Лайла Монро - Игра миллиардера

Поэтому я была в «Morningstar Bank», местном банке, который имеет около полутора десятков отделений во всем государстве. Одно из отделений выглядело таким уставшим, и устаревшим, с потертостями на полу, которые никто не удосужился убрать за последние годы. Служба безопасности сердито окидывала вас взглядом, когда вы входили, словно предполагали, что вы можете быть вся банда Джесси Джеймса, втиснутая в одно платье.

Я находилась не на Уолл-Стрит сейчас, и все равно пребывала в еще большем ужасе, нежели в любой момент своей жизни.

И у меня перед глазами проплывали ноги Стиви, а это уже о многом говорит.

— Мэм? — менеджер за стойкой привлек мое внимание. — Наш отдел кредитования готов встретиться с вами сейчас.

Он провел меня в кабинет, где дряхлый старик с усами в выцветшем синем костюме, как будто он участвовал еще в Гражданской войне, сидел за столом, потягивая кофе, с таким выражением лица, словно на что-то был глубоко обижен. Учитывая, что он выглядел и пах будто пришел из соляной ямы Ла-Бреа, я не могла точно сказать, винила ли его за это.

Однако я могу точно сказать, что я обвинила его за снисходительное выражение, появившееся на его лице, когда он махнул мне рукой, заставляя оставаться стоять на месте. Он быстро пролистал папку, лежащую перед ним и презрительно усмехнулся.

— Должно быть я не понял Даниэля. Он сказал, что вы хотите получить кредит, но это касается бизнеса...

— «Безделица от Кейт», — быстро перебила я его, желая, как можно скорее произнести все, что запланировала, прежде чем у меня сдадут нервы. — Я шью высшего класса люкс нижнее белье для женщин, готовых потратить деньги на настоящее качество, комфорт и удовольствие. Если вы посмотрите мои налоговые документы, то увидите, что за такое короткое время, это занятие приносит вполне впечатляющий доход. Теперь, когда я решила расширить свое дело и уже ориентироваться на полный рабочий день, я скорее всего покажу в последствии более высокую прибыль. Но чтобы это осуществить, мне необходима финансовая помощь, чтобы я смогла начать. Если вы взгляните на график, который я приложила к своему заявлению, думаю, вы обратите внимание, что даже совершенно консервативная оценка текущего состояния рынка показывает, что…

— В этом нет необходимости, — сказал он, закрыв мою папку. — Морнингстар не будет рассматривать ваше заявление на получение кредита. Нет никаких гарантий возврата инвестиций. Не знаю ли, заметили вы, мисс, но женское нижнее белье доступно в самых разнообразных местах.

— Но не такое! — отчаянно попыталась объяснить я. — Оно сшито вручную, с использованием лучших материалов, учитывает особенности тела и вкусы каждого клиента в отдельности…

— Что и поднимает стоимость продукта, — ответил он, продвигая по столу мой файл в сторону мусорной корзины. — Как вы можете быть настолько уверенной, что сможете конкурировать на рынке?

— Я не пытаюсь конкурировать с «Walmart» особенным ультрафиолетовым свете! — огрызнулась я. — Я пытаюсь создать роскошный продукт, совершенно нового направления, который может участвовать в любом конкурсе прямо сейчас! Если бы вы могли просто дать мне возможность начать…

— Простите, мисс, — сказал он, даже отдаленно не проявляя сожаления. Сожаления явно находилось в другой стороне от этого парня, казалось для него оно просто было еще одной чертовой планетой. — Ваши продажи слишком маленькие, и вам отказано в кредите.

— Но… — произнесла я запинаясь.

Он пренебрежительно махнул рукой в мою сторону.

— Вы заранее проигрышное дело, и ни один банк не выдаст вам кредит. Но мы радушно благодарим вас за выбор Морнингстар для вашего банковского…

— Мать вашу Морнингстар! — я, возможно, кричала по пути, пока двигалась к двери, которой понятное дело, хлопнула. Кроме «мать вашу!» возможно у меня вырвалось и еще какое более грубое словцо, не помню, поскольку моя голова была немного затуманена в тот момент. 

К счастью, даже в самые трудные времена, мы всегда можем рассчитывать на понимание и поддержку своей семьи.

...ты собираешься рассмеяться сейчас? Я знаю, знаю, я сказала уморительную вещь, но на самом деле думаю, я действительно превзошла саму себя в этом.

Мне не следовало быть «в стойке» по отношению к моей родне. Они на самом деле любят меня, просто не воспринимают всерьез. И иногда я в полном серьезе вступаю с ними в дискуссии о том, что у меня имеется хобби, которое я готова обменять на все.

Но по любому, видно это было взаимно, потому что я действительно не понимала их. Я не понимала, почему они всегда оставались такими официальными и сварливыми, словно получали почетную медаль за прогулку собаки, ее экстерьер и еду. Мне было не понятно, почему они были так зациклены на своей внешности и никогда не выходили из дому, чтобы последний раз не проверить не упал ли какой-нибудь волосок на их наряд. И я определенно не понимаю, почему они не хотели рискнуть, чтобы попробовать новый бренд заправки для салата.

Да, в какой-то степени я любила их, но при этом прекрасно понимала, что они бы провели всю оставшуюся жизнь разговаривая со мной на каком-то непонятном мне балтийском диалекте. Так что я не могла до конца простить им не понимание меня, сказанные слова: «Ох Брайан, дорогой, это было просто чудесно! Ты слышал про Кэтрин! Супервизор Брайана сказал ему, что его работа над проектом Дунсинан было «наверняка наиболее компетентной работой на этой неделе»! Разве это так не захватывающе?! — именно за это.

Я окинула взглядом ресторан, надеясь, что что-то отвлечет меня от слов моих родителей, которые пускали слюни на моего брата, перед которым стояло супер-объемное тирамису с двойными сливками сверху. Это был классический совместный ужин, не дай Бог вам когда-нибудь обнаружить моих родителей в любом другом месте. Освещение было приглушенным, только выделяя красные скатерти столов в уютных кабинках из красного дерева, и шум разговора еле слышно кружил по комнате. В воздухе пахло красным вином, отлично приготовленным стейком, парфюмом высшего класса, и даже не стоит интересоваться ценой, потому что вы не сможете себе этого позволить.

— Брайан, однозначно делает карьеру, — говорит мой папа, довольно разрезая стейк с гордостью. С самой настоящей гордостью. — Я думаю, что эта фирма действительно подходящая для тебя, поэтому используй свои таланты по полной.

— Ах да, все другие были абсолютно неправы! — соглашается моя мама. — Помнишь того ужасного человека, который сообщил Брайана, что ему все равно был ли он лучшим в Гарварде?

Он сказал ему это, потому что Брайан по полной опростоволосился на деловой встрече, словно целый монастырь монахинь, которые не смогли исправить уже существующее положение, но заметьте, эта маленькая деталь никак не была отражена в маминых словах.

— Всегда было очевидно, что мальчик талантлив, — сказал папа с затуманенным взглядом. — С тех пор как он был еще совсем маленьким. Я знал, что мы можем ожидать от него чего-то большего.

Мне необходимо было отвлечься до того, как меня стошнит. Это нормально продолжать сидеть за столом, когда я слишком зла, с горящими хрустальными подсвечниками?

— Просто жалко, что Кейт не нашла свою истинную работу, чтобы раскрыть свой настоящий потенциал…

Да, все шло точно по расписанию. Я попробовала тайком улыбнуться, но не получилось, потому что чувствовала на себе их разочарованные взгляды.

Когда я еще училась в начальной школе, они потребовали, чтобы я отказалась от балетного класса, я попросила деньги и получила разрешение, и записалась на хип-хоп. Потом они сказали мне, что не видят никакой причины, почему я должна съезжать из дома в общежитие колледжа. Я высказала свои объяснения, взяла еще две дополнительные работы, чтобы платить за аренду моей собственной квартиры. На старшем курсе они, наконец, восприняли всерьез мое решение, и сообщили, что готовы заплатить за два год обучения в колледже, если я перейду со своего главного предмета искусства в историю искусства, которая откроет мне гораздо больше шансов «привлечения правильного мужчины» (я клянусь, моя мама словно путешествовала во времени, давая советы явно 1950-х годов). У меня не хватало мужества сообщить ей, что большинство парней, интересовавшихся мной, выражали заинтересованность засунуть руку мне под майку, нежели слушать мои умозаключения по цветовой палитре в полотнах Караваджо. И все же в данной момент я была одинокой и безработной, испытывая тяжесть от несказанных слов, а может и сказанных: «Мы же говорили тебе, что это тяжесть на твоих плечах».