась и оставила эту тему. А потом… Её начали шантажировать. Нападение. Бой с Британцем. Всё это было подстроено одним очень влиятельным человеком. Ей угрожали. Манипулировали твоим здоровьем. Покушались на её жизнь и на… ребёнка. Она провела в больнице несколько месяцев. С тяжёлой психологической травмой. Она не могла есть и пить. Мы буквально вдыхали в неё жизнь. По крупицам. Я думал, с ума сойду, когда нашёл её в парке. Она лежала на дорожке. В крови. Я думал, что это сделал ты.
Он замолк и посмотрел на меня. Я сжал кулаки в ярости. Мою девочку обижал какой-то кретин, а она предпочла ничего мне не рассказывать. Самое ужасное, что я понимал, почему она так поступила: боялась потерять меня.
- Я понимаю, почему она мне ничего не сказала, но ты!
— Влад, она взяла с меня слово, что я не стану втягивать тебя. Она так боялась тебя потерять, что предпочла, чтобы ты ненавидел её. Мы долго не могли понять, кто стоит за этим, потому что не могли нащупать значимого мотива. И Машка наконец нашла. Она узнала почти всё. Нам оставалось только прищучить этого человека на партии наркотиков, но сегодня утром Машка уехала и пропала.
— Я понимаю, почему она мне ничего не сказала, но ты!
— Влад, она взяла с меня слово, что я не стану втягивать тебя. Она так боялась тебя потерять, что предпочла, чтобы ты ненавидел её. Мы долго не могли понять, кто стоит за этим, потому что не могли нащупать значимого мотива. И Машка наконец нашла. Она узнала почти всё. Нам оставалось только прищучить этого человека на партии наркотиков, но сегодня утром Машка уехала и пропала.
— И как это связано с Исмаиловым?
— Он тоже принимает участие в наркобизнесе. Ещё с тех пор, как вы схлестнулись в Европе.
— Допустим, в истории замешаны наркотики, влиятельные люди и именитые спортсмены, — кивнул я, ни черта не понимая, — но при чём здесь я?
— Этот больной на голову ублюдок — типа погибший муж твоей матери. Он убил человека в пьяной драке и присвоил его документы. Он ненавидел твоего отца, это он лишил тебя матери, Влад.
Я стиснул зубы, чтобы не разразиться ругательствами. Володя прав — на эмоции сейчас нет времени, нам нужно найти Машку. Позже мы разберёмся со всем. И с нашими отношениями. Главное успеть!
Мы застали Исмаилова дома. Пьяного до невозможности. Он лыко не вязал. Но я был не в том состоянии, чтобы ждать. Поэтому сгрёб бывшего боксёра за шиворот и определил под холодный душ прямо в одежде.
— Ты обалдел? — Обиженно пролепетал Рамиль.
— Это ты сейчас обалдеешь! — Рявкнул я на него и хорошенько встряхнул. — Где моя невеста? Маша Ромашина, журналистка. Знаешь такую?
— Машу знаю, — ухмыльнулся он. — Была ваша, стала наша. Точнее, была Маша, но уже, поди, кончилась.
— Что ты мелешь?
— Как вы меня все достали! Всем Машу подавай! Лозуцкий, теперь ты… — Он закатил глаза. — Я сделал, как велели, в зал позвал. Успеешь — спасёшь. А нет, так — не судьба, значит. Но если спасёшь, скажи ей, что я поучаствовал, она обещала замолвить словечко!
— Да пошёл ты! — Я с удовольствием ткнул его пьяную рожу в кафель.
Вода из душа смывала кровь, приобретая розоватый оттенок. Я раздумывал, не добавить ли этому ублюдку, но Володя силой вытащил меня из его квартиры.
— Нет времени, Влад, — отрезал он. — Не разменивайся на шлак.
Он был прав. Нам нужно торопиться.
Володя мчался на всех парусах, нарушая все мыслимые правила. Стоило ему подъехать, я выскочил из машины и побежал в здание. Брат кричал мне вслед, но я не слышал. В голове гудела одна единственная мысль — я должен спасти свою Машку!
В пустынном здании ни души. Лишь звук моих гулких шагов разлетался, отзываясь пульсацией в моей голове. Да кровь шумела в ушах.
Я нашёл главный зал и постучал в дверь. Даже не надеялся, что мне вот так просто откроют. Но услышал приглушённый голос.
— Рамиль, говорил же, отопри сам.
И дверь открылась.
— Здравствуйте, — я увидел перед собой ухоженного седовласого мужчину лет шестидесяти. — Я слышал тут на тренировки можно записаться?
Прошёлся цепким взглядом по помещению и увидел её. Я усмехнулся девушке.
И не раздумывая ни секунды бросился в бой.
Мужчина не растерялся и попытался оказать сопротивление. Несмотря на свой почтенный возраст, от него исходила мощь, но на моей стороне были молодость, скорость и профессионализм. Однако, это перестало иметь значение, когда он вынул нож.
— Влад, справа! — Крикнула Машка, и я едва увернулся.
Это лишь больше разозлило меня, и я свернул ему руку, ломая её под неестественным углом. Мы повалились на пыльный пол. Пока я пытался выбить из его хватки рукоять, левой рукой старикан извлёк из-под пиджака пистолет, усмехнулся и придвинулся вплотную к моему телу.
— Тебя, пацан, я убью также, как твоего отца, — шепнул он мне на ухо. — А потом разрежу эту маленькую сучку на мелкие кусточки.
— Мечтай! — Огрызнулся я, и, зажав крепче его правую руку, сменил направление и вставил его же нож в его грудную клетку.
И в этот момент по залу пронёсся глухой звук. Хлопок, как от пробки шампанского. А я почувствовал разливающуюся жгучую боль в районе живота.
ОHA
Кровь. Она была повсюду. Я смотрела на расползающуюся по полу лужицу и не могла понять, кому из мужчин она принадлежит. Они оба… не двигались.
— Влад, — тихо позвала я.
Он не отозвался.
— Влад! — Крикнула я громко и сжалась от страха.
Он… не подавал признаков жизни.
Нетвёрдой поступью я подошла к ним и коснулась плеча Влада.
— Влад, — жалобно пропищала я и заплакала.
Опустилась на пол прямо в лужу крови и начала жалобно причитать.
— Машка, — подлетел ко мне Володя. — Что случилось?
Я уткнулась в его руку и горько всхлипнула.
— Влад… не шевелится. Я… боюсь смотреть!