Конечно, загорелые стройные ножки являли собою весьма пикантное зрелище, но Алекс решил, что жизнь дороже, и отвернулся.
— Простите, ничего не мог с собой поделать!
— Пожалуй, стоит остановить машину и пристрелить тебя! — прошипела она сквозь стиснутые зубы. — Чтобы не позорил род людской!
Алекс снова растерялся. Она явно имела в виду что-то конкретное. Но вот что?
— Ты собрался раскопать сенсацию? Что ж, я тебе устрою сенсацию! И не надейся, мистер Скорострел, что это сойдет тебе с рук! Ни за что! Тебе придется разделить последствия вашего маленького приключения, понял? Я заставлю тебя расплатиться, и ты будешь платить — столько, сколько потребуется! По крайней мере не меньше восемнадцати лет! А то и больше — если зайдет речь о колледже! Вот оно что! Это вовсе не простое ограбление! Его угораздило попасть в лапы к сумасшедшей, какой-то маньячке, если не к законченной психопатке, а стало быть, дело гораздо серьезнее! Следовало подумать об этом вместо того, чтобы любоваться пламенными очами и загорелыми ножками! Деликатно прокашлявшись, он спросил как можно более небрежно:
— Вас не затруднит объяснить мне, в чем все-таки дело?
Вместо того чтобы ответить на его вопрос, она уставилась на спидометр. Между прочим, скорость приближалась к семидесяти милям. Интересно, куда запропастились все здешние копы? И что за гоночный двигатель спрятан под этим обшарпанным капотом?
Ее следующая реплика мигом вымела из его головы все мысли, кроме одной — вполне незатейливой и определенной.
— У нас по всему дому презервативы валяются пачками, а ты не нашел ничего лучше, как выбрать из этой кучи дырявый!
У дамочки определенно поехала крыша.
Брук чуть не лопнула от злости: он даже ухом не повел, хотя намек был более чем откровенный! И не подумал испугаться, когда она уперла Хьюго ему в спину и велела топать в машину.
Этот чертов весельчак просто не желает воспринимать ее всерьез! Наверное, то, что он обрюхатил Ди, тоже покажется ему веселой шуткой! И ему еще хватает наглости бросать голодные взгляды на ее ноги, как будто это кусок жаркого! Негодяй, законченный мерзавец! Только безнадежно аморальный тип способен обручиться с одной, сделать ребенка другой и при этом пялиться на третью! Брук начала жалеть, что не запаслась настоящим заряженным револьвером!
Она вздохнула как можно глубже, стараясь взять себя в руки. Здесь нет тарелки, чтобы разбить, так что придется обойтись простым самовнушением.
Мало-помалу гнев утих, вернулась способность мыслить логически. У нее нет настоящего револьвера, и слава Богу! Еще пристукнула бы ненароком эту нечисть. Тогда к похищению добавилось бы убийство.
При одной мысли о том, что ее план может дать осечку и парочка не придет к соглашению, Брук вздрогнула. Тогда бесстыжий проходимец подаст на нее в суд, она отправится за решетку, а Ди будет одна воспитывать ребенка… Наверное, придется уговорить Логана и Дина-младшего перебраться обратно в город, чтобы присмотреть за младшей сестрой.
— По-моему, вы меня с кем-то путаете. От этого невозмутимого заявления у Брук буквально отвисла челюсть. Ни в одном из прокручиваемых ею вариантов свидания с мистером Скорострелом не предполагалось, что ему хватит нахальства попросту отрицать свое знакомство с Ди!
Она так стиснула бедного Хьюго, что пластик жалобно хрустнул под ее пальцами. Был бы это настоящий револьвер и держи она палец на спусковом крючке, грязный развратник наверняка отдал бы сейчас Богу душу! Несмотря на все ее усилия, голос предательски звенел, чуть не срываясь на истошный визг:
— Ты хоть однажды задумывался над тем, сколько детей в наши дни растут без отца? Полагаешь, это легко — одной воспитать ребенка? Можешь мне поверить, мистер Скорострел, это чертовски сложно! Наверное, Ди говорила тебе, что я работаю контролером на фабрике и под моим началом трудятся двадцать женщин. Половина из них — матери-одиночки!
— Так вы…
— Заткнись и слушай! — Брук перевела дыхание, стараясь овладеть собой. — Эти несчастные бабы готовы на все ради своих детей. Они согласны без конца работать сверхурочно, чтобы купить им какие-нибудь модные кроссовки или заплатить за уроки в танцклассе — да мало ли на что могут понадобиться лишние деньги, — и при этом постоянно мучаются от того, что почти не бывают дома. То одна, то другая приходит на работу и буквально спит на ходу, потому что всю ночь проторчала у постели больного ребенка. Где уж тут следить за качеством продукции! В конце концов усталость и тревога берут свое, и она сама валится с ног от какой-нибудь хронической хвори.
— Но почему ей просто не взять больничный на ребенка?
Брук снова пришлось глубоко-глубоко вздохнуть. Кажется, ей все же удалось задеть его за живое! Может, и для него еще не все потеряно? Главное — держать себя в руках и не идти на поводу у собственной неприязни к этому подонку! Ведь все равно он — отец ребенка Ди!
— Потому что компания оплачивает больничный только в том случае, если он выдан на самого работника!
— Понятно…
Он надолго умолк. Брук исподтишка покосилась на собеседника и с удивлением обнаружила, что у мерзавца довольно хмурый вид. Но как он хорош собой! Час от часу не легче!
Ди тоже на него клюнула — и к чему это привело?
— А вы не пытались обращаться к управляющему? — наконец поинтересовался он.
Ну надо же, защитник нашелся! Брук наградила его недоверчиво-презрительным взглядом. Пусть не надеется заговорить ей зубы! Не на такую напали, сударь! И все же, помня о Ди, она почти что вежливо ответила:
— Да, мы обращались к нашему управляющему, Кайлу Лотесу. — Ей ужасно хотелось добавить, что Кайл еще больший проходимец, чем се собеседник, но она сдержалась. — Он заявил, что задача нового босса не в том, чтобы терять деньги, а в том, чтобы их делать.
— И этот ваш Лотес утверждает, что слышал об этом непосредственно от владельца фабрики?
— Да. — Но Брук тут же спохватилась: — Слушай, я ведь вижу, чего ты добиваешься, так что хватит ломать комедию! Не пытайся увести разговор от Ди и ребенка!
— От Ди?
— Да, от моей сестры! — взорвалась Брук. Она не верила своим ушам: он что, правда пытается изобразить невинную овечку?! Уж он-то должен отлично знать, как зовут ее сестру! Похоже, этот негодяй не просто спустил шкуру с гремучей змеи — он еще и поселился в ее логове и с успехом заменил прежнюю хозяйку!
— А вы, стало быть…
— Хватит, черт побери! Да, я — Брук Уэлш, у нас одна фамилия, и не пытайся утверждать, будто она ни разу обо мне не вспоминала! Ты наверняка обо мне слышал — в отличие от меня. Я вообще не подозревала о твоем существовании до сегодняшнего утра! Глаза бы мои на тебя не смотрели! Хуже обычного репортера может быть только такой враль, как ты!
— Позвольте, я все же хотел бы кое-что для себя уяснить. Вы считаете меня отцом ребенка вашей младшей сестры и похитили с целью заставить признать отцовство и разделить ответственность…
— Да что тут считать — я знаю, что ты отец! Ди никогда мне не врет!
— Я и не говорю, что она врет, — последовал совершенно неожиданный ответ.
— Значит, ты признаешься? — В затянувшемся молчании было слышно, как из груди Брук вырвался тяжелый вздох. — Ну?
— Скорее, я бы хотел сказать… что вы не совсем разобрались в ситуации.
— Тогда будь добр, просвети меня, бедную! — язвительно воскликнула Брук. — А пока будешь сочинять очередную небылицу, не забудь повернуть вон там налево! — И она показала на пыльную грунтовую дорогу, уходившую в сторону от главного шоссе. Сосредоточенно нахмурившись, Алекс снизил скорость и повернул.
Выросшая между колеями трава зашуршала по днищу кузова. Брук молилась, чтобы ее рыдван не подвел и не развалился на части на этих ухабах. Не хватало еще опозориться перед этим выскочкой! Брук и сама не могла понять, с чего это она вдруг стала стыдиться собственной машины? Это вполне приличная модель, а если кто не разбирается в автомобилях, ему же хуже!
— Не хотите немного развлечься? Давайте по очереди задавать друг другу вопросы. Тот, кто не придумает новый вопрос, пропускает свою очередь!
Брук настолько ошеломило это неслыханное нахальство, что она просто со всей силы ударила по тормозам. «Пинто» со скрежетом остановился. Услышав знакомый стук, Брук мысленно застонала. Из-за всех этих волнений она совсем позабыла про колпаки на колесах! Старательно нацелив Хьюго прямо в черное сердце бездушного наглеца, она процедила: