Жасмин Майер - Идеальный мерзавец

Хотелось все-таки врезать ему в челюсть, но я почему-то сдержался. Что-то зудело в груди, что-то горячее, понятное, ясное, бывшее не поверхности, что я предпочитал игнорировать, потому что от одной мысли об этом сердце ухало в пятки.

— Скажи мне, — прошептал я, глядя в упор на отца. Тот продолжал улыбаться. — Я хочу знать. Да, от тебя. Скажи мне, почему Воронцов так поступил с домом.

Бестужев-старший кивнул. Распахнул пиджак, и я увидел квадратную фотку. По привычке отшатнулся, потому что слишком часто делал то же самое, отточенным верным движением я протягивал женихам фотографию, которая могла уничтожить все.

Отец перевернул ее белой рубашкой кверху.

Он оставлял мне выбор.

Я мог не взять ее из его рук. Мог узнать все сам, просто чуть позже. А еще мог развернуться сейчас и уйти, обрубив всё и никогда больше не интересоваться ничем, что было связано с именем Веры.

Мой отец прекрасно знал, как я отрывался на женихах и поэтому не мог отказать себе в том, чтобы отплатить мне той же монетой.

Держи, Марк, и посмотри на фотку. Если хватит смелости. Мы были одного поля ягоды. Яблоко от яблони, как говорится, пусть и давало это дерево только гнилые плоды.

Фотка в его руках чуть подрагивала. Квадратная, странная форма, вместо привычных девять на пятнадцать. Откуда берутся такие квадратные снимки? Это скрытая камера? Фотка с камер наблюдения?

Что я сейчас увижу?

Я протянул руку и взял фотку. Скользнул огрубевшими пальцами по холодному глянцу с другой стороны, как слепец, пытаясь нащупать ответы.

А потом резко перевернул ее.

— Поздравляю, Марк, — прошептал мой отец. — Думаю, ты будешь хорошим отцом. Куда лучшим, чем я.

А после он ушел, так и не дождавшись от меня прощаний или каких-либо слов, потому что я так и стоял посреди парка со снимком УЗИ в своих руках.

Вера

— Вера Алексеева?

Я замерла возле раскрытой двери, глядя на высокую женщину в шубе на пороге моей квартиры. Даже лестничная клетка подъезда за ее спиной казалась неуместной, бедной и обшарпанной. Я тут же уловила обостренным нюхом тонкий аромат, но от ее духов меня не тянуло бежать к раковине, как, скажем, от удушающих паров дешевого одеколона в метро.

Темно-русые волосы лежали мягкими волнами на плечах и тонули в мягкой и теплой, даже судя по виду, длинной шубе.

— Да, — ответила сбитая с толку я. — Что вам нужно?

Я с трудом встала с постели, когда услышала звонок в дверь. И лежала я там не накрашенная, а еще я была вся зеленая от постоянной тошноты. Так что в своем пятом, пусть и удобном, спортивном костюме, растрепанная, я чувствовала себя странно рядом с этой женщиной. Ведь не почту же она разносит?

— Могу я зайти?

Это глупо впускать в дом неизвестных, но это правило, наверное, не работает тогда, когда у них на плечах шуба миллионной стоимостью? Что она может украсть в моей съемной квартире, где самое дорогое и будет ее собственная шуба?

И все же я не шелохнулась с места, по-прежнему стоя в проходе.

— А вы по какому вопросу?

— Кажется, вы подавали резюме в одну из моих фирм.

Вот тут я впала в еще более сильный ступор.

— В одну из ваших фирм? У вас директора ходят по домам кандидатов?

Она улыбнулась, качнув волосами. Сверкнули сережки. Похоже, это не мне, а ей следует аккуратнее быть с тем, чтобы заходить в чужую квартиру с такими-то украшениями.

— Можно сказать и так. Вы меня впустите?

— Ладно. Прошу прощения за беспорядок. И за внешний вид.

— Ничего, вы же меня не ждали.

Она сбросила шубу, оставшись в узких брюках, сапогах и таком мягком, как одуванчик, кашемировом свитере. На сапогах, которые она сняла с длинных ног, не было ни капли грязи, словно она залетела по воздуху в мою квартиру, а не пришла пешком. Создавалось впечатление, что эта женщина действительно одна из небожительниц. И что она делает в моей узкой и темной прихожей, мне было невдомек.

— Проходите на кухню… Э-э-э…

— Можете звать меня Таисия, Вера.

— Хорошо. Хотите чаю, Таисия?

— Давайте.

Она аккуратно опустилась на табуретку, внимательно глядя на меня. Ощущение было такое, как будто я действительно прохожу собеседование. Вот только куда и на какую должность?

Я повернулась к плите, и тут в дверь снова позвонили. О нет.

— Вы кого-то ждете, Вера? — заинтересовалась Таисия.

Она с любопытством поглядывала то на меня, то на дверь. Видела, что я не очень-то спешу открывать.

— Может быть, я не вовремя?

— Это всего лишь моя мама. Просто…

Черт возьми, и не подойти к двери нельзя, и маму сейчас лучше не впускать. И как поступить?

— Ваша мама? Замечательно. Давайте познакомимся.

Я чуть не упала, потому что Таисия вспорхнула с табуретки и отправилась сама открывать дверь. Хотелось провалиться сквозь землю, еще и потому что я сама звонила маме. Хотела сообщить новости. И вот теперь…

— Эээ… Здравствуйте, — удивленно произнесла моя мама. — Вы наверное хозяйка квартиры, которую снимает моя Верунчик?

Я приложилась лбом о шкафчик и закрыла глаза. Господи, дай мне сил пережить этот день.

Таисия звонко рассмеялась.

— Нет, я пришла сделать Вере очень ценное предложение. Меня зовут Таисия, а вас?

— Татьяна Борисовна… А какое предложение?

— Очень хорошее. Проходите на кухню, как раз чай попьем.

Таисия вошла на кухню первой, мама — следом. На лице читается: «Кто это такая и что ей здесь надо?»

Закипевший чайник спас меня от лишних вопросов. Пока я колдовала над заваркой и раскладывала на столе чашки с блюдцами, все молчали.

— У тебя были какие-то новости для меня, Вера? — вдруг спросила мама.

— Да, но давай мы не будем задерживать гостью, мама. Я вас слушаю, Таисия.

Она снова улыбнулась.

— Итак, вы отправляли резюме в мою фирму, Вера. Обычно, мы не берем людей с улицы, но сейчас у нас аврал и мы расширяем штат, поэтому рады любому сотруднику. Платят у нас хорошо, вот только работать вам придется не здесь, а придется уехать на север. Зарплата у нас очень хорошая, выплачиваем премиальные. За полгода вы сделаете головокружительную карьеру и заработайте приличный капитал. Что скажете?

— Верунчик, отличное предложение, соглашайся! — встряла мама. — Что тебе тут в съемной квартире прозябать? Может, с кем познакомишься там!

Таисия сладко улыбнулась, хотя ее серые, как зимнее небо, глаза не улыбались. Это я четко видела. Предложение мало походило на правду. Я это понимала, в отличие от мамы. Такие женщины не ходят по квартирам, упрашивая кандидаток заработать миллионы в их фирме. Я разослала резюме в десятки фирм и даже если спрошу, о какой фирме идет речь, название мне ни о чем не скажет. На память я их не помню.

Вот только речь ведь идет совсем не о работе. Я всмотрелась в эти серые глаза, в изящные тонкие скулы и тонкие запястья, перехваченные золотым браслетом.

— Таисия… Бестужева? — спросила я. — Не так ли?

Она улыбнулась одними только уголками губ.

— Так, правда, я так и осталась с девичьей фамилией. Таисия Вознесенская, приятно познакомиться с тобой, Вера, лично. И с твоей мамой.

— Нет ведь никакой работы, — сказала я.

— Почему же? Ты ведь действительно ищешь работу. И предложение остается в силе, — ответила Таисия.

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍- Верунчик, что происходит? Откуда вы знаете мою Веру? — снова встряла моя мама.

— Вашу Веру я вижу впервые, но уже наслышана о ней, — все с той же улыбкой ответила мать Марка, не сводя при этом с меня цепкого взгляда, который передался по наследству и ее сыну.

Я отодвинула от себя чашку с чаем.

— И зачем вам вдруг предлагать мне хорошую должность?

— У меня сложилось о тебе впечатление, что ты не из тех, кто берет деньги просто так, — прямо ответила Таисия. — На работу мы действительно никого не берем с улицы и это хороший шанс выбиться в люди. Если я ошиблась и тебе не нужна работа, но нужны деньги, то, пожалуйста, я могу расплатиться хоть сейчас. Назови любую сумму.

— И за что же вы собираетесь мне платить?