Джоанна Линдсей - И только сердце знает

— Иди же, Рейна, — сказал он небрежно. — Это не займет много времени.

О! Даже так?! Грубиян, безмозглый осел! Как смеет он быть настолько равнодушным в такой момент!

— А что, если я откажусь?

— Тогда это займет больше времени, гораздо больше. Рейна ни мгновения не сомневалась, что чего-чего, а уж времени на ее наказание он жалеть не станет.

— Если бы я предоставила вам возможность поступить сегодня утром так, как вы хотели, то сейчас вы не обрели бы мир со своим отцом, 4 — горько сказала она. — Это что же, не считается?

— Цель не оправдывает средства, Рейна. Ты совершенно пренебрегла моими желаниями, заставив поступать так, как сама считала нужным. То, что я собираюсь наказать тебя, необходимо лишь как доказательство того, что подобное никогда больше не повторится.

— То, что вы сейчас собираетесь сделать, жестоко и безобразно!

— Вот если бы я захватил кнут, леди, тогда это действительно было бы жестоко и безобразно.

Сказав это, Ранульф поднялся, и Рейна вслед за ним вскочила со своего стула. Однако он не сделал и шагу в се сторону, и Рейна поняла, что он пока дает ей еще шанс облегчить свою участь. Неужели ей хотелось получить гораздо более суровое наказание, лишь бы только отсрочить его на пару мгновений?

Она заставила себя приблизиться к нему, остановившись возле мужа с опущенной головой. В желудке ее все переворачивалось из-за безумного страха, а сердце колотилось как бешеное. Ей совсем не нравилось это беспрекословное повиновение, однако что еще могла она сделать? Жена не должна перечить мужу, провоцируя его и издеваясь над ним так, как ее душе угодно. Наказание последует неизбежно. И на этот раз он все же постарается убедиться, что она навсегда запомнит это, черт бы побрал его ослиное упрямство!

— Разумное решение, — сказал он и снова опустился на кровать, притянув ее к себе. — Вы можете не раздеваться, достаточно будет лишь задрать рубашку.

Рейна почувствовала, что сказал он это только для того, чтобы еще больше унизить ее, и это сработало. То, что он не был груб с ней, не разговаривал резким голосом, казалось, только делало ее положение еще нестерпимее. Голос его был немного хриплым, а прикосновения — нежными, когда он бережно положил ее поперек колен. Рейна опустила голову, чтобы спрятать лицо, одной рукой оперлась о кровать, а другой — о его левое колено. Она чувствовала, что, если будет необходимо, она сможет вывернуться из этой унизительной позы, а для этого нужна была опора. По крайней мере она так думала. Однако когда он положил свою левую руку ей на спину, Рейна почувствовала такую тяжесть, будто ее придавило каменной плитой, и поняла, что заблуждалась.

Когда он начал задирать ее рубашку, то иные мысли закружились в ее голове. Сначала он чуть прикоснулся к ее икре, а потом стал медленно поднимать рубашку, скользя своей нежной рукой по ее ноге. Он как будто ласкал ее, и от этого в теле Рейны рождались смутные ощущения блаженства. Ее тело не знало, чего все-таки ему ожидать: боли или удовольствия. Рассудок ее также терзала неопределенность. Неужели это и было наказание?!

Когда наконец рубашка оказалась на талии, Рейна постаралась ваять себя в руки и зажмурила глаза. А личико ее покраснело, когда она поняла, что лежит перед ним с обнаженной попкой. Сердце Рейны едва не выпрыгивало из груди, однако Ранульф не торопился. И это ожидание было мучительно! Ожидание наказания — самое страшное наказание, и он прекрасно это знал.

Когда же он наконец шлепнул ее, то для Рейны наступило благословенное облегчение. Однако оно не было полным. Ибо шлепок был столь обжигающим, что Рейна вскрикнула, а мышцы ее напряглись в ожидании следующего. Однако его не последовало, а вместо этого до Рейны донесся мягкий голос Ранульфа:

— Если тебе интересно, моя маленькая Рейна, то это было все наказание, которое ты сама заслужила сегодня утром. — Реакция ее была мгновенна, и каждый мускул облегченно расслабился. — Однако пока ты все еще лежишь в столь удобной позе, мне бы хотелось сделать кое-что еще. — Глаза Рейны изумленно открылись, когда она почувствовала поцелуй там, где только что оставила красный след его ладонь. — И еще. — Рейна затаила дыхание в тот момент, как его пальцы без малейшего труда проникли внутрь ее тела. Его ненавязчивые ласки перед началом экзекуции уже подготовили ее тело к этим более невероятным ощущениям, и Рейна не могла более сопротивляться тому огню, что объял уже все ее тело. — Конечно же, я не забыл твоего предупреждения не дотрагиваться до тебя после наказания, ты говорила что-то о том, что никогда не простишь меня…

Трепеща от пожиравшего ее пламени, Рейна с трудом могла говорить:

— Возможно… я… немножко… поспешила…

— Или сейчас это просто не имеет значения? — То, что проделывали с ней его пальцы, заставило Рейну застонать. — Не так ли?

— Да.

— Как видно. Красная Альма вновь оказалась права, — сказал он, удовлетворенно причмокнув. — Страх в сочетании с верными стимуляторами действительно возводят женщину на невероятные вершины наслаждения, заставляя ее забыть о маленьком наказании, которое ей уготовано.

Рейна напряглась, однако она так и не смогла побороть тот туман удовольствия, что окутал все ее тело так невероятно быстро.

— Ты снова ходил к ней?

— Нет, это она сказала мне в благодарность за ту огромную сумму, которой я одарил ее за оказанную услугу. И ее совет оказался более чем кстати, не так ли? — Он то выдергивал, то снова погружал в нее свои пальцы, доводя Рейну до вершин безумства. — Может быть, мы проверим действие этого совета?

Она думала, что он и так уже это сделал, однако голова Рейны туговато соображала.

— Как?

— Вообще-то я уже сделал то, о чем говорил. — Его интонация насторожила ее. — Но поскольку ты заслужила по крайней мере еще один…

— Ранульф! — закричала она, не успев закончить и слова, ибо услышала звук удара, прежде чем почувствовала его, и на этот раз боль была гораздо мучительнее. — Что такого я сделала?

— Будете еще препираться со мной? Будете унижать меня перед моим отцом?

Его рука вновь задержалась над ней в воздухе.

— Ранульф!

— Будете обзывать меня безмозглым идиотом? — И снова удар.

— Прекрати это! — нечеловеческим голосом крикнула Рейна — Господи милостивый! Ты же сказал, что заткнешь мне рот кляпом! Так сделай это!

— В этом нет необходимости, — коротко сказал он. — Я закончил.

И Ранульф поставил Рейну на ноги, которые, правда, отказывались ей служить Взглянув на своего мужа, она поняла, как он был взбешен, осознала, через какое испытание прошла ее попка. А его слова лишь убедили Рейну в правильности ее наблюдений — Не заставляйте меня проделывать это снова, леди! — прорычал он.

Она покачала головой, однако вовсе не была уверена, что хотела сказать ему этим жестом. Но в тот момент это уже ничего не значило. Ее очаровательная попка горела, однако огонь, зажженный Ранульфом в теле Рейны, был в сотни раз мощнее. Забыв обо всем на свете, Рейна повалилась к нему на колени.

— Вы уже достаточно наказали меня, милорд. Л теперь будьте любезны закончить начатое!

Его не требовалось просить об этом дважды.

Однажды, а случилось это меньше чем через неделю после описанных выше событий, Рейна ворвалась в спальню в огромном возбуждении. Теодорик, который находился в комнате, наводя в ней безупречный порядок, в ужасе поднял голову, ибо принял ее за Ранульфа. Он смирился с его приказом не сметь помогать Рейне принимать ванну, однако напрочь отказался позволить кому бы то ни было незаконно захватить и другие свои обязанности. Хоть выполнять их он мог только тогда, когда поблизости не было лорда, как, например, сейчас, в ранний полдень.

Увидев Рейну, он расслабился. А через мгновение заметил оторванный рукав сорочки, растрепанные волосы, не покрытые шелковым чепчиком, который был на месте еще буквально несколько минут назад, и огонь, пылавший на ее щеках, что было явным свидетельством бури негодования, охватившей его госпожу.

— Что, опять он затащил тебя в кусты? — спросил Теодорик, глупо ухмыляясь.

Рейна резко развернулась, чтобы взглянуть на него.

— Животное!

— Лучшие, как правило, именно таковы, — вздохнул Тео. Рейна пропустила его замечание мимо ушей.