— Это только для привилегированного персонала, мистер помощник помощника смотрителя, — сказала она, с трудом сдержав желание сдернуть его на пол.
Он спустился вниз.
— Пожалуйста, мисс Джеллико, — сказал он, понизив голос и беря ее под руку, чтобы провести в менее людный угол, — я доверился вам ради удобства. Что касается остальных работников музея, то все, кроме старшего, считают, что я недавно назначен на эту должность. Офицеры знают, что они должны сотрудничать со мной, и только.
— Ради удобства, как же! Я вычислила вас, — сказала Саманта, выдергивая руку. Никто ее никогда не хватал за руку, за исключением, может быть, Рика. Но уж никак не полицейские. — Так что перестаньте забавляться с оборудованием, обеспечивающим безопасность, и делать вид, что это часть вашей работы. «Ви-энд-Эй музеум» просил предоставить это место для проведения выставки, а также доверил мне обеспечить ее безопасность.
Ларсон помрачнел, его брови сошлись вместе, образовав длинную лохматую линию.
— Послушайте, мисс Джеллико, я старался быть дипломатичным, но давайте не обманывать себя. Музей попросил использовать территорию лорда Роли, и он согласился на том условии, чтобы была задействована его подруга, дочь вора-форточника. Я знаю, что с помощью лорда Роли вы достигли неплохих результатов. Но я профессионал. И «Ви-энд-Эй музеум», и Скотленд-Ярд хотят видеть меня здесь. Вы продолжайте включать свои лампочки и позвольте мне делать то, в чем я лучше разбираюсь.
Тупица! Саманта не стала произносить этого вслух. Ладно, что из того, что она, вероятно, совершила больше ограблений, чем любой форточник, живой или мертвый? Она не собиралась рассказывать об этом Генри Ларсону. И если кто-то собирается совершить налет на галерею, с нее спадет часть нагрузки, если он возьмет на себя задачу пресечь это. Правда, она не собиралась позволить, чтобы подобное все-таки произошло.
Все выглядело вполне нормально, когда Ричард подъехал к охраняемым воротам на «ягуаре», отремонтированном благодаря любезности фирмы Жардена. Однако видимость, как он узнал после знакомства с Самантой, может быть весьма обманчивой.
Он остановил машину перед фасадом дома и поднялся по пологим ступенькам к входной двери. Седовласый дворецкий открыл ему дверь.
— Сайке, пусть Эрнест поставит машину. И пусть проверит шины и все, что сочтет нужным.
— Да, сэр. Обед будет готов через двадцать минут. Мисс Саманта в подвале.
— Спасибо.
Ричард спустился по лестнице в тыльной части дома. Дойдя до подвала, он сперва свернул направо в комнату с контролируемым режимом. Несколько бокалов вина ему сегодня просто необходимы. Дверь налево была закрыта. Так стало с тех пор, как Саманта согласилась возглавить службу безопасности во время выставки драгоценностей. Ричард набрал код и открыл дверь.
Она сидела рядом с Крейсоном спиной к Ричарду, ее глаза были устремлены на мониторы, опоясывавшие заднюю стенку комнаты.
— Приветствую, лорд Роли, — сказала она, помахав рукой из-за плеча. — Я думала, что ты вернешься домой на взятом напрокат автомобиле.
— Контора «Жарденз ауто репэр», очевидно, располагает запасными частями для «ягуара», — ответил он, нисколько не удивившись, что она наблюдала за его приездом по камере слежения. Они согласились, что лишь внутренние помещения южной галереи не будут иметь камер. У каждого были для этого свои причины, и они оба уважали желание другого побыть в одиночестве.
Она встала, потянулась и присоединилась к нему возле двери.
— Как прошел остаток дня, мой английский торговец? Он явственно услышал, как Крейсон подавил смешок.
Не говоря ни слова, Ричард взял ее за руку и потащил в главную часть подвала, закрыв за собой дверь. Затем притянул ее к себе и, нагнувшись, нежно поцеловал в губы.
— Привет, — выдохнул он, слегка отстраняясь, чтобы заглянуть ей в глаза.
— Привет, — выдохнула она в ответ, скользнув рукой по его талии, а другой по плечу.
— Английский торговец, — повторил он, целуя ее в макушку. — Это из лексикона Уолтера. Ты разговаривала с ним? Относительно того, что мы не смогли обсудить с тобой по телефону, я так полагаю?
Сжав кулак, она стукнула его по плечу.
— Я сказала, что мы не можем обсуждать это, когда ты стоишь посреди холла «Мандарин Ориентал». Мы можем поговорить об этом сейчас, если ты не будешь ревновать.
— Я не ревную, — солгал Рик. — Просто обычно твой разговор с Уолтером свидетельствует о какой-то неприятности в ближайшем будущем. — Он таки испытывал ревность, поскольку лишь Уолтер Барстоун был связующим звеном с ее прошлым, которое хранило до сих пор немало искусов для нее — и еще больше опасностей.
— Ну, я не могу сейчас спорить с тобой и твоей сложной британской логикой.
Восемь месяцев практики помогли ему не позволить мышцам напрячься, хотя ничто не могло удержать его от головокружительной комбинации беспокойства и возбуждения, волна которого пробежала по его позвоночнику.
— Я весь внимание.
— Сначала откроем эту бутылку. — Саманта повернула его запястье, чтобы разглядеть название. — Мерло. И давай перейдем в гостиную, дорогой.
Казалось, она не слишком озабочена, хотя Ричард научился точно определять ее настроение и редко ошибался. Прижав к себе, он повел Саманту по лестнице вверх в главную часть здания.
Гостиная располагалась над цокольным этажом, примыкала к южному крылу, и широкие, высотой в полный этаж двери выходили на террасу, с которой открывался вид на озеро с тыльной стороны здания. Она направилась прямо на террасу, в то время как он задержался, чтобы захватить два бокала и штопор.
Саманта села за маленький столик и выдвинула для Ричарда стул, пока он возился с бутылкой и бокалами.
— Я говорила тебе, что люблю это место? — рассеянно спросила она, глядя на пару плавающих по озеру лебедей.
— Раз или два. — Ричард изучающе посмотрел на ее профиль в уходящем дневном свете. Будучи моложе его на девять лет, она подходила ему во всем. Спустя восемь месяцев их пребывания вместе он не мог себе представить, что может обходиться без нее.
— У моих предков был хороший вкус, раз они построили здесь дом.
Она пошевелилась.
— Уж коли ты, заговорил о предках. У тебя было время оценить бриллиант?
— Да, я оценил его. Бриллиант весит сто шестьдесят девять карат, окружен тринадцатью бриллиантами каждый по тринадцать карат. На свободном рынке его стоимость составит примерно шестнадцать миллионов американских долларов.
Саманта тихонько присвистнула.
— Он все еще с тобой?
Он вынул бархатный мешочек из кармана и передал Саманте. Она взяла его кончиками пальцев и мгновенно положила на стол между ними, после чего вытерла пальцы о джинсы.
— Сэм, он не несет несчастья, — сказал Ричард, испытывая легкое раздражение оттого, что она неизменно настаивает на этом предрассудке.
— М-м-м… Тринадцать бриллиантов по тринадцать карат и большой голубой бриллиант в сто шестьдесят девять карат. Это составляет тринадцать раз по тринадцать.
— Чудесно. Я собирался отдать его по-настоящему тебе, но как хочешь.
— Отлично. Мне не нужен этот дурацкий проклятый бриллиант. Уже одно прикосновение к нему этим утром причинило мне достаточно хлопот.
Саманта не стала вновь паниковать по поводу возможного дарения бриллианта. Ричард решил отложить рассмотрение этого вопроса на потом.
— Ладно, сняли вопрос, — сказал он и потянулся за бутылкой и штопором.
— Значит, будет разговор, да? А не раздевание? Потому что здесь несколько прохладно.
— Ты знаешь, что это означает. Перестань отвлекать внимание. — Он вонзил штопор в пробку и потянул его.
— Замена Арманду Монтгомери появилась сегодня вместе с появлением драгоценностей. Генри Ларсон.
— Помощник помощника, как ты его назвала.
— Да. Инспектор Скотленд-Ярда из отдела предотвращения преступлений.
— Черт побери…
Пробка вылетела, прихватив с собой верхнюю часть бутылки. Вино выплеснулось Ричарду на брюки, на стол, и несколько капель попало на бледно-желтую блузку Саманты.
— Проклятие! — пробормотал он, опуская бутылку. Саманта вскочила на ноги.
— Вот видишь? — сказала она, вытирая пятна с блузки. — Вот оно, несчастье.