– Больше никогда не пойду на эти жуткие горки, – бормотала я, изо всех сил вжимаясь в красивое сильное тело.
– Это же детские развлечения. И горки детские. А ты их испугалась. Есть еще больше.
– Никакая сила больше не затащит меня на горки, – выпалила я.
Все еще не размыкая объятий, мы подплыли к спуску в бассейн, и Джеймс усадил меня на скрытые под водой мозаичные ступеньки.
– Ну, теперь все хорошо? – спросил он, когда я коснулась попой кафеля и перестала дрожать. – Не думал, что ты такая трусиха, – и поцеловал меня.
Это был не страстный ночной поцелуй, а нежный, бережный. Поцелуй утешения, но очень сладкий и долгий.
Когда почувствовала, что он заканчивается, то потянулась вслед за губами, не хотелось его прерывать. Губы Джеймса – теплые, бережные и упругие, так хотелось задержать ощущение их прикосновений, и я обняла его за шею.
– Сандра! Что ты со мной делаешь? Я ведь отнюдь не железный, – лица коснулся хриплый шепот, и короткие ожоги поцелуев покрыли щеки и веки. – Ты хочешь совсем свести меня с ума? – Джеймс отстранился, но смотрел на меня с такой тоской и желанием, что сердце как-то перевернулось и упало в желудок.
Джеймс уселся рядом на ступеньку, но продолжал ласкать под водой мой живот и бедра, а я, положив голову ему на плечо, таяла от прикосновений его рук и воды.
– Но случилось не только это, – решилась поделиться своей бедой. – И я не знаю что делать.
– Расскажешь? – Джеймс отвел от моего лица мокрую прядь и коснулся губами щеки.
Невинная и едва уловимая ласка подействовала как глоток вина – зародившись в груди, теплая волна ударила в голову. Я прикрыла глаза и прильнула к Джеймсу в желании вновь почувствовать его силу, подчиниться ей, раствориться.
– Ты можешь рассказать мне все. Я постараюсь тебе помочь.
Горячее прерывистое дыхание обожгло кожу, губы скользнули по виску, коснулись век, и хотелось, как вчера, забыть о том, что вокруг люди. Забыть обо всем и отдаться на волю чувств.
– Са-аш! Смотри как я умею! – раздается рядом пронзительный голос, и на меня обрушилось цунами. – Ты видела? Видела?! – из-под воды показался счастливый до неприличия Славка.
– Видела. Молодец, – похвалила я, вернувшись из потустороннего мира, где господствуют чувственные удовольствия.
– Сейчас еще покажу! – Славка вылез из бассейна и куда-то побежал.
– Так что, расскажешь? – Джеймс вернул меня к потерянной теме разговора.
– В мое каюте кто-то был без меня, – выпалила я.
Джеймс сразу растерял весь романтический настрой и стал сама серьезность.
– Почему ты так решила? Что-то пропало? – он нашарил под водой мою ладонь и крепко сжал пальцы.
– Нет, кажется, ничего.
Видимо, в моем голосе прозвучало сомнение, потому что Джемс повернулся и вопросительно посмотрел.
– Кажется?
– Ну да, – кивнула я. – Документы, планшет, фотик – все, что составляет хоть какую-то ценность, на месте.
– Тогда почему решила, что кто-то был? – Джеймс участливо смотрел в глаза.
– Понимаешь… – начала я. – Боже, это так глупо! – Джеймс погладил мне руку, успокаивая и побуждая говорить дальше. – Все словно не на месте. Белье лежит не так, как я сложила. Одежда не в том порядке. Но ведь ничего не пропало, тогда зачем кому-то лезть ко мне?
– Ты уверена? Все проверила? Всю одежду, обувь? – он так серьезно всматривался мне в глаза, что я смутилась.
– Думаешь, какой-то фетишист пробрался, чтобы украсть мои трусы? – он пожал плечами, словно показывал, что все может быть. – Но как? – удивленно воскликнула я. – Не через балкон же? Неужели ради моих трусов, хоть и красивых, стоит рисковать разбиться насмерть?
День 2. Уроки ныряния
– Через балкон? – красиво очерченная бровь Джеймса вопросительно приподнялась.
Я кивнула.
– Я не закрыла балконную дверь. Как иначе кто-то мог пробраться в каюту? Если бы это был кто-то из экипажа, стюард например, наверняка бы забрали что-то более существенное, чем кружево, – почему-то мы стали говорить так, словно трусы были действительно украдены.
– А кто твои соседи? – не сводя с меня серьезных глаз, спросил Джеймс.
– С одной стороны Загид и Азат, а с другой никого не видела. Может, и пустует. Но зачем арабам мои трусы? Мне кажется, что они геи.
– А мне кажется, что они не на шутку тобой заинтересовались, – возразил Джеймс. – Вспомни вчерашнее танго. Они чуть не порвали меня. Не очень похоже на реакцию геев.
Я порозовела, снова почувствовав их крепкие объятия, прижатые ко мне горячие тела, резкие и стремительные движения, когда передавали меня друг другу.
– Ты что, действительно думаешь, что они позарились на мое белье?
– На счет белья не знаю, но подумай сама, они пришли на завтрак позже всех.
А ведь он прав. Парни опоздали, причем намного. Хотя договорились встретиться на завтраке, и они знали когда я выхожу. А ведь я еще завела Славку к нему в каюту. Неужели и правда они зачем-то забрались ко мне. Но зачем? Да ну, глупости.
Я тряхнула головой, и мокрая прядь прилипла к щеке.
Сашенька, мир не вращается вокруг тебя. Они могли зайти в бар, еще куда-то. Да что угодно могло их задержать помимо твоих трусиков и лифичков.
– О чем думаешь? – осторожно касаясь кончиками пальцев, Джеймс убрал с лица налипшие волосы.
– Думаю, вряд ли им приглянулось мое белье. Скорее всего, действует непривычная обстановка, всеобщая атмосфера какого-то взволнованного ожидания.
– Так ты взволнована и чего-то ожидаешь? – шепнул он, склоняясь к моим губам.
Глаза захлопнулись сами собой, а губы приоткрылись в ожидании поцелуя.
– Са-аш! Смотри кто пришел! – раздался надоевший до зубной боли вопль, и тот час же рядом раздалось два всплеска.
– Скучаете? –- гортанный протяжный голос Азата или Загида. Я их еще плохо различала по голосам. –- Нельзя в такое утро скучать и сидеть на мелководье. Разрешите украсть нашу соседку? –- скорее ради вежливости спросил все-таки Азат, а сам уже тянул меня за руку, увлекая на глубину.
– Вау! Будем нырять! –- верещал Славка и уже карабкался на спину Загида.
– Сандра, ты умеешь нырять?
Черные глаза блестели азартом, смуглые губы приоткрылись в хищном оскале, и между них блеснули белоснежные зубы.
– Нет-нет! Я не умею! Не на!.. – начала протестовать я, но было поздно. Кто-то поднырнул, скользнул между ног, и вот я уже сижу на широких плечах и поднимаюсь в воздух.
Неверяще посмотрела на посуровевшего Азата. На сжатые от гнева губы, напряженную шею, напружинившиеся мышцы.
Если сейчас не он поднимает меня, то кто?
Глянула вниз, увидела темно-пепельную макушку и тут же соскользнула по мокрой коже. Кажется, только пятки мелькнули, а волна, поднятая моей неуклюжей, навернувшейся в воду тушей, должна была смыть все столики и шезлонги. По моему, даже под водой я продолжала вопить и глупо барахталась, стараясь выплыть, но на зная в какую сторону грести – всюду были одни сплошные пузыри.
Не успела я окончательно запаниковать, как рядом оказалось смуглое сильное тело. Кто-то обхватил меня за талию. Я изо всех сил вцепилась в спасителя, но он и не думал поднимать меня на поверхность. Словно желая окончательно утопить, надавил всем весом и впился в губы, так что я больше не могла пускать пузыри.
Нехватка кислорода, адреналин и возбуждение смешались в какую-то гремучую смесь, и я сама не поняла, как начала отвечать.
Мы не размыкали, не захватывали губы друг друга, потому что с каждым разом в рот просачивалась вода. Только углубляли поцелуй, словно пытались отобрать друг у друга последние капли кислорода.
Это была смесь поцелуя и борьбы за жизнь. Щекочущий нервы. На голых инстинктах. Крышесносный поцелуй.
Мы вынырнули неожиданно, и я захлебнулась воздухом. Отпрянула и пыталась проморгаться от стекающих по лицу потоков воды. Мокрые волосы падали на смеющиеся глаза моего спасителя, а в ухе поблескивала сережка. Азат? Так он все-таки не гей? Неужели кто-то из ребят действительно залезал в мою каюту?
– Все в порядке? – оставив Славку, подплыл к нам Загид.
Все еще не успев отдышаться, я кивнула.
– Кажется, первое ныряние получилось не самым удачным, – ухмыльнулся он. – Необходимо повторить, чтобы страх воды не укоренился.