Негодование было гораздо сильнее, чем облегчение, которое она почувствовала от его слов. Он не узнал ничего важного. Сабрина старалась не думать о том, что сама наводила о нем справки. Чем его поступок отличался от ее собственного? Он сделал только то, что должен был сделать для своего сына, как и она сама должна была сделать для своей дочери. Что возмутило ее: само получение сведений или выводы, которые он сделал? Его слова не выходили у нее из головы. «Скучный, унылый образец добродетели».

— Моя дочь оправдала ваши ожидания, она годится в жены вашему сыну?

В голове Сабрины начала зарождаться идея.

— Конечно, — кивнул он.

Сабрина подошла к борту. Идея расцветала пышным цветом. Невероятная, немыслимая, ужасная. Непоправимая ошибка.

— А я, насколько понимаю, тоже удовлетворяю вашим требованиям?

— Ну да, я…

— Так каковы необходимые вам качества? — Сабрина повернулась к нему.

— Какие качества? Боюсь, я вас не совсем понимаю.

— Чтобы занять положение, стать графиней, вашей женой.

— Моей женой! — повторил он, и его ответ был осторожен: — Ну, такие же, какие желает любой мужчина в моем положении. Полагаю, мне нужна хорошая хозяйка для приема гостей. Я бы предпочел женщину с умом и недурную на вид. И естественно, с безупречной репутацией и благородного происхождения.

Николас поморщился, что с удовлетворением отметила про себя Сабрина. Даже он сам заметил, как высокомерен и эгоистичен в своих притязаниях. Она проучит его, если примет его предложение.

— Понятно, — коротко и спокойно ответила она. — Вы не упомянули любовь или хотя бы симпатию, из чего я делаю вывод, что вы имеете в виду отношения, которые предоставляли бы вам полную свободу в вашей личной жизни. Делать что хотите и жить с кем хотите. Вы желаете изображать мужа и жену только на публике, ради соблюдения приличий. Брак по расчету,

— Я представлял это несколько иначе, — заметил он.

— Вероятно. И согласно собранным вами сведениям я, за исключением несколько скандального брака, удовлетворяю вашим требованиям?

— Да, но…

— Похоже, вы забыли, — с удивлением холодно произнесла она. — Ну, хорошо. Я не привыкла хвастаться своими достоинствами, но их немало. Много лет я управляла своим домом и умею устраивать светские приемы, имея опыт во всех тонкостях светских правил. Я хорошо говорю по-французски, знаю разговорный испанский и такой же итальянский. Семья моей матери ведет свою родословную от короля Ричарда. Мужчины посвящали мне стихи, воспевавшие мою красоту и очарование, а моя репутация — как это вы изволили выразиться? — ах, да, я скучный и унылый образец добродетели. Думаю, я отвечаю вашим требованиям. Вы согласны?

Николас считал себя умным человеком, по когда Сабрина буквально бросила ему в лицо эти слова, он понял, что все идет не так, как он ожидал. Конечно, обнимая ее, он не предполагал такого разговора.

— Согласен, Сабрина, однако…

— Тогда все прекрасно. — Она расправила плечи и произнесла тоном, достойным королевы: — Я принимаю ваше предложение.

Он с изумлением уставился на нее:

— Я не заметил, что сделал предложение.

Она пожала плечами:

— Называйте это как вам угодно. Вы сказали, что женитесь на этой леди. Я также слышала, что вы человек чести и держите свое слово.

Николас нахмурился, обдумывая ее заявление.

— Не могу поверить, что вы согласитесь на такой брак. Брак по расчету, так вы сказали?

— С определенными условиями и оговорками, — кивнула Сабрина.

Он чуть не рассмеялся. Все, что ему сообщили об этой женщине, оказалось ложью. Она определенно не была скучной и унылой. Он подумал: в чем еще ошиблись его осведомители?

— Каковы же эти условия и оговорки?

Она, скрестив на груди руки, расхаживала перед ним, ее лицо то ясно выступало из тени, то скрывалось.

— Прежде всего, что бы ни произошло между нами, вы не отмените своего разрешения на брак Эрика и Белинды.

— Согласен.

— Во-вторых, вся собственность и деньги, которые я имею, остаются под моим контролем и оформляются соответствующими документами. Я не хочу потерять свою независимость.

На минуту он задумался. Были известны случаи, когда жена имела свои собственные средства, но это случалось очень редко. Однако он, естественно, не нуждался в ее деньгах и мог позволить себе быть щедрым. Если это требование доставляет ей удовольствие, пусть так и будет.

— Хорошо.

— Мы будем партнерами на равных в любом деловом предприятии, которое будем вместе осуществлять.

— Деловые предприятия? — Он с подозрением прищурился: — Какого рода деловые предприятия?

Он остановилась и настороженно посмотрела на него.

— Сейчас это не имеет значения. Просто я хочу, чтобы вы дали слово.

— Даю, — усмехнулся он. — Что-нибудь еще?

— Да!

Сабрина сделала шаг к нему и посмотрела ему в глаза. В ее глазах он увидел отражение сверкающего неба и едва удержался от желания обнять ее. Сабрина набралась храбрости.

— Поскольку это будет брак по расчету и только, мы будем по-прежнему жить отдельно. Я рассчитываю, что, уже имея наследника, вы не будете посягать на мое право на личную жизнь.

— Посягать на ваше право на личную жизнь? — вырвалось у него. — Вы хотите сказать, что будете моей женой, но не будете делить со мной ложе?

— Именно это я и хочу сказать, — честно подтвердила она. — Я буду во всем такой графиней, какую вы желаете. Буду идеальной женой. Но я не намерена делить ложе моего мужа с другими женщинами и ласкать человека, которого не люблю. — Она отступила назад. — Мне кажется, вы никогда не решитесь на публичный скандал, который вызывает развод, поэтому мы сможем аннулировать брак или, как делают многие, жить совершенно отдельно. Если эти условия для вас неприемлемы… — Сабрина вопросительно наклонила набок голову. — Так как же, Николас? Он молча смотрел на нее. В тот вечер, когда они встретились, он решил, что из нее выйдет удовлетворяющая его требованиям жена. Но теперь он хотел гораздо большего. Лунный свет создавал блистающий ореол вокруг ее волос, мягко освещал точеные черты лица, прекрасную, словно греческая статуя, фигуру. Черные и серебряные краски ночи превращали ее в волшебное видение. Он помнил, что в его жизни был единственный случай, когда его страсть к женщине была такой всепоглощающей. Непостижимой, необузданной, неукротимой. Она будет его женой, со всеми этими оговорками, условиями и прочим!

— У меня есть свое условие, — тихо сказал он. — Если мы решим, что не подходим друг другу, это должно быть наше общее решение.

— И это все?! — удивленно воскликнула она. Николас в душе улыбнулся. Она явно не ожидала, что он согласится с ее невероятным предложением. Он кивнул.

— Как замещающий капитана, Саймон может совершить церемонию бракосочетания. Вас устроит завтрашний день?

— Более чем устроит, — обнял ее Николас.

— Николас, — возмутилась она, — не думаю, что это подходящее начало для брака по расчету.

— Мы еще не женаты, — прошептал он, — и этот момент мне кажется чрезвычайно подходящим. — Он коснулся ее губ.

От его прикосновения у нее перехватило дыхание, и воля ослабела. Она пыталась сопротивляться целому океану чувств и ощущений. Но как она сможет устоять перед ним? Если от одного его поцелуя она теряет самообладание… Она содрогнулась от сладкого предвкушения и не прислушалась к отдаленному голосу, звучавшему в ее сознании, который предупреждал: «Остановись!»

Он крепко прижимал ее к своему телу, бедрам, инстинктивно чувствуя, что она уступает и готова сдаться. С чувством удовлетворения он отпустил ее и, взяв за подбородок, заглянул в глаза, горевшие от пробужденной им страсти.

— До завтра!

Она ответила не сразу. Николас видел, как она собирается с мыслями. Как превращается в хладнокровную, сдержанную леди Стэнфорд. Она была хороша, его будущая жена, очень хороша.

— До завтра!

Она вежливо кивнула, повернулась и исчезла.

Он оперся о поручни и смотрел, как она растворяется в темноте. В воздухе сохранился ее аромат, чуть терпкий, напоминавший о чем-то давно забытом. Улыбка показалась у него на губах, когда он подумал о неожиданных преимуществах брака. Николас, граф Уайлдвуд, был человеком чести, и он был намерен соблюдать все условия их сделки. Разумеется, кроме одного.

Глава 7