Хотя последнее не было правдой. Он встречался с подобными женщинами потому, что знал, что недостоин любви. Когда тебя не любила собственная мать… Он очень рано научился скрывать свое желание быть любимым, делая вид, что его это не волнует. Нет смысла желать того, чего не можешь иметь.
Но встретилась Эшли и заставила его хотеть того, чего он не мог иметь.
Она не была похожа на женщин, с которыми он до сих пор встречался. Она была невинна. Даже несмотря на то, что раздевалась на публике.
Кейд покачал головой. Ведь он всего лишь раз поцеловал Эшли Фрост, и все. Откуда же эти мысли? Видимо, из-за Джи Джи. Это он виноват. Он говорил Кейду, что все женщины разные. Есть даже такие, которые выходят замуж за полицейских, потому что любят их. Его Моника, например.
Эшли, вероятно, тоже такая же.
Хотелось бы верить в это.
Кейд находился в полицейском участке уже десять минут, когда раздался телефонный звонок.
Звонила Эшли. Ей было необходимо с ним встретиться. В считанные минуты он добрался до ее дома.
Кейд постучал в дверь и услышал дрожащий голос Эшли:
— Кто там?
— Полиция, — ответил он. — Открой, это я, Кейд. Что случилось? — спросил он, войдя в квартиру.
Разговаривая с ней по телефону, Кейд ничего не смог толком понять. Эшли плакала и просила о помощи.
— В спальне… — Она повела его в комнату.
Шкаф был открыт, и Кейду предстало невероятное зрелище. Вся одежда Эшли была изрезана ножом, и на вешалках болтались лохмотья.
— Зачем… зачем это сделали? — шептала Эшли, все еще в шоке от того, что обнаружила перед тем, как лечь спать.
— У кого-нибудь есть ключи от твоей квартиры? — спросил Кейд холодным официальным тоном. Эшли покачала головой. — С тобой все в порядке?
— Да. Я просто не могу прийти в себя. Раньше ничего подобного со мной не случалось. Я посчитала угрозы безобидными, но сейчас испугалась по-настоящему. Кто-то ненавидит меня.
— Нет. Кто-то не в ладах с самим собой и переносит это на тебя. Кто-то хочет напугать тебя.
— И это получается, — дрожа, сказала Эшли.
— Все будет хорошо, — подбодрил Кейд. Ему хотелось обнять ее, но он боялся, что она оттолкнет его.
Кейд проверил все двери и окна, но не нашел никаких признаков насильственного вторжения в дом. Он подошел к Эшли, сидевшей на кровати.
— Ты оставляешь ключи в гримерной, когда идешь на сцену?
Она кивнула, глядя на него.
— Конечно.
— Думаю, кто-то пробрался к тебе туда, пока ты выступала, и похитил на время ключи, а потом вернул.
— Но мою дверь не так-то просто открыть!
— Ты так думаешь? Да ее можно открыть даже кредитной карточкой. Эшли побледнела.
— Ты хочешь сказать, что любой может зайти в мой дом, когда кому заблагорассудится?
— Нет. Первое, что мы сделаем утром, это поменяем замки. А сейчас ты поедешь ко мне домой.
— Я что сделаю?
— У меня есть вторая спальня. Она будет в полном твоем распоряжении. Я хочу быть уверен, что в любую минуту смогу защитить тебя.
— Тогда почему бы тебе не лечь здесь на диване?..
— Потому, что у меня дома собака, которая не любит оставаться ночью одна. Последний раз, когда я вернулся очень поздно, я не узнал свою квартиру. В ванной и холле было полно разорванной бумаги. Собака завалила бы мусором весь дом, но, к счастью, туалетная бумага, которую она рвала, кончилась. Хорошо еще, что она не умеет открывать ящики и двери… Если меня не будет всю ночь, не знаю, что она сможет натворить. Как-то раз, не подозревая, что я наблюдаю за ней, моя собака рычала и бросалась на мой кожаный диван. В один прекрасный момент она начнет жевать его, как большую игрушку.
— Ладно, ты заинтриговал меня, — сказала Эшли. Страх ее постепенно исчезал.
— Возьми с собой самое необходимое, и мы поедем. Утром я попрошу ребят снять отпечатки пальцев. Если нам повезет, возможно, мы узнаем, кто пытается запугать самую яркую «звезду» стриптиз-клуба.
Эшли сделала все, как просил Кейд. Она старалась не заглядывать в шкаф, собирая вещи. Уезжая с Кейдом, Эшли не была уверена, что поступает правильно, но чувствовала себя с ним гораздо лучше.
Как только они сели в машину, Кейд тут же включил радио и нашел станцию, где постоянно звучали мелодии ретро.
— Тебе нравятся старые песни? — спросила она.
— Да, пятидесятых и шестидесятых годов. А вообще-то я люблю блюзы. А ты?
— Я тоже. Мне очень нравится Эрик Клэптон. А ты как к нему относишься?
— Эрик — настоящий музыкант. А ты слышала какой-нибудь из местных оркестров, исполняющих блюзы? — Было бы здорово, если бы Эшли согласилась сходить на концерт вместе со мной, подумал Кейд, но предложить это пока не решился. — Не которые из них просто отличные. В одном есть солистка, играющая на саксофоне…
— Сидни… забыла ее фамилию.
— Значит, тебе нравятся блюзы? Эшли кивнула.
— Музыка очень помогает в жизни.
— Я понимаю, что ты имеешь в виду. Все остальное время они ехали молча. Оба вдруг почувствовали некоторую неловкость. Ведь они знали, что, говоря о своей страсти к блюзам, они подразумевали нечто большее.
Когда Кейд подъехал к дому, Эшли спала. Он припарковал машину и осторожно коснулся ее плеча.
— Мы приехали.
Интересно, как встретит нас Шэдоу, подумал Кейд, подходя к двери.
Ведь прежде хозяин никогда не приводил в дом женщину.
Шэдоу оказался на высоте и вел себя подобающим образом.
Кейд провел бессонную ночь, но, несмотря на это, чувствовал себя прекрасно. Он был полон энергии. Отправляясь на утреннюю пробежку, Кейд позвал с собой Шэдоу, но собака даже ухом не повела, когда хозяин заглянул в комнату. На обратном пути Кейд купил свежие булочки и апельсины.
Придя домой, он стал готовить яичницу с колбасой. Ароматный запах, доносившийся из кухни, заставил Шэдоу подняться, и теперь собака не отступала от хозяина ни на шаг. Она постоянно тыкалась в Кейда носом, прося есть.
— Если хочешь получить завтрак, пойди и разбуди Эшли, — приказал Кейд своему любимцу. Шэдоу поднял голову и посмотрел на хозяина. — Иди и приведи сюда красавицу. — Пес завилял хвостом. — Я знаю, что ты чувствуешь, — сказал Кейд, выжимая апельсиновый сок. — Мне она тоже нравится.
Шэдоу отправился за Эшли.
Странно, подумал Кейд, что в доме есть еще кто-то, кроме Шэдоу. Вместе с собакой в доме не было так одиноко. Вместе с женщиной в нем становилось теплее, уютнее.
Даже если эта женщина спала.
Кейд снял с плиты яичницу, перелил в кувшин апельсиновый сок и поставил его в холодильник. Затем пошел посмотреть, не нужна ли Шэдоу помощь.
— Доброе утро, — сказал он, заглядывая в спальню и завидуя Шэдоу, который лизал Эшли, стараясь разбудить ее.
Эшли захихикала и обняла огромную со баку, потом взглянула на Кейда и улыбнулась. Он понял, что пропал. Он был во власти этой женщины.
— Завтрак готов, — сказал Кейд и ушел, боясь выглядеть глупо.
Он старался не думать об Эшли, но плеск воды в ванной возвращал Кейда к ней снова и снова. Он представил себе ее нагое тело в белой мыльной пене. Как ему хотелось коснуться его! И не только руками, но и губами…
Проклятие!
Неожиданно острая боль пронзила Кейда. Он не мог понять, что произошло. Опустив глаза, он увидел, что задел палец, когда резал хлеб. Кейд бросил нож, схватил бумажное полотенце и накрыл им рану. Что за глупец! Ведь он не подросток!
Ему надо было обработать рану, но сделать это Кейд мог только в ванной, где находилась домашняя аптечка. А сейчас там Эшли принимала душ. Может быть, он сумеет проскользнуть так, что Эшли его не заметит, подумал Кейд. Он прислушался: вода в ванной все еще шумела.
Шэдоу лежал у двери, ожидая Эшли.
Кейд поднес палец к губам, давая знак собаке молчать, пока он пытался открыть дверь ванной. Ему повезло. Дверь не была заперта.
За шумом воды не было слышно, как Кейд открыл ее и вошел в ванную, окутанную паром. Эшли его не видела. Она мыла волосы, нагнув голову. Кейд быстро открыл аптечку и нашел там все необходимое.
Кейд был полицейским, а не святым, поэтому он с вожделением еще раз посмотрел на Эшли. На ее крепкую грудь, с которой капала вода. Он выскользнул из ванной, закрыл дверь и споткнулся о Шэдоу. В висках у него пульсировало, сердце гулко стучало. Кейд быстро перевязал палец и к тому времени, когда Эшли привела себя в порядок и пришла завтракать, чувствовал себя уже нормально.