– Я Кристина! – от обиды даже слезы выступили. – Понял? Меня так папа назвал! В честь бабушки.
– Крис, – позвала меня эта сволочь, от чего тело опять перестало слушаться, сжимаясь от вибрирующих гортанных звуков. – Ларис.
Дыхание вновь стало глубоким и учащенным. Но я попыталась сбежать. Длинные ноги обхватили, не давая шанса на побег. Поцелуй в этот раз был властным, но дразнящим.
– Ларис, ты же слышишь, как отзываешься уже на имя.
– Отпусти, – возмутилась, не желая признаваться даже себе, что мне приятно, очень приятно чувствовать себя в его руках, плененной его ногами, тонущей в холодной голубизне его глаз.
Тимур
Нужно было убираться из лагеря, но дразнить Крис было умопомрачительно приятно. Она злилась и таяла в его руках, она манила своим запахом. Имя ей он выбирал особенно тщательно. Она заводилась от рычащих ноток в его голосе, он не раз видел, как Крис готова была чуть ли не на колени перед ним встать, стоило ему лишь немного повысить голос. Молотов прикрыл глаза, чувствуя, как сопротивляется девушка, пытаясь вырваться. Она терлась о его пах, и он отзывался, наполняясь жаром.
Но надо было спешить.
– Одевайся, – приказал он девушке, выпуская ее из рук.
Застегнув ширинку, он встал, глядя как Крис нервно натягивает на себя кофту, застегивает пуговицы, прожигая его недовольным взглядом. Молотов осмотрел деревянные домики, расположенные в ряд по краю поляны, задумчиво вымолвив:
– Надо тебе одежду найти для похода. В этой насекомые съедят.
Он спустился с крыльца и направился к самому неприметному дому, в котором располагался склад. Крис шла следом, доверчиво держась за руку.
– Боишься? – бросил он ей через плечо.
– Да, – тихо ответила девушка.
– Ларис… – начал он, но был прерван истеричным криком.
– Я Крис!
– Ларис, – не согласился с ней Молотов, – давай договоримся. Не сбегай. Федералы скоро сюда нагрянут и нам надо поскорее убираться.
– Я понимаю, – кивнула она, но так слова своего и не дала.
– И привыкай к новому имени, в следующий раз разрешу самой выбрать, – тихо обронил он девушке.
На складе ему пришлось самому подбирать одежду, так как и без того пугливая Крис боялась зайти в помещение с трупами. Он бросил ей камуфляж и приказал ждать его здесь, а сам решил обыскать лагерь, чтобы прихватить больше еды.
В одном из домов нашлись консервы, питьевая вода в бутылках. Тимур собрал все в рюкзак, закинул на плечо, поглядывая в окно на то, как Крис в одном нижнем белье скачет на одной ноге и натягивает брюки. Усмехнувшись, Тимур продолжил обыск и с удивлением обнаружил открытый сейф. Он был пуст. Выпрямившись, Молотов оглядел кухню, пытаясь понять, что могло лежать в сейфе и кто его вскрыл. Опасности он не чувствовал, поэтому стал осматривать тела, сам не зная что ищет. Но нюх подсказал, что это что-то важное, и каково же было его удивление, когда он нашел возле одного тела спортивную сумку. Расстегнув ее, с немым весельем увидел зеленые купюры иностранной валюты. Прихватив деньги, он бросил добычу рядом с Крис, которая уже застегивала куртку.
Тимур оценил, как непривычно она выглядела в камуфляжной одежде.
– Я скоро, – бросил он, стремясь уйти от соблазна подальше.
Как бы ни смешно она выглядела, но кровь разгоралась, да и вид белой кожи все еще дразнил воображение. Молотов заскочил в дом, в котором держали девушку, проверил шкафы, пытаясь найти документы, которые будут полезны ФСБ. Они обнаружились в кабинете, находящемся напротив спальни. Также Тимур взял с собой ноутбук с рабочего стола.
Теперь у него было чем оперировать в разговоре с Коломеевским.
Кристина
Оглядывая лагерь, я с ужасом натыкалась каждый раз на тела убитых. Не так давно они пугали меня живые. Теперь я содрогалась, встречаясь взглядом с остекленевшими глазами. Господи, с какой же легкостью Тимур убивал.
Непробиваемый, сильный, он не останавливался ни перед чем. Блондин вошел в склад, чтобы через несколько минут вернуться и небрежно кинуть мне вещи. Переодеться мне не мешало, а то хожу как оборванка какая.
– Жди здесь, – услышала я и прежде чем успела его остановить, Тимур ушел.
А я не знала, куда идти, чтобы переодеться. В каждом доме были трупы, в этом я не сомневалась, поэтому решила, что лучше прямо здесь это сделать. Да и босиком устала ходить, ноги замерзли и были грязными.
Тимура рядом не было, он зашел в одну из построек, поэтому я не стала терять время и разделась, скидывая с себя грязную одежду. Блондин был прав: блузка провоняла, и было противно на нее даже смотреть. Первыми натянула брюки, затем зеленую футболку, отмечая, что все вещи с лейблами иностранных фирм, в основном американских. Застегнув куртку, вздрогнула от того, что Тимур подошел совершенно мною не замеченным и кинул спортивную сумку рядом с ботинками.
– Я скоро, – не собираясь выслушивать мои жалобы, Тимур ушел, а я опять осталась одна. Сев на землю, стала обуваться, с радостью пряча в карманы несколько пар запасных носков. Ботинки были больше размера на два. Затянув потуже шнурки, смотрела на Тимура, который возвращался, хмуро оглядывая лагерь.
– Готова? – тихо спросил, протягивая руку.
Странная забота удивила, но стоило мне дать ему свою ладонь, как он неосторожно дернул меня, заставляя встать.
– Пойдем быстро, постарайся не отставать.
В ответ я молча кивнула. Он закинул сумку на плечо, теперь он был увешан ими как новогодняя елка. Кивнув мне головой в сторону тайги, приказал:
– Идешь первая, просто прямо, никуда не сворачивая.
– Может, после тебя? – в сомнении осмотрела деревья, стеной окружившие небольшую поляну возле озера.
– Ларис, топай ножками. У нас мало времени, а в голове только одно: как завалить тебя.
Больше говорить ему ничего не надо было, я сама чувствовала, как заводилась. Я с детства не любила вылазки на природу, даже за грибами не отваживалась ходить. Шла, переступая ветки и поваленные деревца. Время от времени над нашими головами проносились вертолеты, но Тимур, словно загодя их слышал, приказывал мне прятаться, прижимаясь к стволам.
Услышав звук вертолета в очередной раз, Тимур прижал меня к сосне, подняв голову, проследил, как стальной корпус винтокрылой машины скрывается вдали.
– Надо спешить, – тихо шепнул он, склоняясь надо мной. – Надеюсь, они ищут нас на озере.
Я сглотнула, облизывая пересохшие губы. Как же приятно стоять прижатой его крепким телом. Запах тайги, надоедливые комары, опасность – это все заводило, будоража кровь. Я качнула бедрами, так как внизу все было объято пламенем. Мы так давно этого не делали. Я устала, хочу отдохнуть, хочу забыть, что нужно бежать без оглядки, что я опять на волоске от беды. Тимур молча скинул с себя сумки, рывком расстегнул на мне брюки, развернул лицом к стволу. Брюки с меня спали, я оттянула назад ягодицы, мешая нетерпеливому Тимуру стянуть последнюю тряпичную преграду и войти в меня. Но стоило почувствовать его во всю длину, как с моих губ сорвался стон. Во что я превращаюсь?
Резкие толчки и хриплые стоны подгоняли меня, доводя до исступления. Мы добрались до разрядки одновременно, Тимур изливался, больно вжимая меня в жесткий, царапающий кожу ствол.
Я удовлетворенно щурилась, еле держась на ослабевших ногах. Тимур отстранился, по-деловому посмотрел на часы, затем поправил одежду на мне, натягивая брюки.
– Ты как? Устала? Можно сделать привал, но не дольше пяти минут.
Я медленно обернулась к нему, ожидая, как обычно, ругани или слов о том, когда же это закончится. Но вместо этого он молча достал из одной сумки бутылку с водой, протягивая мне.
Поблагодарив, все еще в сомнении поглядывала на блондина. Что-то в нем неуловимо изменилось. Он больше не казался бандитом с большой дороги. Пригубив из бутылки, я отошла в кустики справить свои дела. Полбутылки пришлось потратить, чтобы почувствовать себя относительно чистой, но, видимо, вода у нас была с запасом, так как Тимур никак не прокомментировал мое транжирство. Зато легче стало идти дальше. Пять минут мои закончились, Молотов указывал дорогу, а я шла, не разбирая, куда ступаю, порой чуть не падала, но меня всегда поддерживали сильные руки. Вертолеты не переставали летать, Тимур сверялся с картой, причем самой обычной.
Я шла, еле передвигая ногами, удивляясь, как люди раньше жили в деревнях.
На очередном привале я опять поплыла, когда Тимур неосмотрительно нагнулся над сумкой, но отвела взгляд, призывая тело держаться. Влечение уже не так тревожило, как раньше, и я стала справляться с ним. Еще через час мы уже не слышали вертолеты, зато натолкнулись на домик. Тимур, завидев его, поволок меня в сторону, поторапливая. Не понимаю, чего он испугался, мы могли кого-то встретить? Ничего спрашивать не стала, покорно брела, уже не задумываясь о конечной цели нашего путешествия. Кругом были только пихты, березы, сосны, небольшие поляны, которых мы пересекли бесконечное множество. К вечеру у меня гудела голова от комариного писка, мошки надоедливо лезли в глаза и нос, хотелось есть.